– Почти пятьдесят лет велось строительство кораблей. Учтены все возможные осложнения, – рассказывал по ходу дела Фёдор. – НАСА, Роскосмос, индийская «Сансара», китайская, арабская космические программы объединили усилия. Военные и исследовательские корабли названы в честь выдающихся учёных и космонавтов. Немцы назвали главные корабли «Иоганн Кеплер», «Альберт Эйнштейн», «Генрих Вильгельм Ольберс»; австрийские корабли получили имена «Эрнст Мах», «Кристиан Доплер», «Эрвин Шрёдингер»; английские корабли – «Исаак Ньютон», «Джеймс Кларк Максвелл», «Стивен Хокинг», «Чарльз Дарвин», «Майкл Фарадей», «Поль А. М. Дирак»; итальянские – «Джордано Бруно», «Галилео Галилей», «Энрико Ферми»; польские – «Николай Коперник», «Мария Склодовская-Кюри»; американские корабли – «Альберт Эйнштейн», «Никола Тесла», «Томас Эдисон», «Ричард Фейнман», «Нил Армстронг», «Базз Олдрин», «Джордж Гамов»; датский корабль – «Нильс Бор»; российские корабли – «Юрий Гагарин», «Валентина Терешкова», «Алексей Леонов», «Юрий Арцутанов», «Константин Циолковский», «Георгий Гамов», «Лев Ландау», «Андрей Сахаров»; белорусский – «Пётр Климук»; украинский – «Владимир Вернадский». Китайские, индийские, японские, испанские, австралийские корабли получили имена важных для их наций людей. Монгольские боевые корабли «Жугдэрдэмидийн Гуррагча» и «Жугдэрдэмидийн Сансар»» были названы в честь одного и того же человека – монгольского космонавта, но имевшего разные фамилии – до полёта в космос и после.

Корабли также были названы в честь космонавтов, трагически погибших при покорении космоса: «Валентин Бондаренко», «Виктор Пацаев», «Владислав Волков», «Владимир Комаров», «Георгий Добровольский», «Криста Маколифф», «Джудит Арлен Резник», «Фрэнсис Ричард Скоби», «Рональд Эрвин Макнейр», «Эллисон Онидзука» и других.

– Гражданским кораблям дали названия в честь городов, жители которых отправляются в путь, – продолжал Фёдор. – Североморск находится в Мурманской области, и потому мы будем лететь на корабле «Мурманск».

– Даже наш забытый богом городок с населением едва ли в 50 тысяч человек, у Кольского залива, строил себе летательные аппараты? – спросил недоверчиво Рома. – В участие городов федерального значения ещё хоть как-то верится, но тут…

– Все, кто могут, – пытаются выжить, – возразил папа. – Таких городков, как Североморск, – великое множество по всему миру.

– А как смогли всё это засекретить? – поинтересовался сын у Фёдора, пока тот складывал туалетные принадлежности.

– Ну… Полностью засекретить, конечно, не получилось. Оставшиеся за бортом могли увидеть, как корабли улетают без них. Светимость солнца увеличилась, участились вспышки. И обывателям внушили, что особенно боязливые денежные мешки решили улететь с родной планеты, которую могут выжечь гамма-лучи особенно яркой вспышки. Об истинных целях, пассажирских перевозках и масштабах близящейся войны с Эстерау простым людям мало что известно.

Поскольку утечки информации избежать не удалось, кое-где наблюдаются серьёзные волнения. Люди малообеспеченные недовольны сложившейся ситуацией из-за несправедливой продажи билетов, озлоблены, не согласны с тем, что возможность спастись доступна лишь богатым, – пояснил папа. – Говорят, в крупных городах взлётные площадки космодромов оцеплены. Солдаты охраняют территорию с автоматами наперевес. Важно удержать людей от массовой паники, иначе это приведёт к неистовому бунту и к жертвам. Такие потрясения не помогут отлёту.

– Папа, они просто хотят выжить, – сказал Рома, всё больше сознавая, о каких масштабах близящегося кошмара идёт речь.

Отец в ответ лишь тяжело вздохнул и отвернулся. Чуть позже они возобновили разговор.

– Для подавляющего большинства, то есть людей с недостаточными возможностями, билеты слишком дороги, это правда. И, Рома, пойми, что, с учётом стоимости строительства, у руководителей эвакуации нет другого выбора. Представь масштаб происходящего, – попросил отец. – 49 лет судостроительные верфи в космосе – строительные станции на геостационарной орбите Земли – строили жилищные и военные космолёты.

– А почему в космосе, а не на Земле? – спросил Рома.

– Жилищные, то есть гражданские корабли, из-за особенностей конструкции и габаритов не смогли бы стартовать с Земли. А потому были построены в космосе. Чтобы долететь до них таким же переселенцам, как мы с тобой, строились взлётно-посадочные аппараты.

Парень представил себе Объединённый Флот Земли, дислоцирующийся в космосе. Космическая армада в невесомости и полной темноте летящая очень-очень далеко. Наверное, он не представлял даже отдалённых масштабов грядущего.

– Это колоссальные финансовые затраты – поверь мне, я знаю о чём говорю, – продолжил отец. – Ведь я красил обшивку ледокола, и знаешь, какова площадь всего корпуса? И сколько стоила всего лишь краска для этого? А ведь это не самая большая статья расходов на атомном ледоколе. Для высадки на пригодной для жизни планете понадобятся новые посадочные модули, потому что первые использованные придут в негодность и будут списаны. Это тоже деньги. Каждый из этих модулей ещё только предстоит построить, так как…

– Па, давай будем реалистами, – перебил Рома. – Сколько лет понадобится, чтобы пересечь галактику и найти подходящую планету, если такая вообще существует?

– Не найдём мы, найдут наши потомки, – уклончиво ответил отец.

Рома взглянул на фотографию Дианы. Он уже успел положить её в сумку поверх аккуратно упакованных вещей. Диана Делина на фотографии улыбалась. И с этой улыбчивой девушкой у них совместных потомков не будет никогда. Рома ощутил укол боли почти физически и попытался отвлечься от горестных мыслей, переведя взгляд на отца.

– Слушай, а когда Эстерау планирует применить биологическое оружие? – спросил он.

– По донесениям разведки, в ближайшие год-два, я же говорил тебе. Мы будем искать экзопланету, и лишь пронеся своё предприятие сквозь пространство и время, сможем окупить сделанные вложения, оправдать жертвы, на которые предстоит пойти нам и будущим поколениям. Лететь нам очень долго.

– Насколько долго? – взволнованно спросил Рома, больше не в состоянии терпеть неясные ответы.

– Это будут «корабли поколений».

– А что это такое?

Рома не очень хорошо разбирался во всей этой космической терминологии, и оттого ему было немного неуютно. Фёдор пояснил:

– Космолёты, на которых полетим мы, а закончат полёт когда-то в будущем наши праправнуки.

– Праправнуки? – обескураженный, спросил Рома.

– Ну, сам посуди: за пределы Солнечной системы мы вылетим за пятнадцать – двадцать лет.

– Я никогда бы не подумал, что за пределы нашей родной системы так долго лететь, – тихо проговорил Рома.

Фёдор услышал растерянность в голосе сына, ошеломлённого расстояниями космического пространства.

– Скажу тебе больше. Система Глизе 581 – 20,4 световых года, Система Эпсилон Эридана – 10,5 световых года, Система Альфа Центавра – 4,25. Это три самые близкие звездные системы, где потенциально могут быть экзопланеты.

– И как долго лететь хотя бы до одной из них?

Отец ответил задумчиво, взвешивая каждое слово:

– С нашими ядерными двигателями до ближайшей вероятной экзопланеты Проксима b в Альфе Центавра – около 30 тысяч лет.

У Ромы будто весь воздух из груди вышел. Фёдор оценил перемену в лице сына.

– Там есть и более далёкие расстояния. Созвездие Ориона, например, находится на расстоянии 1,35 тысячи световых лет от Земли. До него лететь около девяти миллионов лет.

Услышав это, Рома рассмеялся, даже не пытаясь совладать с эмоциями. При таком раскладе девять миллионов лет или чуть больше, чуть меньше, уже не имело никакого значения.

Вещи были упакованы. Рома всё уложил в две большие спортивные сумки. Одежда, зубная щётка, ноутбук, мобильный телефон, паспорт, кошелёк со всеми пластиковыми картами, включая генетическую карту с чипом, а также несколько пищевых чипов – имитаторов, один из которых он уже успел использовать.