Я слишком долго терпел.

Это как голодному дорваться до еды. Скучающему — до любимого человека. Наркоману — до наркотиков. Мне — до секса.

При этом ведь как такового секса у нас не было. Но это только больше распаляло мою фантазию и заставляло представлять Ричи и себя в еще более бесстыдных образах и позах. В какой-то момент у меня так разболелась голова, но я не мог перестать думать, прокручивать все эти сценарии развития событий, что просто уткнулся в подушку лицом и попытался заснуть.

На некоторое время я успокоился.

***

Я проснулся, потому что Ричи тряс меня за плечо. Я открыл глаза, не понимая, какой сейчас день недели и кто я. Шея затекла от неудобного лежания, и я тут же прижал к ней руку, стараясь сдержать боль.

— Что случилось?

— Завтра вечером вернется Папаша, — сказал Ричи, отводя взгляд. Я сразу понял, что с ним произошла перемена — он не смотрел мне в глаза. Я сел на кровати, широко зевая и прикрывая ладонью рот.

— И что?

— Тебе придется вернуться в подвал.

Руки у меня похолодели. Нет, только не подвал! Я уже так привык к мягкой огромной постели, большому светлому помещению, только не подвал! Ричи прочитал все эти мысли у меня в голове и тут же добавил:

— Это ненадолго. Максимум на пару дней, если… — он вдруг осекся, обвел языком губу, — в общем, надеюсь, только на пару дней.

— Ты можешь мне сказать, зачем я тебе понадобился? Или твоему отцу? Что будет, когда он вернется? — от страха у меня затянуло в желудке.

— Не знаю, я… Я ослушался его. И привел тебя, — Ричи закатил глаза, — но я что-нибудь придумаю.

— Ты не собираешься меня отпускать? — я привстал на колени и захотел к нему прикоснуться, но Ричи сделал шаг назад.

— Не сейчас. Позже.

— Но ты… Ты не сделаешь мне больно? — спросил я, и странно, но я верил Ричи, что он не причинит мне вреда. А вот что касалось его «родственников» — такой уверенности у меня не было. От этого стало невыносимо. Я сглотнул, и Ричи уверенно кивнул:

— Я же обещал. Сейчас предлагаю тебе пойти и принять душ. Когда вернется отец, ванной ты пользоваться не сможешь. Я принесу тебе другую одежду.

— Ладно, — я не стал спорить и вылез из-под одеяла. Ричи оглядел комнату, как будто бы вспоминая, не оставил ли он тут никаких следов моего пребывания.

— Ричи.

— А?

— А мы… Мы с тобой… — я носком стал чертить полукруг на ковре, заведя руки за спину, — мы с тобой…

— Иди в ванную, — твердо сказал Ричи, кивнул сам себе, довольный осмотром комнаты и вышел за дверь. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

Он снова привел меня в ванную. На стиральной машинке лежали джинсы и спортивная кофта с капюшоном, длинные носки. Я посмотрел на Ричи.

— В подвале не жарко, несмотря на погоду.

— Какой сейчас месяц? — я не решался пока прикоснуться к чистой одежде или снять свою. Ричи стоял, прислонившись спиной к двери, и не собирался уходить. Вода была выключена, но стало жарко и душно, как от напущенного пара.

— Июнь.

— С ума сойти, — я прижал руку к губам, чувствуя, как сердце сжимается от страха, — Ричи?..

— Давай лезь в ванную, без лишних разговоров, — Ричи расстегнул молнию на кожаной куртке, и стал обмахивать лицо рукой, — у тебя не так уж и много времени.

— А ты? — клянусь, у меня даже колени вспыхнули от смущения. Ричи приподнял бровь.

— Ты стесняешься меня? После того, что было?

— Это… Это другое, — промямлил я, и повернулся к Ричи спиной. Стал снимать футболку через голову, хотя руки дрожали. Осторожно сложил ее, как в магазинах одежды, и положил на стиральную машинку. Я не видел, но чувствовал, что Ричи смотрит на меня, не отводя взгляда. Он прожигал меня насквозь.

— Снимай все, — скомандовал он, и я вздрогнул от его голоса.

— Хорошо.

Я взялся за резинку шорт и потянул их вниз. В голове сразу стали всплывать моменты из прошлого. Мама привела меня к врачу, проверить, все ли у меня хорошо с моим «мужским» здоровьем. Это было так унизительно — раздеваться перед каким-то незнакомым волосатым мужиком, который с отвратительным звуком натягивал на ужасающих размеров руку перчатку, чтобы осмотреть меня.

«эдди это важно я должна быть уверена»

Я снял шорты и медленно потянул их вниз, переступая потом с ноги на ногу, чтобы снять их. Ричи все еще молчал. Я остался абсолютно обнаженным, стоя к нему спиной, пока он подпирал дверь.

И он смотрел на меня.

— Залезай в ванну, — тихо сказал он, и я услышал какое-то шуршание, а когда обернулся, понял, что Ричи снял куртку и опустил ее на пол. Карабин на молнии стукнулся о дверь, и это был самый громкий звук.

— Ты… Не выйдешь?

Я попытался руками прикрыть член, потому что дать Ричи себя отшлепать — это одно, это… Это не по-настоящему, это игра, а дать ему увидеть себя совсем голым — это другое. Никто и никогда еще не видел меня без одежды. Я смущенно опустил глаза в пол, смотря на свои ноги. Ричи стоял в одной футболке и джинсах, не моргая, и только движения его груди показывали, что он живой и еще дышит.

Не сказать, что я очень сильно стеснялся своего тела, но и бешеного восторга никогда не испытывал. С лицом я еще кое-как примирился — милые черты лица, выгляжу младше своих лет, этакой милый мальчик. Но вот с телом были проблемы. В детстве я был довольно толстым ребенком, и мама часто выговаривала мне за это.

(эдди хватит есть конфеты ты уже опять не влезаешь в свой костюм я что должна купить новый так тебя разнесет к шестнадцати годам что на тебя никто не посмотрит посмотри в кого ты уже превратился)

И я смотрел. Видел толстые щеки, руки, колени как наливные яблочки. Оба родителя у меня были низкого роста и надеяться, что я вытянусь в рост, и вес компенсируется, мне не приходилось. Пришлось ограничивать себя в еде, заниматься спортом. Лишний вес ушел, но дикого принятия своего тела не случилось.

Я стал принимать свое тело как данность. Не восторгался им, но и не наказывал за неидеальные пропорции. Я был в шоке от того, какие удовольствия можно получать с его помощью, и с годами научился трогать себя так, чтобы было максимально приятно, наслаждаясь и не торопясь. Но раздеваться перед другими людьми мне все еще было сложно и Ричи — не исключение.

— Ты останешься смотреть? — спросил я, и от взгляда Ричи меня накрыло эмоциями. Левая рука уже не могла полностью скрыть член, и я неуверенно отвернулся от Ричи и потянулся к крану, чтобы включить воду. Я чувствовал себя таким беззащитным, что не знал, куда деть руки, ноги, взгляд. Я осторожно встал в ванну, направил на себя струю воды. Горячая. Ричи все еще стоял возле двери. Я прикрыл глаза и стал мыть голову.

Внезапно я почувствовал, как рука Ричи коснулась моей спины. Он подошел так неожиданно, что я выронил бутылку с шампунем, и она упала на дно ванны, расплескав содержимое мне на ноги.

— Черт!

Я обернулся, вода стекала по мне, мыльная пена еще не до конца смылась с волос, когда я встретился глазами с Ричи. Он смотрел на меня, а потом резко отдернул руку.

— Ты такой красивый.

— Ричи…

Я держал обеими руками душ, стараясь направлять струю, чтобы она не текла на пол. И тут Ричи переступил через бортик ванны и залез туда прямо в одежде. У меня все в животе скрутилось в бараний рог и завязалось тугим узлом. Вода текла вниз, журчала в сливном отверстии, и даже если бы сейчас она стала ледяной, я бы даже этого не почувствовал.

— Что ты делаешь? — мой голос сорвался на такой тихий сип, что в шуме воды его даже не было слышно. Футболка и джинсы Ричи намокли от вороха брызг. Ткань прилипла к низу живота, обозначив едва заметный пресс. У меня такого никогда не было.

— Ричи, ты…

— Повернись, — сказал он, и я задрожал, чувствуя, как его голос, тонущий в шуме льющейся воды, проникает в меня.

— Ты…

— Я не сделаю больно, — Ричи повторял это как заведенная пластинка, и я верил ему. Я осторожно повернулся в скользкой ванне, ногой отодвигая флакон с шампунем. Наклоняться за ним я не стал.