- Тебе следует отдохнуть.- мягко обратилась она к переписчице.- Силы нам всем еще понадобятся. А ты, Брийя, целыми днями возишься со мной. На тебе и лица нет. Ступай, не беспокойся обо мне.

- Да пребудет Осирис с тобой, Кама,- всхлипнула Брийя, обнимая подругу.- ты нужна городу! Но я боюсь, боюсь…

Так и не сказав, чего же она боится, Брийя покинула покои царевны, чтоб не растравлять её горе своими страхами. Переписчица никак не мог вытеснить из памяти взгляд верховной жрицы и ухмылявшуюся рожу Отека, передававшего ей требования обязательно быть на совете. По одной только этой роже можно было предугадать, что ей, Табо, Каме готовится неприятный сюрприз. Она не пожалела ни на секунду ни об одном из своих отчаянных поступков. Она любила Табо, и ради него пошла бы на всё, ради неё он остался в городе. И бояться сейчас Брийя могла лишь за него. Настало время реванша верховной жрицы, тут нет сомнений, как и в том, что ба Кабет не знает пощады к своим недругам.

***

Путь к храму Оракула не такой уж близкий, но у Балика в распоряжении были самые резвые верблюды в городе. Он выехал, как только услышал о переломе в состоянии лорда Рама, и теперь его мысли полностью занимала другая загадка.

Положение Балика делало его особой привилегированной даже в общении со служителями Оракула, хоть тут его полномочия всё же были ограничены. Оттого Балик рассчитывал не на свою власть, а на свой авторитет и дружеское расположение, которым пользовался в Храме.

Мудрая Исат, как и предполагалось, не отказала в аудиенции инквизитору. Даже рада была видеть его. Он ухитрился первым доставить ей последние известия, и цепкий его взор отметил, что хранительница явно испытала радость и облегчение.

- Ты доставил добрые новости, Балик.- молвила она с благодарностью.- Но мне кажется, ты не только ради этого хотел увидеть меня?

- Твоя прозорливость достойна твоего титула, мудрая Исат.- развел руками Балик.- До меня дошли сведения, которые я не могу для себя истолковать.

- Слушаю тебя.

Балик старался сохранять на лице выражение спокойной и почтительной благожелательности, но на самом деле пристально вглядывался в хранительницу, замечая каждую черточку, каждый жест, говорящий о подлинных её чувствах.

- Речь о человеке, которого я лично никогда не видел, но много слышал о нём. Окрестные племена прозвали его Охотником Сеххом. И этот человек принимал участие в сражении с войском Кадека.

- И пал в бою, как герой.- закончила мудрая Исат, ничем не показывая, что это событие лично её как-то особенно взволновало.- Я знаю о нём. Он изгнанник, но сердце, как оказалось, сохранило верность священной Ак-Барре.

- Его гибель, согласно моим сведениям, была сопряжена с преступлением.

- Чьим?- довольно резко спросила Исат, и Балик отметил это.

- Не знаю. Потому и хочу разобраться. От пустячной раны сильные и закаленные мужчины не умирают. А в лесу нашли вот это.

Балик показал пузырек, который ему отдала Эфред.

- Отравленная стрела в спину. Он мешал кому-то.

Исат протянула руку и взяла пузырек из-под яда. На лице у неё не прочесть было удивления, смятения, раздражения.

- Охотник Сехх не был гражданином Ак-Барры.- сказала она.- Расследовать его гибель — не входит в твои обязанности, инквизитор. Не утруждай себя.

Балик понял, что ему не скажут ничего более. Он перевел разговор на другие волновавшие сейчас город темы и вскоре распрощался. Хранительница знает больше или знает всё. На чьей же она стороне?

***

Советники шушукались, ожидая царя, верховную жрицу и ба Амона. Молчал только советник Кут. Подобно изнывающим от дурных предчувствий Табо и Брийе, мудрый старец понимал – ба Кабет рвется обеими руками вцепиться в ускользнувшую было власть. И она полна радужных надежд – это сомнений не вызывало, достаточно глянуть, как блестят её глаза.

Царь, верховная жрица со жрецом заняли свои места, тем самым открыв заседание совета. Первым выступил советник Кут, поведавший, как обстоят дела с возвращением города к мирной жизни, укреплением обороны на случай повторного нападения, обеспечением жителей пищей, водой и всем необходимым, каков ущерб хозяйству и т.д.Старый Кут прекрасно знал, как легко впадает в панику и уныние слабохарактерный Нерада, а сейчас это нужно менее всего.

- Трудности велики, ваше величество, но у нас есть силы преодолеть их.- закончил советник свой доклад.

- Я знаю, что город доверен надежным рукам.- рассеяно ответил царь.

- Не уверена, что достаточно надежным.- сразу же перехватила инициативу ба Кабет. - Меня не так давно обвиняли в измене. Измена во дворце, под самым носом царя, действительно свила гнездышко.

Она, считай, не слушала Кута, потому что заседание это, созванное по её настоянию, затеяла не ради всеобщих проблем, а с личной целью.

Верховная жрица поднялась, тем самым, прося дать ей слово. Нерада кивнул в знак позволения, и советник Кут, еле сдержав тяжкий вздох, опустился на своё место.

- Совету да станет известно,- заговорила верховная жрица.- что военные события помешали мне раньше сообщить о фактах, имеющих необычайно важное значение. Фактах, касающихся появления в городе так называемых «акбарри».

Кама, Брийя и Табо обменялись полными тревоги и горечи взглядами. А верховная жрица продолжала:

- Сейчас совету предстоит выслушать свидетельства, многое объясняющие в том сплетении лжи, глупости и предательства, которым позволили себе задурить головы не только простолюдины, но и люди, чей разум всегда должен оставаться незамутнённым. И мой первый вопрос я хочу адресовать царевне Каме.

Кама вздрогнула, так как менее всего ожидала, что от неё верховная жрица потребует свидетельских показаний в свою пользу.

- Скажи, царевна Кама,- меж тем невозмутимо начала допрос ба Кабет,- в тот день, когда лорд Рам должен был сразиться с иноземцем на арене, приглашала ли ты своего нареченного разделить с тобой трапезу?

Царевна помешкала с ответом. Тут крылась ловушка вне сомнений, однако, Кама не могла разгадать, в чем именно. Да, она звала Рама позавтракать с ней. Кама не собиралась отпираться, но старалась взвешивать каждое своё слово.

Ба Кабет удовлетворенно склонила голову и обвела глазами советников, словно призывала их запомнить слова царевны. Мало кто из них понимал, что такого важного прозвучало. А жрица уже подала знак, и стражники впустили в зал человека, который явно неохотно сюда пришел. Кама снова вздрогнула, узнав лекаря Андамона.

- Поклянись Осирисом, Андамон,- строго приказала ему жрица,- что ты скажешь совету лишь правду.

- Я не буду лгать совету и царю, пусть бы от этого и жизнь моя зависела.- взглянув вокруг себя, и, тут же опустив глаза, отозвался брат Агноды.- Клянусь.

- Расскажи о том поручении, что я давала тебе, и о тех выводах, которые ты сделал.

Андамон изложил суть дела об отравленных фруктовых лепешках, правда, отдельно оговорился, что ни один лекарь в городе не использует опасный сок цветка Бэст в своих снадобьях. Кама силилась разгадать коварный замысел верховной жрицы и целиком обратила своё внимание на то, что говорил очередной свидетель, человек, которого она не могла подозревать в приверженности ба Кабет. Оттого царевна не заметила, что ладонь Брийи, которую она держала в знак их дружеской солидарности и поддержки, вдруг похолодела, задрожала и выскользнула.

- Все вы слышали,- заговорила ба Кабет, отпустив Андамона,- какие признаки отравления цветком Бэст. Они именно те, что называл нам всем Сенмеркар, докладывая о состоянии лорда Рама после поединка с иноземцем.

Советники зашевелились, начиная уже понимать, куда клонит верховная жрица. А она, не давая никому опомниться, уже требовала в зал следующего свидетеля. В зал совета вплыло существо, при виде которого сидевшие на нижних скамьях инстинктивно подались назад и подобрали ноги. Нечто скрытое под ворохом обмоток и тряпок, амулетов, бус, сушеных насекомых, костей, рыбьих голов, с копной волос на голове, заплетенных во множество косичек с использованием все тех же амулетов, бус и прочей чепухи, а сверху придавленных чем-то вроде тюрбана.