Постепенно шторм боли успокоился, я научилась улыбаться ребятам, полюбила поливать цветы и ягоды в огороде школы. Я полюбила игру в шахматы, а еще любила соревноваться с мальчишками по скорости бега.
Возможно, когда-нибудь я смогла бы здесь устроиться.
А через месяц после смерти Антуана произошла казнь людей, с которыми я пыталась сбежать домой. Я была сильно зла на Артура, он вновь всколыхнул камнем воду. Как может убивать людей и быть спокойным? Совесть не мучает? И вроде понимаю, что защищает свой народ, но мне от этого не легче, поэтому ночью я не могла уснуть и пошла на кухню попить воды.
Тогда же увидела его настолько близко и опасно обнаженным, что от паники не нашлась, как ответить. Мысленно гадала, с какой целью явился ночью на кухню, не проще вызвать слугу или верную наложницу исполнить пожелания принца? Но судя по бокалу воды на подоконнике, сам пришел попить.
Вспомнила об отсутствии капюшона и повязки, но понадеялась, что в полутьме не разглядеть женских черт.
Я не нашла нужного решения и бегом на выход. Пусть горит в аду, убийца! Опять ненависть всколыхнулась, а грусть и печаль отступили на задний план.
Артур же бросился наперерез, и прежде чем коснулась ручки двери, принц оказался проворнее - появился передо мной полуобнаженный и явно взвинченный. Я за секунду до того, как носом врезалась в его левое плечо, успела затормозить. Отступила на шаг назад, восстанавливая расстояние между нами, и прогоняя неожиданное ощущение капкана или того, что меня выбросили в открытое море, и я плескаюсь в его волнах. Того гляди потопит.
Я сделала шаг влево, хотела обойти принца, но он повторил шаг в ту же сторону, вновь заслоняя проход.
Я - вправо, и он - туда же. Вечно его обнаженная грудь мешала проходу.
Какие-то непонятные танцы. Танец зверька и дьявола Красных песков.
И стало понятно, что не даст уйти, поэтому я оставила попытки пробраться напролом. Силы не равны. Начала в обратном направлении обходить квадратный деревянный стол, при этом пальцем вела по его краю. В спину услышала:
- Значит, как выказывать мне неуважение на улице у всех на виду — ты смелый, а как побыть со мной наедине — трус!
Я начала медленно идти вдоль стола, а за спиной Артур дышал почти в затылок. Наконец, он оставил дверь в покое и пошел за мной вдоль стола.
Мне надо обойти стол по периметру и оказаться возле двери быстрее Артура. Я успела пройти половину стола и услышала:
- Боишься слово сказать, а был столь дерзок на людях? - тазовых косточек коснулись большие пальцы и меня словно ошпарило. Я спиной ощутила его приближение и, чтобы избежать этого, схватила со стола небольшую чашку, должно быть с хмельным напитком, и, развернувшись, любезно вместо "себя" всунула чашу в мужские руки.
Не надо меня касаться руками, которые пропитались кровью моих близких и любимых! За версту смердят ими!
Как бы хотела прокричать эти слова вслух, но кто я такая или такой, чтобы высказывать недовольство принцу! Я должна смиренно молчать, иначе за подобные речи могу лишиться языка. Поэтому, воспользовавшись удивлением принца, глядевшего на непонятную чашу в своих руках, рванула на выход.
Почти успела. Почти.
- Тиииихо! - две руки припечатали стену по бокам от моих плеч. За спиной почувствовала мужское, опасное тело, которое поймало зверька в ловушку грудью и руками. Несмотря на то, что я высокая, он гораздо выше и его дыхание щекотало ухо и развевало волосы, заплетенные в косы. - Я был столь великодушен, но не услышал ни слова благодарности. Зол из-за своего любовника? Предпочел, чтобы я пошел на корм стервятникам, а самому быть с драгоценным Антуаном? Либо он бы умер, либо я. Он же оказался трусливым скотом, нападающим со спины!
Заткнись! Заткнись! Он не такой! Он хороший и любил меня по своему, и я его любила по своему.
Я сжала челюсти, боясь, что сейчас все-таки закричу, но терпела. Глубоко дышала и терпела вновь пульсирующую боль в груди. Пусть оставит меня в покое. Видеть его не хочется, поэтому стояла к нему спиной и смотрела на стену, лишь бы не видеть мужчину. Трясло от одного его вида. Живой-здоровый, не оплакивал никого, а я всех похоронила.
- Можешь не отвечать, знаю, что жаждешь моей смерти, но это не важно. А главное вот что — раздевайся. Я хочу увидеть твое голое уродливое тело. Сейчас же!
Мне потребовалось много сил и терпения, чтобы утихомирить злость, гнев на несправедливость и попытаться думать, а не чувствовать. Важно сменить гнев на милость. Стараясь сделать голос как можно более честным и милым, начала врать и играть:
- Я ...я не смею осквернять ваш взор своим уродством. Каждая девушка, - произносила четко и строго, но в тоже время с глубоким вдохновением. - Каждая девушка в моей школе, да что там говорить, даже парни сплетничали о вас, о том, какой вы мужественный, сильный, смелый. Любая мечтает стать матерью вашего ребенка. Вы - мечта, а не мужчина! - откуда во мне столько желчи?
Но главное заболтать и чтобы глупец не понял, что говорю с сарказмом. Надавить на его самолюбие, а потом сбежать.
- Я не смею показывать перед вами свое уродство, мой господин. С вашего позволения! - голову наклонила, намереваясь подлезть под могучей рукой, которая по размеру в точности, как две мои ноги, но остановил его вопрос:
- Но ты, разумеется, не такой? Все вокруг любят деньги и власть, одним словом, продажные, а ты не такой и не хотел бы быть в фаворитах у принца, да?
Стало очевидно, что попытка лестью отвлечь принца совсем не удавалась.
- Ну что вы! - пришлось оставить попытки пролезть под руку, потому что Артур согнул ее в локте, тем самым блокируя возможность пролезть под ней, если только совсем низко присесть и подползти. - Я разумеется тоже продажный.
Нет. Разговор ушел не туда, куда хотелось бы.
- Я...Я имею ввиду, вы слишком хороши для меня. Я вас не достоин! - громко закончила мысль, глядя в стену перед собой.
Мое правое плечо сильно сжали большие пальцы, да с такой силы, что кости заныли, а на ухо раздался шелестящий, как будто змеиный шепоток:
- Ах, ты мелкий, хитрый, изворотливый зверек...
Я зажмурилась, чувствуя удары сердца о ребра, готовясь к самому худшему вплоть до избиения за насмешку над принцем, но вдруг дверь, находившаяся на расстоянии метра, резко отворилась, и в проеме появилась возможное спасение — тучная женщина — повариха с большим животом и мощным разворот плеч. Великан в женском обличии.
- Нянечка! - позвала женщину. Она должна меня спасти, ведь принц сегодня особенно странный. Возможно все же догадался о моей маскировке и впал в ярость?
Женщина была неприлично одета в белую сорочку с глубоким вырезом, и, поскольку не замужняя, не пристало ходить с непокрытой головой и в откровенном наряде, а она растрепанная.
А мы с Артуром еще хуже, в очень недвусмысленной позе — я лицом к стене, Артур держал руки по обе стороны от моего лица, грудью напирал на мою спину и плечи, а бедрами почти прикасался к моим ягодицам.
Нянечка долго решала, что делать и сказать. Не спешила закрывать входную дверь.
- Вон! - взревел рассерженный принц, а плечо окончательно потеряло чувствительность от его железной хватки, державшей словно клещами. Женщина послушно выбежала, а мне осталось только сглотнуть вязкую слюну, чувствуя, как рука с плеча скользнула по моему боку вниз и вплоть до бедра. Крупная ладонь легла на правую ягодицу, а следом сдавила мягкую плоть. Я покачнулась и прильнула грудью к стене, не понимая действий Артура.
- Раздевайся, - и на ушко прошептал, как по секрету. - Мне нравится твоя задница. Лучше, чем бывает у девушек, мягкая. - вновь расслабил пальцы и нежно погладил ладонью, а потом вновь сжал, слушая мое протестующее мычание. - Но упругая. Я люблю и анальный секс...
Я от паники забыла как правильно говорить, голова заболела от тысячи мыслей.
- Вы же принц! Так нельзя! Я -мужчина, а вы - первое лицо в девятнадцатой земле. Люди не поймут, хоть однополая любовь довольно широко распространена в последнее время, но...
