Благодаря роману «Евгений Онегин» вся Россия узнала о прекрасной балерине. Дядя Пушкина Сергей Львович в сентябре 1829 года находился в Михайловском, часто бывал в гостях у соседей и сообщил поэту такие интересные факты:

«У барышень Тимофеевых есть нечто вроде горничной; она дочь пастуха (не аркадского), но пастуха Опочецкого уезда, который пасет свиней. Ей лет 14 или 15, толстая коротышка, плечи вздернутые, квадратная, а физиономия дикая, как у всех девок, делающих грубую работу. Она знает наизусть почти весь Бахчисарайский фонтан и читает стихи Александра, жестикулируя при этом самым комическим образом. Сложенная как я тебе говорю, она произносит отрывки из Онегина, где он говорит об Истоминой, и бьет ногой об ногу, но ноги в пол-аршина в длину и столько же в ширину. Можешь вообразить, что это такое. Это столь же смешно, сколь и трогательно».

Между тем Пушкин, возвращенный из Михайловского в 1826 году императором Николаем I, снова повидал Истомину на сцене, вспомнил о «четверной дуэли» и задумал большой роман, который предварительно назвал «Русский Пелам», в котором собирался высветить пороки большого света.

В одном из сюжетных построений он посвятил главные сцены балерине Авдотье Истоминой. В черновиках он указал имена самой балерины и участников четверной дуэли.

Вот одна из строчек. «(Общество) Завадовский, паразиты, актрисы – его дурная слава» (VIII, 976). Но в задуманном романе Истоминой все же было уделено внимания мало – во всяком случае, так планировалось.

Тем не менее образ Истоминой не отпускал его. И вскоре в черновиках появились наброски нового замысла романа «Две танцовщицы»:

«Две танцовщицы – Балет Дидло в 1819 году. – Завадовский. – Любовник из райка. – Сцена за кулисами – дуэль – Истомина в моде. Она становится содержанкой, выходит замуж – Ее сестра в отчаянии – она выходит замуж за суфлера. Истомина в свете. Ее там не принимают – Она устраивает приемы у себя – неприятности – она навещает подругу по ремеслу».

К сожалению, Пушкин успел написать только фрагменты замысла, исполнить который он так и не успел.

Истомина продолжала свои выступления, блистала на сцене. А вот счастье в личной жизни ее миновало. О ее отношениях с мужчинами после гибели Шереметева известно немного.

До увольнения на пенсию она числилась в документах Императорских театров девицей.

Сцену балерина покинула 30 января 1836 года, за год до гибели Александра Сергеевича Пушкина. В тот день было ее завершающее выступление.

На пенсию в 37 лет! Если сравнить с творческим долголетием Матильды Кшесинской, это очень мало. Но труд балерин нелегок, и не все могли похвастать такими успехами, как Матильда Феликсовна.

Неизвестно, как Пушкин отнесся к увольнению балерины. Замуж она вышла через два года после гибели воспевшего ее поэта.

Это случилось в 1839 году. Истомина связала свою жизнь с Василием Годуновым, который был гораздо моложе нее. Он родился в год четверной дуэли – в 1817 году. Казалось, обретено счастье, хотя и призрачное, ведь муж моложе на 18 лет. Но вскоре Годунов умер от тифа…

В 1839 или 1840 году балерина вышла замуж за драматического актера Павла Экунина, первого исполнителя роли Скалозуба в «Горе от ума» Грибоедова. Он был партнером на русской пляске во время бенефиса балерины.

Пушкин в черновых записках оказался в какой-то мере пророком. Он предрекал, что героиня его будущего романа выйдет замуж за театрального работника, но суфлера, а не артиста.

Пушкин в свои зрелые годы подошел к решению в своих произведениях важных социальных вопросов. Он готовился к большому роману, но уже в небольших произведениях начинал прописывать образы. Вот, к примеру, «Гости съезжались на дачу».

«Зинаида Вольская лишилась матери на шестом году от рождения. Отец ее, человек деловой и рассеянный, отдал ее на руки француженки, нанял учителей всякого рода и после уж об ней не заботился. Четырнадцати лет она была прекрасна и писала любовные записки своему танцмейстеру». Запомним! Шесть лет! Не намек ли на Истомину?

А вот характеристика…

«Важная княгиня Г. проводила Вольскую глазами и вполголоса сказала своему соседу:

– Это ни на что не похоже.

– Она ужасно ветрена, – отвечал он.

– Ветрена? Этого мало. Она ведет себя непростительно. Она может не уважать себя сколько ей угодно, но свет еще не заслуживает от нее такого пренебрежения. Минский мог бы ей это заметить.

– Il n’en fera rien, trop heureux de pouvoir la compromettre. (Он ничего подобного не сделает, так как слишком рад возможности ее скомпрометировать (франц.). Между тем я бьюсь об заклад, что разговор их самый невинный.

– Я в том уверена… Давно ли вы стали так добродушны?

– Признаюсь: я принимаю участие в судьбе этой молодой женщины. В ней много хорошего и гораздо менее дурного, нежели думают. Но страсти ее погубят.

Страсти! какое громкое слово! что такое страсти? Не воображаете ли вы, что у ней пылкое сердце, романическая голова? Просто она дурно воспитана…»

А вот следующее произведение: «На углу маленькой площади».

«В комнате, убранной со вкусом и роскошью, на диване, обложенная подушками, одетая с большой изысканностию, лежала бледная дама, уж не молодая, но еще прекрасная. Перед камином сидел молодой человек лет двадцати шести, перебирающий листы английского романа».

Если учесть, что Истомина не выходила из головы Пушкина, можно предположить, что именно ее он изобразил в этом произведении. И снова прозорливо… Он ведь не мог знать, что она вышла замуж за молодого человека, который на 18 лет моложе…

Но он мог знать о не весьма приятном завершении карьеры. Она даже перешла в разряд мимической актрисы. А вскоре, когда ей понадобилось обратиться за разрешением выехать на лечение, на прошении появилась резолюция императора Николая I: «Истомину уволить ныне совсем от службы».

Возможно, император не забыл, как именно из-за нее погиб 23-летний кавалергард Шереметев.

Супруга Николая Некрасова, русская писательница и мемуаристка Авдотья (Евдокия) Яковлевна Брянская, в первом браке Панаева, во втором браке Головачева (1820–1893):

«Я видела Истомину уже тяжеловесной, растолстевшей, пожилой женщиной. Желая казаться моложавой, она была всегда набелена и нарумянена. Волосы у нее были черные, как смоль: говорили, что она их красит. Глаза у Истоминой были большие, черные и блестящие. У нас она прежде не бывала, но теперь приехала просить отца приготовить к дебюту воспитанника Годунова, рослого, широкоплечего, с туповатым выражением лица юношу. Она покровительствовала ему.

Отец прямо сказал Истоминой, что Годунов – самый бездарный юноша. Истомина не поверила и обратилась к В.А. Каратыгину. Не знаю, правда ли, будто Каратыгин получил от Истоминой значительный подарок за свои занятия с Годуновым…

Вскоре после этого Истомина вышла замуж за Годунова, и он быстро растолстел. Его лицо лоснилось от жиру. Когда он сидел в ложе со своей супругой, то самодовольно на всех посматривал, потому что сиял бриллиантами: шарф у него был заколот бриллиантовой булавкой, на рубашке и даже на жилете пуговицы были бриллиантовые. Он не надевал перчатку на ту руку, на пальце которой было надето кольцо с большим бриллиантом. Но недолго Истомина наслаждалась своим поздним супружеским счастием: ее здоровяк-муж схватил тиф и умер. Неутешная вдовица воздвигла дорогой памятник во цвете лет умершему супругу и даже собиралась поступить в монахини».

Умерла Истомина в 1848 году от холеры.

На скромной могиле было начертано: «Авдотья Ильинична Экунина, отставная артистка».

Вскоре ушел из жизни и ее супруг.

За окном лишь едва обозначился хмурый ноябрьский рассвет, когда к генерал-губернатору Санкт-Петербурга Михаилу Андреевичу Милорадовичу прискакал офицер с докладом о том, что на Сенатской площади выстроились части, отказывающиеся присягать императору Николаю I.