Дворцово-храмовый комплекс – второй круг обороны, своеобразная цитадель, за стенами которой могли найти укрытие высшие представители общества, если пали городские стены. Он должен бы быть неприступным, но опасность прорыва врагов, опасность того, что врагу станут известны какие-то секретные подземные проходы, всегда существовала. Однако, сейчас то был единственный сколько-нибудь надежный способ защитить царя и его окружение.

- Что же это такое?- Нерада был совершенно растерян.- Неужели пустынники прорвались к городу? Но ведь мы же расставили дозоры!

- Это не пустынники!- холодно отозвалась сестра царя.- Это недовольные! Я говорила вашему величеству о них. Но никто не желал прислушиваться к моим словам.

Как только двери дворца были закрыты и забаррикадированы, на самых уязвимых участках разместили воинов, которых катастрофически не хватало. Ведь кто-то же должен еще и сражаться на улицах и защищать городские ворота.

Не успели Табо и Дин отдышаться, как следует, а советник Кут уже был тут как тут.

- Избранные.- обратился к ним Кут.- В городе некому взять на себя командование обороной. Вы посланы богами для избавления нашего города от бед. Боги пребудут с вами! Все солдаты городского гарнизона и командиры готовы повиноваться вам.

Дин невесело хохотнул. Вот оно! То, о чем он предупреждал этого мечтателя Табо! Люди ждут, что они с другом сейчас каким-нибудь чудесным образом защитят их от врагов. А каким чудесным, если они и обыкновенных способов защиты осажденного города не знают?

Дин посмотрел на Табо, и приятель будто бы прочел в его лице все эти мысли, невысказанные вслух.

- Мы попробуем помочь.- ответил Табо советнику за них обоих.

- Что еще нам остается?- проворчал тихонько Дин.

***

Поскольку Дин и Табо пытались хоть как-то помочь городским войскам отбиться, времени объяснять что-либо Нине у них не было. И эту заботу взяли на себя советник Кут и Брийя. Выслушав их вдохновенный рассказ, Нина испытала потрясение и возмущение одинаковой глубины.

- Это несправедливо!- воскликнула она.- Я не верю, что Дин хочет жениться на царевне, и вы не вправе его заставлять! Никто не имеет права распоряжаться чужой жизнью, словно вещью, даже царевна! Как вы можете после этого считаться справедливым народом?

- Это воля богов, не царевны!- возразила Брийя с одухотворенностью верующего.

- Нельзя лишать человека права делать свой собственный выбор!- стояла на своём Нина.- Я люблю Дина, я буду бороться за него!

Брийя и Кут переглянулись с беспокойством. А Нина с трудом удерживалась, чтоб не заплакать от обиды.

***

Ба Амон трясся. Неизвестно, чего боялся он больше: мятежа или раскрытия заговора ба Кабет, потому что верховный жрец боялся и того, и другого. Ведь ему в любом случае может не поздоровиться.

Его начальница выглядела спокойнее, но только внешне. Кабет настолько доверяла Моргану, что мятеж и мятежники ничуть не беспокоили её. Куда больше её злило упорство, с каким противники отказывались освободить Рама и поручить ему защиту города. Она успела намекнуть на это царю, но Кама (мерзкая девчонка! тут как тут!) не дала Нераде даже засомневаться.

А между тем Дин был бы солидарен сейчас с верховной жрицей, потому что грамотный полководец, имеющий представление о ведении войны в этих условиях им не помешал бы. В отличие от Табо, непонятно с чего, но верящего в успех, Дин был просто образцом уныния. Зато зулус не потерял присутствия духа. Он спросил замещавшего начальника городского гарнизона, нет ли карты города, и в полном восторге узнал, что такая карта есть.

При виде этой карты у Табо-исследователя перехватило дух, но восторги, как и подробное изучение древней картографии, пришлось отложить на более спокойное время.

Замещавший Джулака командир с готовностью взялся описывать положение защитников города и царя. Оно было отчаянным с его слов.

- Мятежники осадили городские ворота.- докладывал военачальник.- Они бродят и вдоль стен, поэтому нельзя снять оттуда стражников в подмогу нашим воинам, сражающимся с мятежниками в самом городе.

- Каковы наши силы?- деловито спросил Табо.

- Малы.- признался командир.- должен признать – лишь малочисленность мятежников еще спасает нас от поражения.

- Где же остальное войско?- воскликнул Дин.

- Основная часть отправлена на границы с пустынниками из-за угрозы вторжения.

- То есть, нам угрожают еще и внешние враги?- Дин запустил пальцы в свою шевелюру.- А если бунтовщики объединятся с ними? Или с какими-то племенами внешних земель?

По лицу командира ребята поняли, что он старается не думать об этом.

- Нам нужно отправить гонца!- выдвинул предложение Дин.- Чтобы основные войска шли нам на выручку!

- Ну, а если у них заключен союз с этими пустынниками?- предположил осторожный Табо.- Если они только и ждут, чтобы войска отступили?

- Не думаю, избранный.- вмешался командир.- Люди, дерзнувшие бунтовать, обозлены трудностями, преследующими наш город последние десятилетия. Но они стремятся изменить к лучшему свою жизнь. А пустынники не оставят тут камня на камне, перебьют всех, а уцелевших угонят в рабство. Надо быть сумасшедшим, чтобы заключать с ними союз.

- К тому же,- вслух рассуждал Дин.- нам не оставили достаточной лазейки, чтобы мы могли беспрепятственно отозвать войска. Нет, мятежники действуют пока сами по себе и не хотят, чтобы армия вернулась в город.

- Меня терзают еще сомнения,- решился высказаться Табо.- мятежники очень удачно спланировали нападение. Не исключено, что во дворце есть предатели.

- Царю служат самые преданные и проверенные люди!- с налетом испуга от подобных предположений поспешил заверить командир.

- В человеке можно ошибиться.- поддержал мнение друга Дин.- Нам надо отправить гонца и сделать это в строжайшей тайне.

***

Люди Джулака захватили «языка» из числа пустынников, но это не приблизило их к успешному выполнению поставленной задачи. Хотя пленника допрашивал сам Джулак, грозя смертью, и, обещая жизнь в обмен на сведения, ни угрозы, ни посулы ничего толкового не давали. «Язык» не отличался большим мужеством. Это было видно по нему. И давно бы рассказал всё, что знал. Но не знал он ничего. Вернее, с его слов получалось, что пустынники не совершали недавно набега в пределы Ак-Барры. И Джулак, понимая, что малый, похоже, не врёт, переставал понимать что-либо вообще. Рушилась вся картина произошедшего, и судьба переписчицы Брийи покрывалась непроглядным мраком.

Джулак спросил напоследок, когда кочевники намерены напасть на земли Ак-Барры. Сделав многозначительное лицо, пленник ответил:

- Один Дорлок решает, когда и на кого идем мы войной.

Это значило, что кочевники могут напасть завтра, а могут и через год.

Пленника посадили под замок, а Джулак погрузился в раздумья. Он один знал, каково ему предстать пред очи Камы без утешительных новостей, но принял решение вернуться в город, потому что искать Брийю в пустыне, как видно, смысла не имеет.

Оставив распоряжение следить за любыми подозрительными передвижениями, Джулак со своим отрядом двинулся в обратный путь.

***

- Вы вполне можете доверять мне, избранные,- говорил инквизитор Балик.- Мои интересы неразделимы с интересами города. Я не устаю себя корить, что проглядел эту чуму, которая теперь штурмует наши стены. Я согласен с вами, избранные, что как можно меньше людей следует посвящать в наш план.

Разговор происходил в одном из внутренних двориков царской половины дворца. Тут была «глухая» зона, известная Балику.

- Вы уже в курсе нашего плана?- спросил его Дин.

- Да, я знаю его. Очень разумное решение. Но я кое в чем возражаю. Ни один из вас, избранные, не должен идти. Вы оба нужны здесь.

- Кто же пойдет?- спросил Дин.

- У меня есть кандидатура.

Балик обернулся и подозвал стройного довольно красивого юношу в воинских доспехах.

- Монак – сметливый и храбрый солдат. Он хорошо знаком с внешними землями, а также с той дорогой, которой ему предстоит выбираться.