— Телепорт прошёл предварительную проверку и в итоге свою задачу выполнил, — донёсся третий голос из глубины помещения. — Куросаки тут, а не под прессом, и определённо живой. Как и Урахара.
Ичиго сел и огляделся. Он был в помещении, чем-то напоминавшем бункер: голые бетонные стены, отсутствие какой бы то ни было мебели, железная дверь в дальней стене. В паре шагов стоял тот самый телепорт, в который его недавно затолкал Киске. Сейчас, когда это устройство не казалось частью другого, можно было заметить явные отличия от стандартных телепортов: никаких панелей, которые бы скрывали схемы и переключатели, заметна ручная сборка и даже не самая аккуратная сварка удерживающих элементов в некоторых местах. Робот слабо разбирался в устройстве настолько сложных приборов, но даже внутренние детали казались ему не такими: несколько проводов уходили в полупрозрачный баллон с голубоватой жидкостью, от которого по верхней части кабины расходились трубки. А под половой панелью что-то пульсировало, словно у этой машины было органическое сердце.
Помимо машины и шумной дерущейся парочки в помещении находился ещё один человек. Увидев его, Ичиго было подумал, что это один из новых компактных роботов, тех, что больше на скелеты похожи. Незнакомец был худ практически до безобразия. В сочетании с немалым ростом это смотрелось особенно неприятно. Из-под кепки с коротким козырьком виднелись идеально прямые светлые волосы. Лица было не видно, так как человек стоял под самой стеной бункера, куда свет единственной потолочной лампы слабо добирался.
— Хирако-сан в самую суть смотрит, — одобрительно заметил Киске, поднимаясь на ноги и протягивая руку Ичиго. — Поднимайтесь, Куросаки-сан. Полагаю, у вас очень много вопросов, но озвучить их вы не можете. Думаю, восстановить ваш голос не составит труда, так что, если позволите, я хотел бы заняться этим, но только в своей лаборатории.
Ичиго внимательно посмотрел на Киске. Айзен говорил ему прислушиваться к своим ощущениям относительно людей — аргументировал это тем, что так или иначе они должны строиться на наблюдениях и выводах его системы, а значит, скорее всего, будут являться наиболее трезвой оценкой. Этот странный человек перед ним вызывал насторожённость, несмотря на его внешне безобидный вид. Однако пока тот не сделал ничего плохого Ичиго, скорее наоборот — спас его от утилизации. Вполне себе повод довериться и дальше.
Он ухватился за протянутую руку, и Киске легко поднял его на ноги.
— Вот так, — улыбнулся он. — Пройдёмте за мной.
— Стой, — окликнула его Йоруичи и, подойдя ближе, сдёрнула с носа Киске очки. — Они тебе не идут. Не понимаю, зачем ты их вообще нацепил — Куроцучи тебя бы за три километра узнал, как бы ты ни маскировался.
— Я надел их, чтобы казаться более умным, Йоруичи-сан, — с напускной обидой протянул Киске, но очки вернуть даже не попытался.
— В них ты выглядишь ещё большим идиотом, — фыркнула женщина. — Иди давай. У нас не так много времени, а Куросаки предстоит многое узнать.
— Она права, Киске, — усмехнулся третий и отошёл от стены. Лицо его было, в отличии от тела, вполне нормальным. Худощавым, но не настолько. В какой-то мере даже приятным, если бы не широкая улыбка, в которой тот скалил зубы. Это в нём тоже было отталкивающим. — И насчёт времени, и насчёт очков. В них ты выглядишь как студент.
— Вы оба так жестоки, — картинно вздохнул Киске и, пройдя к стене, открыл железную дверь. — Идёмте, Куросаки-сан. Эти жестокие люди не желают нас видеть!
Ичиго непонимающе посмотрел на Йоруичи, потом на тощего человека и наконец на Киске, ожидающего его за дверью.
— Это шутка, Куросаки-сан, — весело объяснил ему последний, правильно истолковав взгляд Ичиго. — Не утруждайте себя пониманием, у разных людей разный юмор.
Человек говорит не утруждаться, значит, утруждаться не надо. Ичиго вышел вслед за Киске, при этом стараясь держаться подальше от тощего человека. Уже оказавшись в коридоре с такими же бетонным стенами и пройдя несколько шагов, он услышал неожиданно весёлый голос Йоруичи:
— Заметил? Он тебя опасается, Хирако.
— Заткнись, женщина, — послышалось в ответ.
— Добро пожаловать в мой центр, Куросаки-сан. Простите за малоприятную поездку — мы с вами были немного ограничены во времени, чтобы использовать более традиционные способы путешествия, — Киске уверенно шагал по полутёмному коридору. Поворот направо, и перед ними оказался стеклянный круглый лифт. После нажатия на кнопку шахта тихо завибрировала, и через пару секунд перед ними открылись двери кабины. — Как только я восстановлю ваш голос, вы сможете спросить меня о чём угодно. Ну или заткнуть, — Киске улыбнулся, нажимая одну из многочисленных кнопок. Двери закрылись, и лифт тронулся с места. — Потому что пока вы не зададите конкретных вопросов, я постараюсь как можно более кратко и понятно обрисовать вашу ситуацию конкретно и ситуацию нашу, вашу и Готея-13 в целом.
Лифт остановился. Они вышли в другой коридор — этот уже не смахивал на подземный бункер, скорее на коридор в доме Ичиго: на стенах обои нейтрального светло-зелёного цвета, пол выложен параллельно идущими татами, две деревянные двери: одна в конце коридора, другая в левой стене. Киске уверенно прошёл к той, что слева, и, отступив, пропустил Ичиго вперёд.
— Начать стоит с того, что я — Урахара Киске, и находитесь вы в моём реабилитационно-исследовательском центре на Марсе.
Ичиго резко остановился на месте, из-за чего Киске налетел на него, и обернулся лицом к говорившему, сильно нахмурившись. Он не мог быть на Марсе. Физически не мог. Даже детям известно, что телепорт работает на очень ограниченном расстоянии. Его можно использовать в черте города, модели поновее — для путешествий в пределах небольшой страны, но оказаться с его помощью на другой планете было просто невозможно.
— Вижу ваше удивление, — Киске довольно улыбнулся и подтолкнул Ичиго к большому металлическому столу, стоящему посреди немаленького кабинета. Помещение чем-то напоминало кабинеты всех известных Ичиго капитанов Готея вместе взятых. В одном углу стоял большой письменный стол, совсем как у Зараки, а подле него стояли коробки со сваленными в кучу планшетами и картами памяти, как у Хицугаи. Под дальней стеной стоял здоровенный аппарат неизвестного предназначения, из которого торчали провода и системные платы, точно как в лаборатории Куроцучи, а книжный шкаф и металлический стол напоминали об Айзене.
Ичиго, всё ещё хмурясь, прошёл к столу и уселся на его край.
— Вам кажется, что я говорю о невозможном, ведь мы определённо попали сюда с помощью телепорта, — говорил Киске, поднимая с пола какой-то кабель и подключая его к маленькому планшету, который он взял со стола. — Расстегните куртку и откройте панель, пожалуйста, — бросил он Ичиго. Тот лишь секунду помялся, а потом открыл панель. Киске ловко подключил какие-то провода и уселся рядом на столе, уткнувшись в планшет и продолжая свою речь: — Но ведь об искусственном интеллекте так же говорили когда-то. А потом появились первые умные машины, потом андроиды и наконец — Готей-13. Мы живём в мире с фантомными границами. Область известного расширяется каждый день, так что, говоря «невозможно», любой на самом деле говорит «пока что невозможно»… Простите, меня унесло не совсем куда надо.
— Почему вы спасли меня от пресса? — спросил Ичиго, когда программа всё же запустилась. Правда, ей ещё требовалась калибровка — он не собирался начинать расспросы с этого, но мысль сама сорвалась с языка.
— О-о, этому существуют несколько причин, — Киске усмехнулся, всё ещё не отрываясь от планшета. — Потому что ваш отец попросил. Потому что не мог дать ограниченным старикам из Готея-13 просто избавиться от прекрасного образчика своего эксперимента. Потому что вы — один из моих пациентов, в конце концов.
— Вы меня ни с кем не путаете? — Ичиго хмурился всё больше с каждым словом Киске. Теперь программа функционировала как надо, но характер робота не давал ему выражаться достаточно почтительно. — Я вижу вас в первый раз — это во-первых. Во-вторых, Куросаки-сан, конечно, очень необычный хозяин, но даже для него было бы слишком нарушать закон или просить других нарушить его ради андроида. В-третьих, у меня есть все записи касательно техосмотров с момента сборки, я просто не могу быть вашим образчиком или пациентом. Я даже на Марсе никогда не был!
