- Табо, тебе не кажется, что нам надо выспаться и набраться сил?- невольно проворчал Дин, когда зулус своим блужданием по их укрытию опять разогнал его сон.

- Я не могу заснуть.- ответил друг.- Всё думаю, как она там? Не случилось ли с ней беды в эту самую минуту?

- Мы все равно не можем продолжать путь в темноте. Следов не видно. Хищники наверняка бродят где-то. А с факелами мы сами рискуем оказаться обнаруженными и сцапанными. Я тебе уже говорил.

- Говорил.- вздохнул Табо.

Какое-то время царила тишина. Дин опять начала погружаться в желанный сон, но тут раздался голос Табо:

- Ты заметил, как она отличается от других женщин из местных племен? Даже в темноте, даже издали её просто невозможно ни с кем спутать. Я уверен, что не спутал бы её даже с кем-то из знакомых девушек в Йоханнесбурге!

Дин промычал что-то, то ли соглашаясь с приятелем, то ли советуя тому умолкнуть.

Над головами сияло звездное небо. Дин спал. А Табо все сидел и смотрел на небо, на горизонт, на каменную равнину.

***

Если победа могла и может кружить головы великим умудренным жизнью и трудностями людям, надо ли удивиться, что вскружила голову лорду Раму. И это после позорного поражения на арене от иноземца-псевдоизбранного! Чем ближе становились земли Ак-Барры, тем больше разгуливалась молодецкая удаль, когда море по колено, горы по плечо. Опасная эйфория для того, кто еще не преодолел полностью упомянутые моря с горами.

Рам шел напрямик, зная, что до границы осталось немного, когда внутреннее чутье, отточенное охотничьими вылазками с Сеххом, тревожно завибрировало сквозь общее приподнятое состояние духа. Ощущение погони, слежки нарастало с каждой минутой. Вот уже Рам заметил в окружающей природе несколько знаков, говорящих о присутствии поблизости людей. Конечно, вспугнутые птицы не означали еще, что люди идут по его следу, а не своей дорогой. Но чутье упорно настаивало на худшем. А тревожнее всего то, что присутствие врагов, точнее, траектория их вероятного передвижения идет наперерез ему.

Вариантов у Рама было два: отклониться от прямой дороги, запутав след; или же прорываться. Разум и горячность опять столкнулись лбами, но у горячности прибыло сил от последней удачи, поэтому разум проиграл битву. Плюнув на осторожность, Рам продолжал идти, как шел.

Деревьев становилось все меньше и меньше. Служить укрытием могли теперь разве что заросли колючек, большие камни, уступы, ямы, каменные насыпи. Довольно способов спрятаться, но только преследователи лучше него знают эту местность с её укромными уголками, где может искать пристанища незваный гость.

Вскарабкавшись на каменную гряду, протянувшуюся поперек его пути, Рам зацепил взглядом крохотные человеческие фигурки. Они были еще далеко. И вряд ли его заметили, как хотелось надеяться. Но не осталось сомнений, что идут они за ним. Стараясь продвигаться, пригнувшись ниже к земле, Рам скрылся за каменными выступами и оттуда пересчитал преследователей. Человек шесть. Если поторопиться, подумал он, то можно просто уйти от них.

За каменной грядой начинался абсолютно открытый участок пути. Ровное пространство, которое преодолеть незамеченным трудно, если кто-то задался целью тебя там увидеть. Но не в этом только была причина, заставившая Рама остановиться. Он заметил еще один дозорный отряд.

Пять человек гуськом тащились наперерез гипотетическому шпиону, о котором сообщил на их дозорный пункт взмыленный гонец. Командир ворчал. Он считал лазутчика со стороны Ак-Барры плодом пьяного воображения охранников с удаленного поста.

В скале Рам отыскал щель, втиснулся в неё. Через узкую щелочку в камне наблюдал за врагами. Они продолжали двигаться не слишком торопливо друг за другом ровной ползучей змейкой. Донесся резкий выкрик командира. Тот приказывал своим людям рассредоточиться цепью и прочесать окрестности.

Тут донеслись еще голоса. Прислушиваясь, Рам понял, что неверно оценивал своё положение. Оно намного хуже. Голоса доносились со стороны, которая не видна из его убежища. Оттуда приближался еще один отряд, растягивая цепь. Рам сильнее сжал нож в руке и сцепил зубы. Облава!

Рам шел как можно аккуратнее с тех пор, как заприметил погоню. Преследователям нелегко будет найти следы, но это лишь временное преимущество, если они вздумают тщательно обшаривать каждый закуток. Без драки не обойтись. Это уже ясно как день. Только даже его самонадеянности не хватит, чтобы не понимать – победить в битве сразу против столь значительного отряда – задача непомерная. Можно только наивно надеяться, что эту щель в скале не заметят.

Странное дело! С чего бы люди Сетха так всполошились, даже пусть и заприметили на своей земле чужака? Поднимать на ноги столько народу, чтоб изловить одиночку, не много ли чести?

А воины Сетха, рассредоточившись, медленно двигались к каменной гряде, некоторые уже взбирались по ней. Наблюдавшего за ними Рама внезапно осенила догадка. Они же не ищут его. Они его поджидают. Как охотник ждет дичь, что гонят на него загонщики. Если они думают, что он еще только идет сюда, это дает ему преимущество. Пока неясно, как использовать его, но использовать надо как можно скорее – с каждой минутой оно уменьшается.

В этот самый момент острых раздумий загнанный в угол Рам приметил, как один из кадекских воинов подошел очень близко к его укрытию. Вспомнился трюк, который удалось провернуть совсем недавно. И Рам не стал мешкать.

Зазевавшийся воин Сетха даже не успел понять, что напало на него и рывком втащило в узкую нору. Рам оглушил его ударом в шею. Ножа в ход не пустил, чтобы не испачкать в крови одежду, которая была нужна ему.

Участники облавы растянулись ломаной линией. Они чем-то напоминали стадо кормящихся страусов. Только облачившись в одного из них, не так уж просто выдать себя за их товарища. Рам знал, что его спасение напрямую зависит от того, как быстро и незаметно он улизнет отсюда.

Подражая манерам, походке, движениям остальных, он попробовал вернуться туда, откуда они начали двигаться, но его остановил оклик командира. Пришлось быстро изменить направление, чтобы не вызывать лишнего внимания к себе.

Был другой путь. Навстречу. Рам усмехнулся мысленно. Навстречу ему самому, как думают эти. Так он и сделал, двинувшись с теми, кто его поджидал, навстречу тем, кто за ним гонится. Главное теперь – вовремя выйти из этой игры и желательно сделать это незаметно. Вот уж действительно – в мрачные владения Сетха проще попасть, чем выбраться из них.

***

О чем думала переписчица Брийя все проведенное в плену время? О побеге. Она думала о побеге, воображала способы побега, искала средства и обстоятельства, которые помогли бы ей убежать. Только это и занимало все её мысли. Тут нельзя не отдать ей должного – смиряться и обдумывать, как покомфортнее устроиться в рабстве она даже не пыталась.

Ночью, когда Табо увидел её в селении «скорпионов», Брийя выскользнула из хижины, где разместили пленных на ночлег, прихватив для отговорки на всякий случай миску с объедками. В душе она очень надеялась удрать через неогороженный забором овраг. Увы, пропасть оказалась чересчур крутой, Табо не узнал её сразу, а стража была зоркой. Первая попытка кончилась неудачей. Но Брийя не собиралась сдаться. Она мысленно настраивала себя, что повторит попытку на следующем привале. А пока они брели маленьким сгорбленным стадом, со всех сторон окруженные сильной и бдительной охраной, Брийя старалась незаметно подмечать всё в поведении и порядках сопровождающих воинов, что помогло бы спланировать бегство и уйти от неминуемой погони.

Отряд двигался безостановочно где-то до полудня. Потом был привал длиной менее чем час, и – снова утомительный путь вперед. Болели не только натруженные ноги, болело всё тело. Скорее, скорее бы вечер! Брийя чувствовала, что усталость будет еще одним и не самым последним препятствием в её планах на побег. Она знала, что бегство в одиночку будет делом непростым, но вряд ли в силу молодости и неискушенности в подобных предприятиях, предполагала, насколько это сложно в действительности. Те несколько змеепоклонников, что были её товарищами по несчастью, нисколечко не стали ей товарищами в действительности. Они меж собой переживали собственную беду, а её не затрагивали ни дружелюбием, ни враждебностью. И Брийя не искала с ними более тесной дружбы. Отсюда был простой вывод: ей не на кого положиться, кроме как на себя. А прочие пленники скорее источник дополнительной сложности, ведь улизнуть надо тайком и от них.