То есть артистические дарования Натальи Овошниковой оценены совсем невысоко и даже предречено: «Тебе актрисой быть дурной».
Но искупает то, что она «мила собой», что сулит «любовникам утехи».
А это уже другое дело…
Итак, венцы перед тобой,
И несомнительны успехи.
Ты пленным зрителя ведешь,
Когда без такта ты поешь,
Недвижно стоя перед нами,
Поешь – и часто невпопад.
А мы усердными руками
Все громко хлопаем; кричат:
«Bravo! bravissimo! чудесно!»
Свистки сатириков молчат,
И все покорствуют прелестной.
Ну и далее в том же духе… Главное, что
Все шепчут: ах! как хороша!
Увы! другую б освистали:
Велико дело красота.
О Клоя, мудрые солгали:
На сцене с миленькой актрисой,
Жать руку ей, надеясь быть
Еще блаженней за кулисой.
Ну, то есть брала только красотой. Не техникой танца, не талантом балерины, а красотой. Даже, наверное, не балерины – это звание еще надо было заслужить, а танцовщицы.
Отношения же Пушкина с Натальей Овошниковой можно увидеть через его же стихи.
Свет-Наташа! Где ты ныне?
Что никто тебя не зрит?
Иль не хочешь час единый
С другом сердца разделить?
Ни над озером волнистым,
Ни под кровом лип душистым
Ранней – позднею порой
Не встречаюсь я с тобой.
Скоро, скоро холод зимний
Рощу, поле посетит;
Огонек в лачужке дымной
Скоро ярко заблестит;
Не увижу я прелестной
И, как чижик в клетке тесной,
Дома буду горевать
И Наташу вспоминать.
Поэт, по подсчетам биографа, посвятил этой своей любви пять стихотворений. Это немало! Но ни одного из них не опубликовал. Может быть, не хочет, чтобы кто-то прикасался к его первой любви? Но ведь к другим-то увлечениям прикасаться дозволял. Мало того, публиковал стихотворения, посвященные любви ранней. Именно ранней. По его собственной градации, первой любви предшествовала любовь ранняя.
Впрочем, поговорим о ней несколько дальше. Пока же завершим размышления о судьбе балерины, возлюбленной поэтом.
Какова ее судьба? Доподлинно неизвестно. Но нам известны многие другие судьбы. О них рассказ в других повествованиях. А вот об одной из балерин поговорим, поскольку она жила примерно в то же время и к тому же еще была однофамилицей Натальи.
Звали ее Евдокия Овошникова.
Евдокия (Авдотья) Ивановна Овошникова (1804–1845) тоже была воспитанницей театрального училища, ученицей знаменитого в ту пору Шарля Дидло. Окончила учебу в 1822 году и вскоре стала солисткой балета. В 1825 году она упоминается как 2-я балерина балетной сцены.
Пушкин был знаком и с нею, но она не была его дамой сердца. У Евдокии Овошниковой был роман со знакомцем Александра Сергеевича – большим любителем балета да и театра вообще Никитой Всеволодовичем Всеволожским (1799–1862). Драматург и водевилист, он переводил стихи, даже пел. А известен тем, что основал общество «Зеленая лампа» – литературное общество петербургской дворянской, преимущественно военной, молодежи. Общество собиралось в 1819–1820 годах. Как будто бы и не антиправительственное, но в то же время включавшее в свой состав будущих декабристов С.П. Трубецкого, Я.Н. Толстого, А.А. Токарева и других.
Именно в эти годы Пушкин, посещая собрания, часто виделся с балериной в доме у Всеволожского. И даже, когда тот уехал на некоторое время в Москву, напоминал ему о тоскующей деве, имея в виду именно Овошникову…
Но вспомни, милый: здесь одна,
Тебя всечасно ожидая,
Вздыхает пленница младая;
Весь день уныла и томна,
В своей задумчивости сладкой
Тихонько плачет под окном
От грозных аргусов украдкой
И смотрит на пустынный дом,
Где мы так часто пировали
С Кипридой, Вакхом и тобой,
Куда с надеждой и тоской
Ее желанья улетали.
О, скоро ль милого найдут
Ее потупленные взоры,
И пред любовью упадут
Замков ревнивые затворы?
А спустя два года, 27 июля 1821 года, он снова упомянул ее в письме к брату Льву Сергеевичу:
«…Вот еще важнее: постарайся свидеться с Всеволожским – и возьми у него на мой счет число экземпляров моих сочинений… экземпляров 30. Скажи ему, что я люблю его, что он забыл меня, что я помню вечера его, любезность его… Овошникову его, лампу его – и все елико друга моего…»
В конце октября 1824 года, уже из ссылки, из Михайловского, писал: «Не могу поверить, чтобы ты забыл меня, милый Всеволожский… наперсника твоих шалостей, того Пушкина, который отрезвил тебя в страстную пятницу и привел тебя под руку в церковь театральной дирекции, да помолишься господу богу и насмотришься на госпожу Овошникову…»
Есть все основания полагать, что, составляя план нового своего романа «Русский Пелам», заметил о герое, что тот «продолжает свою беспутную жизнь. Связь его с танцоркой…»
Эта связь оставила заметный след. В 1823 году Овошникова родила Всеволожскому сына, которого назвали Ираклием Никитичем Никитиным, а в 1827 году дочь, Елизавету Никитину. Оба – и сын, и дочь – окончили балетное отделение театрального училища. Дочь в 1845 году стала танцовщицей Петербургской императорской труппы.
Сын родился еще до женитьбы Всеволожского. Всеволожский венчался в 1825 году с княжной Варварой Петровной Хованской (1805–1834), ну а дочь родилась, уже когда он был женат. Впрочем, на это в то время особенно косо не смотрели.
Евдокия (Авдотья) Овошникова покинула сей мир в 1845 году. Дети продолжили ее дело.
Больших успехов добился сын Овошниковой и Всеволожского Ираклий Никитин. Еще в 1840 году, за год до окончания театрального училища, он дебютировал в Петербургской императорской труппе двумя крупными партиями: ролью Колена в балете «Тщетная предосторожность», который он сам же поставил в училище, и ролью Джеймса в «Сильфиде». В 1841 году по окончании училища Ираклий Никитин поступил в императорскую труппу. Причем его взяли сразу солистом. И, несмотря на засилье в то время иностранных актеров, он довольно быстро завоевал свое место под солнцем и даже стал первым русским танцовщиком романтического репертуара.
С 1845 года Ираклий Никитин работал в Москве, на сцене Императорского Большого театра, но в 1846 году, устав от борьбы за роли с иностранцами, уехал в Париж, затем в Вену. Именно в Венском императорском балете он получил известность. В Россию он вернулся лишь тогда, когда настала пора прощаться со сценой. С 1869 года жил в Москве, продолжая театральную деятельность в качестве педагога Московского театрального училища, где подготовил в числе других знаменитую балерину Екатерину Гельцер.
Наталья Овошникова или Софья Сушкова?
Кто же она – барышня, первой разбившая сердце поэта? Наталья? Нет, первые стихи посвящены той, которую поэт называл «ранней любовью».
