— Всё будет хорошо. Это временное. Думаю, она и сама прекрасно понимает, что так для всех будет безопасней.

— Понимает, — кивнул Гарри. — Но материнское сердце всегда беспокоится за своего ребенка и с этим ничего нельзя седлать.

— Да уж, даже не знаю, что это: проклятие или дар?

— Философия жизни, — ответил голос за спиной.

Танцовщица обернулась и увидела Зейна. Его когда-то идеальная белая рубашка, теперь была безнадежно испорчена огромным багровым пятном.

— Что произошло? — в ужасе спросила Адель, поднимаясь на ноги.

— Ничего особенного, очередная охота увенчалась блестящей удачей, — Демон сел за стол. — Саймон, сделай мне эспрессо. — Повар положительно кивнул и принялся варить кофе. — Как твои дела? — спросил Зейн, обращаясь к Гарри.

— Пока что неважно, — мрачно ответил парень. — Я веду поиски бывших полицейских, но оказалось этот не такое уж и простое дело. Практически все отказываются выходить на контакт, а некоторые уже давно находятся в земле.

— Не прекращай поисков. Мы обязаны найти хоть какую-то лазейку, чтобы подобраться к Томсонам как можно ближе.

— Разве не проще было бы разобраться в первую очередь с другими двумя оппонентами? — поинтересовалась Адель.

— Нет. Интересующие меня структуры подконтрольны Говарду, так что, он наша главная цель, впрочем, как и я его, — Демон скупо улыбнулся.

Саймон подал эспрессо хозяину, и вернулась к плите.

— Кстати, Гарри, я дочитала ту книгу, которую ты мне рекомендовал, — заявила Адель, меняя тему разговора.

— И как тебе? — парень сложил газету и положил ее на стол.

— Я даже позволила себе немного расплакаться.

— Серьезно? — Гарри искренне удивился.

— Мне так жаль Джона. Он не заслужил подобной участи.

— Старина Кинг умеет затронуть нужные струны человеческой души, — отметил Гарри.

— Вне всякого сомнения, — согласилась Адель.

— Есть еще фильм, он сделан качественно, правда долгий, но это даже к лучшему. Там Том Хэнкс еще играет, я просто обожаю этого актера.

— Серьезно? — в зеленых глазах танцовщицы загорелся живой интерес.

— Да, — ответил Гарри.

— Я хочу его посмотреть.

— Думаю, вечером можно устроить киносеанс, — задумчиво произнес Гарри. — Конечно, если Зейн позволит.

— Можно? — Адель повернулась к Демону.

Он сидел неподвижно, и едва смог сдержать свое недовольство. Трудно было признавать, что Зейн до безумия ревновал свою танцовщицу к Гарри. В такие моменты Демон крепко ненавидел и себя, и Адель, и этого парня. Он жил, не зная этого мерзкого чувства зависимости, каждый день был четко спланирован. А теперь... Всё так резко и бесповоротно изменилось. Нет, Зейну даже нравились подобные перемены, теперь его дом полон нескончаемого жизненного потока. Всякий раз, когда он сюда возвращается с очередного дела, то чувствует настоящий уют, которого как оказалось ему так отчаянно не хватало.

Адель своим присутствием заряжала всех вокруг энергией и даже радостью. Если раньше Демон не знал, ради чего стремится вперед, то теперь всё было предельно ясно. Оставалось еще так много нерешенных вопросов и миллион сложностей, но Зейн позволил себе беспечно мечтать о спокойном будущем. Это, конечно, уже было за гранью реальности, но ему нравилось мечтать. Это было странное чувство, но до боли приятное.

Но вместе с новыми ощущениями, Адель подарила Демону отравляющее чувство ревности. Оно не было бесконтрольным и оживало лишь тогда, когда танцовщица находилась в компании Гарри. Раньше Зейн без колебаний убил бы этого парня, но сейчас он не мог позволить себе такой вольности. Демон видел, что Адель дорожит Гарри и, убив его, он бы подарил танцовщице горе, а этого хотелось меньше всего. До нелепости замкнутый круг, из которого нет выхода.

— Хорошо, — холодным тоном ответил Зейн и спешно покинул кухню, не допив свой напиток.

— Прости, но мне нужно идти. До вечера, — Адель бесшумно прошла в гостиную и, не отыскав там Демона, направилась в его кабинет.

Мужчина снял рубашку и расхаживал в комнате в одних брюках. Он злился и никак не мог побороть в себе это чувство. «Никогда нельзя показывать свои слабости» — пульсировало в голове Зейна. Трудно было справляться с возрождающими чувствами, что на протяжении многих лет был погребены под жестким самоконтролем. Подобную эмоциональность Демон себе позволял еще, когда была жива Софи. Неужели всё повторяется вновь?

— Ты не занят? — на пороге кабинета появилась Адель.

— Нет, — Зейн стал у окна, спрятав руки в карманах брюк.

— Всё в порядке? — танцовщица тихо закрыла за собой дверь.

— Да, — резко ответил Демон.

Адель заулыбалась, догадываясь о том, почему сейчас Зейн злиться. Ей льстило, что он испытывает ревность, хоть для этого не было никакого повода.

— Ты убиваешь своих врагов без тени эмоций на лице, проворачиваешь рискованные сделки, но не можешь справиться с ревностью, — Адель обняла Демона и прижалась щекой к его крепкой спине.

— Парадоксально, не правда ли? — хмыкнул Зейн, накрывая свое ладонью ладонь танцовщицы.

— Наверное.

— Мне еще трудно привыкнуть ко всем этим переменам. Поэтому, не обращай внимания, нужно немного времени.

— Я понимаю, всё прекрасно понимаю, — Адель поцеловала Демона в лопатку, надеясь, что на этом проблема решена.

— Блять, я чертовски сильно тебя ревную, — психованно проговорил Зейн, поворачиваясь к Адель лицом. — Почему ты заставляешь меня это испытывать?

— Я... Я не знаю, — растерянно ответила девушка.

— Ты ведь не такая, как все? — Демон взял лицо Адель в свои большие ладони и прижался лбом к ее лбу. — Ты ведь не предашь меня, правда?

Такой странный порыв со стороны Зейна немного напугал танцовщицу. Она не совсем понимала, о чем он говорит. Прежде она играла на его нервах, любезничая даже с тем же Клодом, но это было несерьезно. Тем более, Адель никогда бы не смогла предать человека, которого любит.

— Скажи, что не предашь, — требовал Демон.

— Нет, конечно же, нет.

Роберт стоял у дверей, что вели в кабинет к Агате, и никак не мог решиться войти. Всё, что угодно: замочить очередного наркоторговца, выбить правду из какого-нибудь вонючего предателя, но только не говорить наедине с женщиной. Мужчина едва-едва начал чувствовать уверенность в компании с Адель, а здесь очередное испытание измученных нервов.

Бобби, который поехал вместе с Робертом, стоял поодаль от своего коллеги и всеми силами старался не засмеяться в голос. Он прекрасно знал, впрочем, как и все остальные парни, что Роберту нравится Агата. Из-за этого, комичность сложившейся ситуации лишь возрастала.

— Может, ты уже войдешь? — в конце концов, не выдержал Бобби.

Наемники уже без малого десять минут как истуканы стоят у двери и никак не могут сказать Агате, что босс на этот вечер запланировал очень важную встречу.

— А, может, ты сам зайдешь? — не выдерживая напряжения, поинтересовался Роберт.

— Нет, ты уж сам разбирайся со своей женщиной, — тут же ответил Бобби, прислоняясь одним плечом к стене.

Внезапно по коридору прошли две танцовщицы в тонких шелковых халатиках. Бобби присвистнул им и провел их голодным взглядом до самого поворота.

— Всё, я иду, — глубоко вздохнув, твердо заявил Роберт.

— Валяй, — Бобби заулыбался.

Агата сидела за своим рабочим столом и перебирала счета. Светлые волосы по обыкновению были собраны в высокую прическу, обнажая утонченную шею. Белая блузка, скрытая под строгим черным пиджаком, делали женщину серьезной и деловой. Агата играла со своими длинными массивными бусами и параллельно вела подсчеты на калькуляторе.

— Можно? — на пороге появился вспотевший и немного взвинченный Роберт.

— Конечно, — женщина добродушно улыбнулась и, закрыв папку, перевела всё свое внимание на неожиданного гостя. — Вы по делу?

— Да… Нет… То есть, да, — Роберт говорил сбивчиво и это заставляло его засмущаться еще сильней.