― Ну откуда мне знать, что ты там мог бы помнить? А жаль, мне кажется, тебе понравилось выступать.
― Ты не можешь знать наверняка, ― пробормотал Кроули недовольно. ― Может, я ревел в три ручья, а ты просто не помнишь.
― Эй, парень, ― лицо Джеймса внезапно сделалось очень серьёзным: это было видно, несмотря на глупые очки. Что-то даже в позе изменилось: он повернулся корпусом к Кроули и подался вперёд. Можно было почувствовать, как от него пахнет пивом и табаком, будто бы этот запах въелся в самого Джеймса до корней. ― Что бы ты там ни думал, а мы с мамой тебя любили. Возможно, не так, как это делали другие родители, но любили. Плевать, что там говорила Вельз.
Последние слова эхом отбились у Кроули в голове, а потом срезонировали с чем-то в районе сердца. Практически всю жизнь он был “один”. Да, он мог положиться на Вельз, но, скорее, как на друга, а не на человека, который обязательно вытащит его из проблем в случае чего. Почему-то он всегда знал, что Вельз не всесильна, это было фактом, как и то, что он не должен был усложнять её жизнь больше, чем уже делал своим существованием. Возможно, поэтому он предпочитал сидеть в своей комнате и рисовать, не рассказывая ей об издевательствах в школе, в которую поступил для того, чтобы Вельз им гордилась и, возможно, хотя бы немного полюбила.
― Знаешь, что? ― сказал Джеймс, резко отстранившись от Кроули. ― Нам нужно выпить за встречу. Я угощаю.
― А тебе разве не нужно вернуться на сцену? ― Кроули попытался вынырнуть из своих мыслей и новых чувств. Получалось так себе, но на банальные логичные умозаключения он ещё был способен.
― Неа, пока играют песни, в которых я не нужен, я присоединюсь во второй части. Ну так как насчёт выпивки?
***
Фонари проносились мимо один за другим. Сразу ехать домой Азирафаэль не захотел и поэтому решил немного покружить по городу, не преследуя никакой определённой цели и желая, скорее, просто остаться наедине со своими мыслями. В последнее время это было той ещё роскошью: дома его обычно ждали Кроули и Гавриил, оба не прочь поболтать ни о чём, в магазине ― посетители, часто пенсионеры, ищущие хорошего собеседника, а не книги, и так уж вышло, что наедине с собой Азирафаэль оставался только по пути куда-либо, да и то не всегда. Это утомляло.
А сейчас Азирафаэлю как никогда нужно было успокоиться, подумать и трезво оценить ситуацию. Ещё отъезжая от университета, он уже сомневался в том, что оставить Кроули было хорошей идеей. В конце-концов там была большая пьянка незнакомых людей, присутствовало много взрослых и, возможно, что-то менее легальное, чем простая выпивка и даже травка. Зная пьяного Кроули и его тягу к быстрым решениям, вполне можно было ожидать того, что он может… нет, не согласится принять кокаина за компанию, а просто неправильно оценит ситуацию в момент, когда ему подсунут что-то по-тихому. Азирафаэль не считал Кроули глупым, нет, в какой-то мере Кроули был даже более приспособлен к такой жизни, чем он сам, но его склад характера располагал к тому, чтобы принимать решения на эмоциях, и эти решения не всегда были хорошими. Стоило вспомнить хотя бы Хэллоуин в первый год их совместного обучения в школе. Конечно, Азирафаэль простил ему тот случай, давно простил, но это не значит, что он о нём забыл.
Ситуацию ещё и осложняло то, что в баре находился Кроули-старший. У Азирафаэля были все поводы предполагать, что Кроули придётся забирать утром не из универа, а из полиции. Хотя после слов Кроули и обиды на Вельз… Всё это было слишком сложно. Азирафаэль мог предсказывать действия трезвого Кроули, после стольких лет знакомства это было не так уж сложно, но действия пьяного Кроули могли быть слишком непредсказуемыми, вплоть до того, что он мог забить на отца и пойти цеплять кого-нибудь на одну ночь… Нет, о таком не стоило думать. Азирафаэль доверял Кроули, уж в этом-то плане он должен был ему доверять так же, как Кроули доверял ему, иначе их отношения действительно закончатся. А без этих отношений Азирафаэль вообще не представлял, как жить. Слишком уж он привык к тому, что рядом с ним есть парень, который поддержит, когда дела идут плохо, который будет на его стороне, даже когда отец его не понимает, который иногда бывает невыносим, но при этом любит так, как только он умеет. Любит же, правда?
Может, Азирафаэль действительно сам виноват? Не стоило иметь секретов от Кроули, не стоило прятать от него визиты к проктологу, а стоило объяснить подробно, почему он не нашёл “нормальную” работу и не поступил в университет на дневное обучение. Стоило рассказать ему о плане покупки квартиры после того, как закончится срок его накоплений от детской страховки, стоило сесть и поговорить о том, что к тому времени у него будет приносящий прибыль книжный магазин, так что Кроули сможет полностью сосредоточиться на обучении и любимом деле, не отвлекаясь на тяжелые подработки. Оставалось подождать меньше двух лет, совсем ведь немного! Кроули бы понял и не считал бы Азирафаэля мальчиком, сидящим на папиной шее, не говорил бы про розовые очки… Будто бы Азирафаэль сам не знал, что ему повезло иметь любящего отца, который к тому же ещё и хороший специалист, который никогда не останется без работы! Который позаботился о том, чтобы обеспечить сыну то будущее, которое он сам выбрал. У Кроули не было такой “форы”, никогда не было, но он был хорош в другом ― у него был талант, который позволил ему получить стипендиальное место в университете. У него была сила, чтобы действительно жить эту жизнь самостоятельно, в то время как Азирафаэлю потребуется куда как больше времени, чтобы самому встать на ноги.
Из глубоких размышлений Азирафаэля вырвал глухой “бах” где-то из глубин машины. Он моргнул и осознал, что всё, приехал, двигатель заглох. Лишь на инерции движения он смог съехать на обочину и остановиться так, чтобы не мешать движению на улице. Обратно злосчастный двигатель заводиться упрямо не хотел, даже после удара по приборной панели. Азирафаэль понимал, что последнее вряд ли поможет, но удержаться не смог.
― И как только Кроули может ездить на такой развалюхе? ― пробормотал он расстроенно. У него ведь даже не было номера какой-нибудь мастерской на такой случай. Неужели он был таким беспомощным? Нет уж, нужно сохранять спокойствие и… звонить отцу. Вроде ещё недостаточно поздно, к тому же он наверняка занят Дженни и сопутствующими проблемами.
После трёх длинных гудков Гавриил взял трубку.
― Привет, Азирафаэль, что-то случилось? ― как всегда бодро начал он.
― Типа того, ― вздохнул Азирафаэль в трубку. ― У меня машина сломалась, и я не знаю ни одного номера мастерской, чтобы её забрали в ремонт. Не оставлять же её…
― Погоди, ты же автобусом уезжал, какая машина?.. Развалюха Тони, что ли? А у него самого нет номера техобслуживания или хотя бы эвакуатора?
― Пап, не называй его “Тони”, ему это не нравится, ― проворчал Азирафаэль недовольно.
― Но ты же его так называешь, ― в голосе Гавриила послышалось искреннее недоумение. На это можно было только ещё раз вздохнуть.
― Я ― другое дело, я его парень, как бы. К тому же уже не называю. Мы уже говорили об этом, ― ответил Азирафаэль устало. ― И это вообще не важно, просто дай мне номер эвакуатора и адрес, куда отвезти машину.
― Не вопрос, сейчас в SMS скину, но, Азирафаэль, ― тон Гавриила изменился с бодрого на более серьёзный, ― ты ехал развлекаться и расслабляться, а сейчас звонишь мне из машины Кроули, а не весёлой вечеринки, да к тому же без самого Кроули, как я понял. Что случилось?
Азирафаэль закусил губу. Объяснять всё по телефону было бы довольно сложно, к тому же одному отцу ― без Вельзевул тот бы не понял, это точно. Она ему была нужна почти как переводчик. Переводчик действий Кроули на понятный язык.
― Ничего смертельного, только ряд неприятных вещей. Я, когда приеду, всё объясню. И тебе, и Вельз. Но если с вызовом эвакуатора затянется, я могу приехать поздно, так что не ждите слишком долго, идите спать.
Гавриил ответил не сразу, явно переваривая услышанное и взвешивая все за и против того, чтобы всё же выбить из Азирафаэля все о произошедшем. Чаша с “против” явно перевесила.
