Пиво закончилось на удивление быстро, как и первая тарелка пиццы. Им пришлось снова сходить на кухню, чтобы найти бокалы и штопор. Но в итоге они задержались, потому что Кроули стало просто необходимо вот прямо сейчас помыть противень и освободившуюся тарелку.
― Ты не понимаешь, ангел, если Вельз утром вернётся и увидит немытую посуду, она на раз-два поймёт, чем мы тут занимались! ― вещал он, орудуя мочалкой. Азирафаэль ворчал, что глупости это всё и посуда погоды не делает, при этом роясь по ящикам в поисках злополучного штопора для вина. Оказалось, что в доме Кроули его просто нет: не водится.
― Ну вот, ― расстроено пробормотал Азирафаэль. ― Значит, теперь без вина.
― Не неси ерунду, ― фыркнул Кроули и достал из ящика вилку. ― Сейчас всё будет.
Он не обманул. Двадцать минут спустя, пробка была наполовину расковыренной металлическими зубцами, а вторую половину они благополучно пропихнули в бутылку. Точнее пропихнул Азирафаэль, чуть не распоров себе при этом руку, но обрадовавшись больше добытому вину, чем испугавшись опасности.
Вино было куда вкуснее пива, Азирафаэль сообщил об этом вслух, после того, как они чокнулись бокалами и сделали по первому глотку. Кроули, ухмыльнувшись, заявил, что такому, как Азирафаэль, наверняка по вкусу только дорогая выпивка. Музыка сменялась от тяжелой к каким-то танцевальным ритмам, вместе с алкоголем и духотой комнаты кружа сознание. Не то чтобы это было плохо, по большому счёту.
― Мне всегда было интересно, почему люди не сталкиваются носами, когда целуются, ― говорил он, когда большая часть бутылки вина уже была опустошена. ― Типа, нужно же как-то приблизиться и, ну, всё это сделать… Почему не мешает нос?
Кроули смотрел на него с недоумением. Его очки давно уже лежали на столе и не скрывали глаза, что было очень кстати. Азирафаэль подозревал, что пьянеет быстрее него, с непривычки, но кто его знает, как там было на самом деле. Валяться с бокалом на чужой постели было определённо куда как приятнее, чем он себе представлял.
― Ну, типа немного наклоняшь голову и ничто нигде не сталкивается, ― отозвался он. Стул под ним скрипел уже последние полчаса, явно не рассчитанный на то, как его использовал Кроули. ― Могу показать, если хочешь.
Азирафаэль нахмурился и потянулся, чтобы сделать ещё один глоток вина, но внезапно оказалось, что бокал пустой. Жалобный взгляд был направлен на Кроули.
― Да долью я тебе, долью, пьянь мелкая, ― усмехнулся тот и потянулся за бутылкой. Красная жидкость снова наполнила бокал. ― Так ты хочешь узнать, куда девать нос при поцелуе или как?
― Хочу. А то вдруг тут у меня появится девушка, а я как идиот буду думать об этом вместо поцелуя. ― Азирафаэль хохотнул, сделал глоток вина и отставил бокал на тумбочку у кровати среди цветочных горшков. Он хотел обернуться к Кроули, с видом благодарного слушателя, однако стоило ему повернуть голову, как оказалось, что друг нависает над ним, уже перебравшись ближе на постель.
― Ну и зачем тебе девушка, скажи на милость? ― пробормотал он тихо, наклоняясь всё ниже и ниже, пока не коснулся губами шокированного от всего происходящего Азирафаэля. Тот так и не понял, как так вышло, что они целовались. Губы Кроули были сухие, с кисловатым привкусом вина, они касались осторожно, будто бы боясь спугнуть, навредить или ещё что-то. В сердце Азирафаэля что-то оборвалось в тот момент. Целую секунду он лежал в абсолютной прострации, не способный сообразить, что же ему стоит делать. А потом магия момента улетучилась, и он резко схватил Кроули за плечи, отталкивая его от себя.
― Что ты?.. ― тихо пробормотал он, рассеянно смотря то на удивлённые глаза Кроули, то на его покрасневшие губы. ― Что ты творишь?
― Ну ты же хотел узнать, почему не сталкиваются носами при поцелуе, ― спокойно отозвался Кроули. Его язык быстро скользнул по губам, то ли смачивая их слюной, то ли собирая привкус вина. ― Теперь знаешь наверняка.
Азирафаэль медленно выпустил воздух из лёгких, надеясь, что это поможет успокоиться. Ни черта не помогло. Сердце всё ещё колотилось, как бешенное, голова шла кругом, но от приятной расслабленности не осталось и следа, наоборот, собственная беспомощность заставляла чувствовать дискомфорт. Азирафаэль резко сел и его начало мутить.
― Я не это имел в виду, ― пробормотал он тихо, прижимаясь к стене и надеясь остудить горящее лицо её прохладой. Бесполезно, комната была слишком хорошо прогрета. ― Мне нужно в уборную.
― Ты помнишь, где она, надеюсь, ― хмыкнул Кроули тихо и, развернувшись на стуле, снова нацепил на нос очки.
За окном было уже темно, Азирафаэль давно не засиживался допоздна, разве что с книгой. Мелкий противный дождь перешёл в настоящий ливень: стук капель о подоконник был слышен в коридоре из самой кухни. Оказавшись в туалете, Азирафаэль закрыл за собой дверь на щеколду и бросил быстрый взгляд на себя в зеркало. Лицо всё было красное: то ли от алкоголя, то ли от поцелуя. Сосредоточиться надолго взглядом на чём-то одном не получалось, мир воспринимался будто бы кадрами. Умывание холодной водой не помогло.
В комнату Азирафаэль вернулся не более трезвый, чем вышел, но всё ещё пытающийся хоть немного разобраться в том, что только что произошло. В отличие от него, Кроули, кажется, уже совершенно забыл о том, что случилось пару минут назад.
― Пора переходить к виски, ― заявил он весело. ― И как насчёт глянуть один прикольный фильм?
― А что за фильм? ― рассеянно спросил Азирафаэль, почти сразу забывая, о чём думал сам. Пока Кроули перетаскивал на постель ноут и стаканы, он и сам забрался под одеяло: за пределами комнаты оказалось жутко холодно. Кровать хоть и была рассчитана только на одного человека, вместила в итоге их обоих и ноут посредине.
― Что-то от Вуди Аллена, кажется «Полночь в Париже», ― пробормотал Кроули, игнорируя заставку и разливая виски по тем же бокалам, из которых они пили вино. ― Должно быть не плохо. Бери, только пей аккуратно.
Виски был не очень, впрочем, Азирафаэлю к тому моменту стало всё равно. Он не смог выпить больше одной порции: уснул, как только пригрелся под тонким одеялом и даже не заметил, как сделал это практически под боком Кроули.
Комментарий к Глава двадцатая. Совместная ночёвка
*Fall out Boy - The Last Of The Real Ones
Иллюстрация:
https://vk.com/photo-139148478_457239315
========== Глава двадцать первая. Первое утреннее похмелье ==========
Утро добрым не бывает. Азирафаэль понял почему, когда осознал, что дальше лежать не может: мочевой пузырь настойчиво требовал себя опустошить. Выбираясь из-под одеяла и тощей ноги, Азирафаэль ещё не был способен думать. По утрам эта функция организма не работает в принципе, первые полчаса после пробуждения так точно. В такие дни очень кстати приходится автопилот, который помогает почистить зубы, не выколов щёткой глаз, найти в холодильнике молоко и не рассыпать кофе на плиту. А также добраться до уборной.
Решив самую важную проблему своей жизни на это утро, Азирафаэль сонно посмотрел на себя в зеркало. Выглядел он, конечно, не шик. Футболка мятая со сна, волосы словно корова лизнула, лицо будто бы опухшее. Проанализировав своё общее состояние, он пришёл к выводу, что неплохо бы выпить воды, а потом, возможно, даже кофе, ну или хотя бы чаю, а потом уже вспоминать, что было вчера и думать о том, как дошло до того, что он провёл ночь в одной постели с парнем почти в обнимку.
Пробравшись по коридору и оказавшись на кухне, Азирафаэль рассеянно огляделся в поисках чашки или кулера с водой. Второго он, конечно, так и не нашёл, потому что заказывать воду на дом Кроули вряд ли мог себе позволить. Впрочем, на плите обнаружился чайник, а в чайнике ещё была вода, которую при большом желании можно было пить прямо из носика.
― Достань чашку из шкафчика, алкаш малолетний.
Азирафаэль подавился и пролил на себя остатки воды. Оставалось меньше стакана, конечно, но всё равно было неприятно. Вельз появилась на кухне так бесшумно, что казалось, она просто материализовалась тут из воздуха. Стоя рядом с ней, Азирафаэль внезапно для себя осознал, насколько тётя Кроули была миниатюрной. Не то чтобы он сам вырос высоким, скорее добрался до, приблизительно, среднего роста, но она оказалась ещё ниже, как минимум на полголовы. И обычно настолько миниатюрных девушек принято считать милыми, только вот поставить слова «милая» и «Вельз» в одном предложении язык не поворачивался.
