— Какие глупости, мальчик мой, — спокойно заявила она, после того, как он вылил на неё свою тираду о пошлости и вульгарности нового образа своей подруги. Это ощущалось, как удар ножом в спину.

— Но тётя!

— Выслушай меня, мой дорогой, — строго заявила мадам Трейси, отставляя бутылку со сливочным пивом на тумбочку рядом со своим роскошным креслом. Они сидели в комнатке над залом паба, из окон которой было прекрасно видно главную улицу Хогсмида, но зато не было слышно даже намёков на шум внизу. — Любая девушка хочет себя украшать и делает это по своему вкусу. То, что твой вкус и вкус Кроули не совпадают — это нормально. Но я удивлена, что вы поссорились из-за такой ерунды, ты же её любил столько лет! Мне казалось прямо с первого курса любил.

— Это не ерунда, — проворчал Азирафаэль недовольно и сделал ещё глоток пива. Тётушка была единственным человеком, который знал о его отношении к Кроули просто потому, что скрыть от неё дела душевные было невозможно. Но сейчас Азирафаэлю было не до того: чувство преданности не покидало его с того самого урока Истории Магии. — Меня раздражает всё это, понимаешь? Стук её высоченных шпилек, ужасно короткая юбка, этот красный цвет в косметике и одежде! Она будто бы специально дразнит всех парней вокруг, провоцирует их. Представь, каково мне смотреть на то, как Сандальфон пускает на неё слюни во сне!

— Азирафаэль, мальчик мой, ты не думаешь, что в Кроули просто проснулась женщина? — мадам внимательно посмотрела на него своими хитрыми глазами. — Любой человек хочет кому-то нравиться, ты не думал об этом? Это повышает самооценку.

— Но в чём повышение самооценки за счёт восхищения идиотов?! — обиженно воскликнул Азирафаэль. — Они же ведутся не на неё саму, а на её короткую юбку!

— Дурак! — мадам Трейси наклонилась в своём кресле и щёлкнула Азирафаэля по носу. — Не в юбке дело. Если бы ты надел юбку, думаешь, тобой бы тоже заинтересовались?

— Тётушка!

— Не тётушкай тут мне, — мадам добродушно улыбнулась и вернулась в прежнее положение. — Кроули нужно мужское внимание. Она умная девочка и отлично понимает, что хороша собой, но не так, как люди привыкли считать, поэтому она решила подчеркнуть свои преимущества косметикой и одеждой. У неё всегда были длинные ноги, на каблуках и в короткой юбке это заметнее, а красный цвет очень редко хорошо сочетается с рыжими волосами, но она подобрала именно те тона, которые идут ей. У неё хороший вкус, на самом деле, ты не можешь этого отрицать. И как женщина, говорю тебе, что постоянно ходить на шпильках не так легко, как тебе кажется — это много тренировок и боль в ногах каждый вечер.

— Тогда зачем их вообще носить? — проворчал Азирафаэль недовольно, понимая, что тётушка по сути-то права. Если откинуть тот факт, что все его одноклассники мечтали потрогать Кроули за попку, её образ был привлекательным и для Азирафаэля. Уж точно лучше, чем мужские брюки и бритый затылок.

— Чтобы нравиться тому, кто нравится ей, — ответила мадам просто.

Азирафаэль удивлённо распахнул глаза и резко выпрямился в кресле. Притихшая было в груди ревность взвыла пожарной сиреной.

— То есть… Кроули влюбилась? И в кого же?

— Откуда мне знать, мой дорогой? — мадам одарила Азирафаэля насмешливо-снисходительным взглядом. — Выясни сам, ты же умный мальчик.

— Кроули так не считает, — Азирафаэль опустил взгляд в свою бутылку и насупился ещё больше. — «Такой умный и такой идиот», — перекривлял он одно из заявлений Кроули, которым она охарактеризовала его при последнем разговоре на четвёртом курсе.

— Интересно, от чего у неё сложилось такое мнение?

***

Вопрос о влюблённости Кроули заставил Азирафаэля сильно призадуматься. До конца выходных он думал то в библиотеке, то в совятне, то в коридорах, то во дворе школы, попутно следя за передвижениями Кроули по замку и отмечая всех, с кем она общается и насколько часто. При этом самым сложным было смотреть на её выбор одежды. В выходные ученикам разрешалось ходить не в школьной форме и это порадовало многих парней, потому что пользуясь последними тёплыми деньками, Кроули нарядилась в ужасно короткие шорты и максимально открытую майку. Азирафаэль сломал четыре пера, пытаясь записать имя парня, который при разговоре смотрел не на её лицо, а на выпирающие из-под ткани соски. Под конец Азирафаэль всё же не выдержал и применил на парне Конфундус, тем самым закончив их разговор.

Вечером воскресенья Азирафаэль подвёл итоги своих записей и выяснил, что если Кроули и влюблена в кого-то, то не общается с ним напрямую. А если не общается, значит должна хотя бы подавать предмету своего обожания хоть какие-то знаки, но вот какие? Чтобы с этим разобраться, Азирафаэль пошёл, конечно же, в библиотеку.

Всю ночь с воскресенья на понедельник он провёл за чтением под одеялом, подсвечивая себе палочкой. Даже тест по Зельеварению он изучал не так тщательно, как те несколько книг, что ему удалось отрыть в библиотеке на тему любви в обществе магов.

К утру понедельника Азирафаэль был чертовски уставшим, но зато вооруженным до зубов знаниями о тайных знаках, что подают влюблённые друг другу. Теперь он следил за Кроули с удвоенным усердием. Начиная с завтрака и практически весь день, Азирафаэль следовал за ней в коридорах, в Большом Зале, на уроках и даже чуть было не зашёл за ней в женский туалет. Благо, от последнего его остановила орущая картина рядом со входом. Только вот результатов эта слежка практически не дала: Кроули не носила с собой веер, чтобы смотреть из-под него на свой предмет обожания, не носила носков, который можно было бы «забыть надеть» в знак внимания возлюбленному, как и не носила книг в руках, в отличие от Азирафаэля, чтобы их можно было перевернуть и тем самым привлечь внимание кого бы там ни было. К вечеру Азирафаэль начинал подозревать, что данные из его талмуда начала девятнадцатого века немного устарели.

— Что-то ты сегодня бледно выглядишь, — пихнул его локтем в бок Гавриил. — Да ещё и взгляда не отводишь от нашей примадонны. Уж не заболело ли ею твоё сердце?

— В отличие от вас у меня ещё есть вкус, — проворчал Азирафаэль недвольно и опустил взгляд в свою тарелку. Желания доедать яблочный пирог, который шёл к десерту на ужин, у него не было.

— Да будет тебе, — вздохнул Гавриил. — Я же пошутил. Все знают, что вы просто друзья, хоть и поссорились. Кстати, уже прошла почти неделя, до сих пор не помирились? Это на вас не похоже.

— Не помирились, — Азирафаэль отпил из чашки чуть остывший чай и тяжело вздохнул. — Это вопрос времени, я уверен.

— Не знаю, что там у вас произошло, но может тебе стоит извиниться? — Габриэль обернулся к нему, совершенно забыв о еде.

— С чего это я должен извиняться? — хмуро поинтересовался Азирафаэль. — Всегда же…

— Всегда виновата Кроули? — уточнил Габриэль, когда Азирафаэль замолк посреди предложения. — Будь мужчиной! Даже если Кроули виновата, иди и извинись. И цветов желательно принеси, девушки это любят.

— Но она же мой друг, а не девушка!

— Нет, она девушка, это факт, — Габриэль посмотрел на Азирафаэль в упор, едва ли не нависая над ним. — Прими его, иначе мне придётся снять очки с нашего факультета.

— Ты перегибаешь.

— Я серьёзно.

Азирафаэль закатил глаза и отставил полупустую чашку.

— Ладно, ладно. Я извинюсь, но завтра. Сегодня я слишком устал для этого и скорее случайно превращу её в василиска, чем смогу нормально извиниться, — сказал он и поднялся на ноги. — А сейчас я пойду спать, потому что слишком устал от этих любовных историй.

— Как скажешь, — пожал плечами Гавриил, возвращаясь к своему ужину. — Но помни. Я сниму очки с факультета, если не извинишься.

— Да-да, — пробормотал Азирафаэль тихо. Только этого ему ещё не хватало.

Выходя из Большого зала, он краем глаза заметил, что в этот раз Кроули сидит не в окружении парней, а с какой-то девушкой с ужасным беспорядком на голове. Вельзевул, кажется… С ней же она большую часть времени гуляла на выходных. Неужели Кроули нашла себе нового друга?.. С другой стороны всем нужны друзья своего пола, разве нет? Всякие там женские секреты и тому подобное…