— Тебе стоит знать свое место и не совать очаровательный носик в чужие дела, — как-то угрожающе проговорил Зейн.

Адель ничего не успела ответить, так как на пороге вновь появился слегка взволнованный Роберт.

— Что еще? — Демон сердито глянул на помощника.

— Босс, легавый приехал. Тот самый, который спас, — Роб запнулся, не зная, как следует обращаться к Адель и лишь глянул на нее.

— Томсоны окончательно бесстрашными стали? — Зейн спрятал руки в карманы брюк. — Чего он хочет?

— Поговорить с вашей женщиной. Думает, что вы ее насильно здесь удерживает, — Роберт улыбнулся такому смехотворному предположению.

— Даже так? — Демон посмотрел на растерянную Адель. — Тогда не будем терять времени и уделим немного внимания нашему гостю.

Когда танцовщица спустилась в гостиную в сопровождении Зейна и Роберта, то увидела молодого и высокого полицейского. Это был тот самый мужчина, который спас ее. Адель настолько отчетливо запомнила его лицо, что уже, наверное, никогда его не забудет. Он был так встревожен, когда вез ее в больницу, что создалось впечатление, будто девушка для него что-то значит.

Гарри заметил Адель сразу, как только она появилась в комнате. Полицейский не сдержался и радостно улыбнулся, торопливо подходя к ней. Он боялся, что с ней могло случиться нечто ужасное, ведь не зря танцовщицей интересуются серьезные люди.

— Добрый день. Прошу прощения за свой внезапный визит. Он частный и не имеет никакого отношения к полиции, — заявил Гарри, обращаясь к Зейну.

— Всё в порядке, — Демон кивнул Робу, чтобы тот оставил их наедине. — Вы хотели видеть Адель?

— Да, — твердо ответил полицейский.

— Замечательно, — с неприкрытым недовольством проговорил Зейн и сел в кресло.

— Здравствуйте, — танцовщица пожала руку Гарри. — Я ваша должница. Вы спасли мне жизнь, я даже не знаю, как вас теперь благодарить, — Адель в порыве эмоций обняла полицейского.

Демон в раздражении закатил глаз. Его бесил этот сопляк, бесило, что Адель так крепко обнимает и благодарит его. Конечно! Демон всего лишь оплатил всё ее лечение и взял под свое крыло. Это ведь, такой сплошной пустяк, не то, что помощь какого-то Гарри.

— Это моя работа, — смущенно проговорил полицейский.

— Как ваше имя? — спросила Адель, разрывая объятия.

— Гарри Брукс.

— Замечательное имя. Теперь я знаю своего героя.

— Вы меня вгоняете в краску. Я заехал всего лишь на несколько минут, чтобы узнать как вы. Я был в больнице и мне сказали, что вас забрали.

— Так и есть. Со мной всё в порядке, так что волноваться нет смысла, но спасибо за заботу.

— Хорошо, я это и хотел услышать. Если будут какие-то пожелание или вопросы, вот моя визитка. Как окончательно поправитесь, загляните в участок, чтобы дать показания по поводу нападения.

— Хорошо, спасибо, — Адель ещё раз обняла Гарри на прощание.

— И вам всего хорошего, — произнес полицейский и спешно покинул дом.

— Ты ему нравишься, — угрюмо заявил Зейн, сверля взглядом пол.

— Кто-то ревнует? — Адель удивленно посмотрела на Демона. — Помнится, у нас должно быть исключено это чувство.

— Это не ревность, — Зейн резко встал на ноги.

— А что же?

— Хроническая непереносимость копов.

— А мне он показался очень даже милым и воспитанным.

Демон в несколько шагов преодолел расстояние и схватил Адель за плечи. Он всего лишь мгновение смотрел ей в глаза, а затем наклонился к уху и прошептал:

— Не испытывай меня. Это добром не кончится.

— Поверь, наше временное совместное проживание для тебя станет ещё тем испытанием.

— Это вызов? — Зейн отступил на шаг назад.

— Предупреждение, если ты мне всё нормально не объяснишь.

— Тогда готовься к войне, девочка.

Роберт стоял в кабинете Зейна и усердно рассказывал о том, как идут дела в «Проклятие пустыни». Демон сидел за своим столом и всматривался в фотографию, периодически кивая головой, делая вид, что он внимательно слушает помощника.

Обычно, Зейн сосредоточено вслушивался в каждое слово подобных докладов и отдавал приказы по устранению проблем, что могли возникнуть из-за непредвиденных обстоятельств. Но бывали такие случаи, когда Демон просто всаживал пулю в голову нерасторопного наемника и передавал дело уже другому человеку.

Сегодня же всё было иначе. Впрочем, в последнее время это проклятое «иначе» уж слишком зачастило врываться в жизнь Зейна, переворачивая порядок вверх-дном, не оставляя ничего живого после себя. Конечно же, это раздражало мужчину и пробуждало его черную сущность, которая никого не щадила, даже своего хозяина. Но именно в этот день Демон был спокойным и не обращал внимания на то, что позволил себе редкую вольность и почти не слушал Роберта.

Возможно, если бы Адель не напомнила о фотографии, то Зейн сейчас бы внимал каждое слово своего верного помощника. А так... Как и много лет назад, когда Софи еще была жива, она перебрала на себя всё внимание Зейна, не оставляя и крупицы здравого рассудка. Демон не знал, зачем хранит это фото. Как напоминание о собственной никчёмности? Вполне вероятно. Он специально его поместил на самое видное место, чтобы скорее забыть о нем. Парадоксально... Зейн руководствовался принципом: чем ближе, тем дальше. И он работал... До недавнего времени.

Она смеется, держит Ареса, который был еще щенком и смотрит влюбленными глазами в объектив фотоаппарата. В то далекое время всё было таким простым, таким правильным и изумительным. От воспоминаний что-то больно сжимается в груди. Осознание того, что всё так глупо упущено — приводит в пустыню холодной и горькой печали.

Что теперь есть у Зейна? Лишь верный пес, который напоминает о прошлой, благополучной жизни, в которой Демон был по-настоящему счастливым и свободным. Смешно... Настолько смешно, что хочется выть от раздирающей в клочья боли. Кто придумал, эти чертовы воспоминания? Они уж слишком точно ранят в самое сердце, вернее, в уже его остатки.

— Босс? — осторожно обратился Роберт, заметив, что с Зейном происходит что-то неладное.

— Я всё понял, можешь закончить с отчетом, — мрачно ответил Демон.

— С вами всё в порядке? — Роб закрыл папку и встревожено посмотрел на шефа.

— Присаживайся, — Зейн спрятал фото в ящике письменного стола и указал жестом помощнику на диван.

Роберт сел, терпеливо ожидая дальнейших действий со стороны Демона.

— Ты замечал когда-нибудь, насколько жизнь бывает подлой сукой? — спросил Зейн, подходя к окну, за которым виднелось серое небо.

— Конечно, — кивнул помощник. — Она еще та сука.

— Вот и я так думаю, — тихо произнес босс.

— Что-то случилось? Мы всё-таки не первый год работаем вместе. Если есть проблемы, то мы с ребятами всё сделаем в лучшем виде.

— Если бы всё в этом мире решало только оружие, то я уже был бы самым счастливым человеком, — Зейн, не весело улыбнулся.

— Тогда в чем проблема? — Роберт был сбит с толку.

— Херово мне, — тяжело вздохнув, ответил Демон. — Нет уже сил. Стремлюсь вперед, гонимый своей больной фантазией. Затем останавливаюсь, смотрю по сторонам и понимаю, что вокруг лишь одна разруха. Я один против всех и нет той опоры, что поможет мне окончательно не свихнуться. Блядский злой рок, — Зейн засмеялся, но этот смех не был вызван положительными эмоциями.

Роберт с сочувствием смотрел на своего хозяина. Он прекрасно знал, насколько велико доверие Демона к нему. Босс никогда никому не позволял видеть свои слабости, кроме братьев близнецов, самого Роберта и... Софи. Помощник ценил это доверие больше, чем собственную жизнь.

— Где-то я слышал, что даже после самой темной ночи всегда приходит рассвет. Уверен, и в нашем доме он когда-нибудь наступит.

— Этот рассвет хер знает, сколько приходит и никак не придет, — сердито ответил Зейн. — Ради чего мне нужно идти вперед? — Демон повернулся к помощнику со злыми слезами на глазах. — Может, хотя бы ты ответишь мне на этот вопрос?