— Повесь душ.

Ричи отдавал приказания одним словом, твердым, властным, и таким уверенным тоном, что я даже не задавал никаких вопросов. Я осторожно пристроил душ в держатель, и вода теперь попадала мне на грудь, живот и ниже. Я уперся руками в стенку ванны, потому что вода хоть и не была горячей, в комнате стало слишком душно.

— Молодец.

Я почувствовал, как Ричи придвинулся ко мне, коснулся мокрой одеждой моей спины. Он не раздевался, и это нравилось мне еще больше. Его руки скользнули по моей груди, бокам, а потом спустились к бедрам.

— Не больно, — напомнил мне он, и я кивнул. Я знал, почему-то был уверен, что он действительно не сделает мне больно. Я прикрыл глаза и доверился.

Ричи осторожно положил мне руку на правое бедро, повел чуть ниже, коснулся места под коленом и слегка надавил. Голова надувалась от повышенного давления. Я осторожно приподнял правую ногу и поставил ее на бортик ванны.

— Умница.

Потом руки Ричи переместились мне на поясницу, гладили, выводили узоры и круги, и я плавился от того, как это было приятно. Ричи длинными пальцами спустился к ямочкам на пояснице, и потом я почувствовал, как он поцеловал меня там.

— Ричи… — я начал дрожать и биться в каком-то экстазе. Я попытался оторваться руками от стены, но Ричи тут же шлепнул меня по заднице.

— Держи руки возле стены.

— Но…

— Не смей трогать себя. Ты еще грязный.

Я закрыл рот, решая довериться Ричи. Он нажал мне пальцами на поясницу, и я прогнулся. Поза моя была максимально открытой — и я чувствовал себя неловко, но при этом тот факт, что Ричи был еще в одежде, меня успокаивал и заводил. Он продолжать гладить меня, пока вода текла по мне, по нам, и я растворялся в ее теплых струях. Ричи вдруг прижался ко мне, и его член, обтянутый мокрыми джинсами, уперся мне в задницу. От неожиданности я дернулся, и лбом ударился стену ванной. Вода попала мне в глаза, и я зажмурился.

— Не дергайся, — Ричи за бедра подтащил меня к себе еще ближе, упираясь членом. Я никогда такого не чувствовал. Мокрая ткань его джинсов приятно касалась кожи, и это будоражило сознание. Было так приятно ощущать его пальцы, которые сновали везде. По бедру чуть ниже, потом выше, к внутренней части, слегка поглаживая и пощипывая, избегая трогать самого главного. Член стоял, вода попадала на него. Мне так хотелось прикоснуться к нему, к Ричи, но руки как будто намертво приросли к мокрой стене, и я не мог отлепиться от нее.

— Ты грязный, — произнес Ричи и, потянувшись, достал с крючка над моей головой ярко-розовую мочалку. Я закрываю глаза и отдаюсь ощущениям.

Я чувствую, как Ричи намыливает мочалку прямо над моей спиной, острый запах цитрусового мыла врывается в нос, и больше я ничего не ощущаю. Этот запах потом будет меня преследовать, но мне это только нравится. Я чуть шире развожу поднятую ногу, упираюсь чуть сильнее в бортик ванны, чтобы не скользить. Ричи двигает по мне мочалкой. По спине, груди. Мыльная пена стекает по телу, капает на дно ванны и тут же убегает в слив, и я смотрю на эти тысячи пузырьков, каждый из которых ощущаю кожей.

Запах мыла везде. Ричи трет меня мочалкой, пока я стою перед ним, прогнувшись в спине, упираясь руками в стену, и вода течет мне на лицо, грудь, смешивается с пеной, смывая ее, и Ричи намыливает еще сильнее.

— Ты очень грязный, — говорит он и спускает руку вниз. Дешевый материал мочалки касается меня между ягодицами. Я вскрикиваю, но Ричи тут же сильно хватает меня за бедро, щипая и заставляя заткнуться.

— Я исправлю это, Эдди.

Одной рукой он обхватывает меня за низ живота, притягивая к себе, а другой перехватывает мочалку крепче и начинает мыть меня там. Я чувствую, как пена затекает в меня, щекочет, и Ричи проталкивает ее в меня пальцем. Я стону.

— А если не пальцы?

Этот вопрос вылетает из меня быстрее, чем я успеваю подумать, и Ричи снова отвешивает мне шлепок.

Вопрос неверный.

— Я не буду трахать грязного мальчика. Сначала тебя надо вымыть.

Я мычу что-то нечленораздельное, пока Ричи мыльным пальцем двигается внутри меня. Я привык к размерам пальцев, это не доставляет удовольствия, только, скорее, дразнит и разжигает еще больший огонь. Я пытаюсь насесть Ричи на палец, но он тут же вытаскивает его, и мокрая пена вытекает из меня.

Офигеть.

— Не дергайся, — шипит Ричи, снова прижимая меня к себе, и я могу ощущать его член только через джинсы, который упирается в мои разведенные мыльные ягодицы.

Я выгибаюсь еще сильнее, отвожу ногу еще дальше, как чертов гимнаст, лишь бы чувствовать, как Ричи приникает ко мне своим членом. Он делает резкое и быстрое движение бедрами, как будто на самом деле меня трахает, и у меня темнеет в глазах.

— Ты все еще очень грязный, — повторяет он, и у меня кружится голова от эмоций и духоты. Вода уже всюду — выливается за бортик ванны, футболку Ричи можно выжимать. Он снова берет мочалку, пена стекает по его пальцам, и я хочу их облизать. Взять в рот. Все четыре, чтобы отсосать, чтобы он давил на корень языка…

— Я чувствую, что у тебя очень грязные мышцы, — шепчет Ричи и касается мочалкой моей груди. Трет соски, делает воду горячее, и с меня как будто кожу живьем снимают.

— Пожалуйста, — я готов плакать и умолять, что он либо прекратил, либо дал мне кончить, потому что эта пытка невозможна. Я начинаю думать, что лучше бы он имел меня без разрешения, насиловал, загонял член в задницу до упора, и это было бы не так больно, как сходить с ума от невозможного желания, ощущать боль и сладость в каждой клетке кожи, без возможности сделать хоть что-то. Мне кажется, если я сейчас кончу, я затоплю всю ванну и мы утонем. Я смотрю вниз, на свой член. Огромная капля смазки дрожит на головке, а кожа на яйцах покраснела, посинела и натянулась от напряжения. Я сейчас взорвусь.

— Дай сюда душ.

— Ричи, нет.

— Дай.

Я не могу отлипнуть руками от стены, они уже меня не слушались и затекли от неестественной позы. Ричи прижимается еще сильнее ко мне, елозит по мне членом, когда тянется, чтобы достать душ из крепления.

— Теперь нужно смыть мыло.

— Ричи…

Он меняет напор на душе. Теперь вода начинает бить тонкими, сильными струями, и если поднести его слишком близко к коже, это будет даже больно. Я замираю, затаиваю дыхание. Ричи делает все слишком быстро, так, что я не успеваю среагировать и опомниться. Он отлепляет мои мокрые руки от стены, заводит их мне за спину, удерживает и наклоняет вперед.

А потом подносит душ к моей заднице.

Это невозможно. Я начинаю стонать и всхлипывать, потому что вода так точно попадает внутрь, заполняет меня, вымывая пену, попадая по самому нужному месту. Ричи трахает меня водой из душа, заставляя кричать в голос.

Я пытаюсь освободить руки, чтобы додрочить себе, но он держит слишком крепко. Я спускаю ногу с бортика, чуть не теряю равновесие. Я хочу сжать ноги, но Ричи резко разворачивает меня к себе и сильно прижимает.

— Кончишь так.

— Ричи… Я… — я захлебываюсь своими словами и возбуждением. Он заводит руку мне за спину и еще ближе подносит душ. Струи воды бьют в меня, заставляя почти потерять сознание.

— Я…

— Давай. Теперь ты чистый.

— Ричи…

На удивление он такой сильный, что может удерживать меня почти одной рукой. Левую ногу он закидывает себе на талию, прижимая и удерживая меня таким образом, и я начинаю тереться о его джинсы членом, пока он трахает меня душем.

— Давай. Постарайся, — шепчет Ричи, и его лицо так близко от моего, что все черты лица становятся уже нечеткими и расплываются. Я — один большой напряженный от возбуждения нерв.

Я трясусь, икроножные мышцы напрягаются от того, что мне приходится привстать на цыпочки и так удерживать себя. Я так тяжело дышу, что закладывает уши, трусь еще сильнее и быстрее о джинсы Ричи, пока вода тугими струями, направленная умелой руки Ричи, имеет меня в задницу.

Я кончаю шумно, долго, много. Я пачкаю черную футболку Ричи, и не могу перестать смотреть, как липкие капли спермы попадают на ткань. Вода все еще заполняет меня, и я почти теряю сознание. Только когда член перестает дергаться и извергать из себя сперму, Ричи отводит руку с душем. Он в последний момент успевает удержать меня, потому что сам я готов рухнуть как подкошенный.