«Ну вот что тебе там нужно? — подумал я. — Ты хоть знаешь, как там фонит?»

Ящер, видимо, не разделил моего опасения и ломанулся вперёд. Пришлось идти.

Сама больница представляла из себя довольно обширную территорию нескольких корпусов. Тут тебе сразу и главный корпус в виде П-образного здания, и пищевой блок, и морг, даже отдельное здание для родильного отделения сделали. Когда-то это все действовало, даже после аварии сюда свозили первых пострадавших при ликвидации катастрофы. Врачи без защиты принимали облученных и сами потом умирали от полученной колоссальной дозы. Чтобы хоть как-то уменьшить фон в больнице, вещи ликвидаторов скидывались в подвал. Даже боюсь представить, что сейчас там творится…

Дракон вел в сторону главного корпуса. Он остановился прямо перед окнами.

— Ну что? — в недоумении спросил я. Иногда я жалел, что драконы не разговаривают.

Беззубик умоляюще взглянул на меня, после чего закинул передние лапы на подоконник первого этажа.

— Да твою мать! — в сердцах произнес я и вскочил через окно в здание. — Жди здесь!

Комната, в которую я вошёл, оказалась обычным врачебным кабинетом. Внутри стояло два металлических шкафа с мутными склянками внутри, некоторые пузырьки валялись на полу, перевернутые стойки для инструментов, битый кафель, заплесневелые стены, койка. Ничего особенного. Коридор был в не лучшем состоянии: он весь был забит разбросанным хламом, инвалидными колясками. Вторая комната почти ничем не отличалась от первой, разве что на потолке висела операционная лампа. И что я здесь должен найти?

Сквозняк гулял по зданию, иногда опрокидывая что-то металлическое на втором этаже, каждый раз заставляя меня содрогаться.

Я дошел до лестничного пролета. Ступеньки расходились: одни вели вниз, в подвал, оттуда как раз тянуло сыростью, и дозиметр предупреждающе трещал, насчитывая уже 112 мкР/ч. Вторая часть пролета вела на верхние этажи, оттуда всё ещё доносился стук. Я только тогда заметил, что он происходит с каким-то определенным интервалом…

— Да чтоб вас… — я вскинул АК-103 и поднялся на этаж.

Стук прекратился, уступая другому шуму — галдежу, как это обычно бывает в больницах. Я замер на месте. В здании не было никого, сквозняк такие шумы не создаёт, тогда что?

Этаж наполнился шагами, будто кто-то бегал с одного кабинета в другой, шум усилился и в глазах поплыло. Наконец голоса стали более различимы.

— … Люда, тут ещё двое поступило, тяжелые, в реанимацию вези их, быстро!

— Да не могу я! У меня пятеро в палатах, у всех рвота, за ними уход нужен!

— Ими займутся! Иди новых принимай, они умирают прямо на пороге!

— …

— Алексей Иванович, снаружи весь двор забит пострадавшими! За эту ночь три медсестры и два врача с лучевой болезнью слегли! Куда мы новых поместим?!

— В коридор! Только одежду сначала снять!

— Да как?.. У них же одежда вместе с кожей…

— Выполняй!

Видение развеялось так же неожиданно, как и появилось. Больше не доносилось никаких звуков. Остались только голые стены с висящими на них графиками дежурств и пустые процедурные кабинеты.

Лишь после того, как я окончательно отошел от видения, я смог различить слабый, едва слышный призыв откуда-то с нижних уровней. «Помогите!»

Я медленно направился в сторону лестничной клетки, медленно поставил сапог на первую ступень и как раз в этот момент голос повторился. Я ускорил шаг и спустился ко входу в подвал. Голос доносился оттуда. Слабый такой, однако довольно знакомый.

— Твою мать! — с досадой прошипел я и шагнул в темный проем.

Подвал представлял из себя длинный коридор со множеством дверных проемов по бокам. На полу было навалено большое количество разных тряпок, в некоторых угадывалась форма пожарных. Стоило к ней подойти, как дозиметр сразу начал выдавать заоблачные показания. В некоторых комнатах этого тряпья была целая куча, именно там фон доходил до 75 миллирентген. Нужно быстрее отсюда уходить.

Голос снова дал о себе знать. На этот раз он звучал куда громче и был наполнен ужасом. Источник был совсем недалеко. В свете фонаря мелькнули две фигуры. Одна из них резко среагировала на свет, оттолкнув второго в сторону и вскинув ствол. Я нажал на спуск. Тишина в замкнутом помещении разорвалась от грохота выстрелов. Длинная очередь оставила ровный пунктир от пуль на груди у «гостя», опрокинув его на бетонный пол. Я сразу перевел автомат на второго, но тот только сжался и начал ныть. Теперь понятно, почему голос показался знакомым, это же наш новый знакомый Рыбьеног!

— Как ты сюда попал? — спросил я, подняв на ноги этот ходячий пончик.

— Я… я убежал, когда все началось… там! — ответил тот, щурясь от света моего налобного фонаря.

— Убежал? Ты один убежал? Кто с тобой был? Отвечай!

— Я один… вроде…

— Придурок, мля! Как тебя не убило ещё по дороге?! Почему без шлема?! Хочешь сдохнуть или чтоб яйца по ночам светились?!

— Тяжело дышать в нём… — виновато отозвался тот.

— Я тебе сейчас так вломлю, что вообще дышать не сможешь. Быстро шлем одел!

Трясущимися руками Рыбьеног водрузил на себя недостающую часть обмундирования и уставился на меня. Я же принялся осматривать покойника. Кажется, тот был из штурмового подразделения «Монолита». Тяжелый бронежилет, пулемет М249 — неплохая машинка, пригодится. В комплект к нему шли два короба и три магазина от М16.

Я повернул обратно к выходу и тут же заметил движение слева за нагромождением ящичков, прямо в том месте, откуда вышли эти двое. Недолго думая, я из пулемета высадил по ящикам десяток пуль, и не зря – с выступа у стены прямо в кучу тряпья свалился труп ещё одного сектанта.

— О нем ты не мог мне сказать?

Ответа от Рыбьенога не последовало, бедняга, по ходу, и двух слов связать не мог. Я не стал больше его расспрашивать.

***

Бой на соседнем проспекте ещё продолжался, хоть и не такой оживленный, а вот моего «проводника» след простыл.

— Вот дерьмо! Ну сказал же, здесь ждать! Да что за день сегодня такой?!

— Кого ты ищешь? — умение говорить к парню всё-таки вернулось.

— Того, кто меня к тебе привел! Ты ему по гроб жизни обязан, по сути. Ваш Беззубик своих не бросает… Ладно, это потом. Нужно парней выручать. Сейчас зайдём с фланга… у тебя есть оружие?

Рыбьеног пожал плечами.

— Понятно, будешь тогда своим видом всех отпугивать…

Мы вышли с территории санчасти и устремились вперёд к набережной. Взгляду открылась пристань, за ней — серая полоса самой реки. Прямо у берега расположилось кафе с одноименным названием «Припять». Чуть поодаль, если брать на восток, можно было увидеть кинотеатр «Прометей», а прямо напротив него возвышалось шестнадцатиэтажное здание со стоявшими на крыше красными бетонными буквами: «Слава Труду».

Я осмотрел в бинокль кафешку. Как всегда, выбитые окна и куча мусора на полу. Все это было приправлено неимоверным количеством чернобыльской зелени и аномалиями. Одна из них располагалась на крыше и постоянно отблескивала мне в окуляры частыми ярко-голубыми вспышками.

Неожиданно, ветки в основания здания дёрнулись, словно их кто-то зацепил.

— Движение в нашу сторону! — сказал я, мягко намекая, чтобы пухлик не высовывался, а сам отложил бинокль и взвалил на асфальт пулемёт.

— Ну и где же ты? Только покажись… — азартно прошептал я.

На дорогу прямо мне под дуло выскочил наш пропавший. Сколько раз за все время я чуть не убил его? Десяток уже есть? Любит он мне такие «сюрпризы» делать. Нравится со смертью играть?

У дракона был счастливо-виноватый взгляд. С одной стороны, он был рад встрече со своим живым другом, а с другой, оценив мой взгляд, он начал постепенно пятиться назад. Не сказал бы, что я сильно злился на него. Но хорошо бы было выполнять то, что я говорю, и не лезть мне на мушку.

— Ну что, я выполнил то, чего ты от меня просил. Теперь твоя очередь. Подбросишь меня?

Он и не возражал. Снова в небе. Отсюда Припять казалась ещё более угрюмым местом. С высоты крыш шестнадцатиэтажек можно было разглядеть буквально весь город, испещренный множественными воронками от артиллерийских снарядов после известной военной операции «Монолит», побитый аномальными полями, да и просто «умирающий» от старости. Кое-где земля была полностью выжжена скоплением жарок, в некоторых местах, там, где с гравитацией были небольшие проблемы, она чуть ли не висела в воздухе целыми пластами. Странное аномальное растение оплетало две многоэтажки, оно было похоже на какую-то громадную лозу, образующую между двумя крышами импровизированный мост.