― Я ещё не то чтобы определился… Но я бы хотел посмотреть старые городские газеты, если у вас есть.
― Боюсь я не смогу дать их тебе на дом, ― с сожалением сообщила мадам Трейси. ― Но если у тебя есть компьютер, то ты можешь посмотреть их сканы в электронной библиотеке и переслать себе.
Кроули кольнуло сожаление. Всё было бы так просто, будь у него компьютер… Но это было слишком дорогое удовольствие для их маленькой семьи, во всяком случае сейчас. Он даже не заикался о нём при матери, а домашку, для выполнения которой нужен был Интернет, делал прямо в школе. Видимо, его эмоции слишком явно отразились на лице, потому что мадам Трейси поспешно предложила ещё один вариант:
― Или у нас есть ксерокс, так что ты сможешь скопировать себе всё необходимое.
― Этот вариант мне подходит больше, ― признался Кроули.
― Тогда идём, ― тут же улыбнулась мадам Трейси и направилась вглубь библиотечных залов.
Подшивок газет оказалось намного больше, чем Кроули себе представлял. Буквально целые стеллажи, заставленные исключительно ими и заботливо пронумерованные по годам.
― Позови, когда найдёшь то, что тебе нужно будет распечатать, ― с улыбкой сказала мадам Трейси. ― А я пока продолжу с каталогизацией, если не возражаешь.
Кроули только коротко кивнул и, как только мадам скрылась за первым стеллажом, потянулся к газетам.
Местное периодическое издание было единственным, выходило маленьким тиражом, но исправно каждый день все триста шестьдесят пять дней в году. Даже был выпуск от первого января, что само по себе было удивительно. По большей части газета состояла из прогноза погоды на день, каких-то условно полезных статей, новостей мирового масштаба и лишь изредка освещала то, что происходило в самом городке. Удобным было то, что если что-то происходило в городе или около него, оно сразу попадало на первую страницу. Так Кроули быстро наткнулся на крупный заголовок: “Сторож Госпиталя имени Святой Марии умер на рабочем месте”. Кроули сверился с датой: пятнадцать лет назад. То есть ещё до закрытия, а значит на рабочем месте умер предшетвенник Шедвелла, либо же его ночной сменщик. В статье говорилось, что сторож был единственным человеком на территории госпиталя в ночное время суток и нашли его не в его будке у входа, а буквально посреди холла. Кроули почему-то сразу представилось, что он лежал точно под той самой лампой, которая чуть не упала на самого Кроули. Дальше в статье говорилось, что причина смерти ― внезапная остановка сердца, хотя сторож был не так стар, да и вообще на проблемы со здоровьем не жаловался. В конце остроумный журналист предполагал, что тот мог умереть от страха и почему-то Кроули подумалось, что это не такая уж и нереальная версия.
За полтора часа поисков Кроули удалось найти больше упоминаний госпиталя, чем он рассчитывал: точная дата закрытия, предшествовавшие этому требования местных жителей, повальные увольнения врачей, закрытие стационарного отделения и даже историю с пропавшим ребёнком в этом самом стационаре. Оказалось, что лет за пять до полного закрытия госпиталя в нём перестали держать пациентов, а за десять лет до закрытия там так часто умирали больные, что против не одного врача вели расследование по причине халатности на рабочем месте.
То, какая картина открывалась Кроули, только больше его пугала. Необъяснимые смерти начались где-то во второй половине сороковых годов. Сначала это были точечные случаи, смерти пациентов, которые вполне можно было объяснить, потом ― смерти тех, кто перенёс тяжелую болезнь, но уже шёл на поправку, позже ― люди перенёсшие операции в госпитале. Восемнадцать лет назад был зарегистрирован случай смерти человека, который поступил с переломом ноги и на такие странности уже и начали обращать внимание горожане. На деле вопрос закрытия госпиталя поднимался городом не раз: его хотели закрыть за ненадобностью ещё в конце сороковых, но переделали под санаторий. Правда, больным не слишком подходил местный климат, как считали врачи, сталкивающиеся с неожиданными смертями пациентов, которые наоборот должны были оздоровиться. Тогда госпиталь снова стал больницей, но на этот раз для всех. В него завезли современное оборудование, наняли квалифицированных врачей и молодых медсестёр и на какое-то время смерти не то чтобы прекратились, но опять приобрели понятную природу. Однако так продолжалось недолго. Со временем пациенты в тяжелом состоянии стабильно умирали, те, кто были на грани, обязательно её переступали, а те, кто провели в больнице много времени, непременно загибались.
Кроули подумалось, что призраки, те существа из мрака, со временем становились сильнее от чужих смертей, настолько сильнее, что научились убивать сами. От этого по коже снова пошёл мороз.
― Нашёл что-то интересное? ― спросила мадам Трейси так внезапно, что Кроули подпрыгнул на месте. Он и забыл, что хотел что-то отксерить и унести домой. ― О, заинтересовался госпиталем? Большая тема, но плохая история.
― А вы много о нём знаете? ― спросил Кроули удивлённо.
― Побольше многих в этом городе, ― довольно улыбнулась мадам, а потом тыкнула пальцам в фотографию шестидесятых годов, с работниками госпиталя того времени. Её ярко-красный ноготь указывал на длинноногую медсестру, явно красавицу по тем временам. ― Это же я, не узнаешь?
Был бы Кроули героем мультика, у него бы челюсть упала на пол. Он как-то не задумывался о возрасте мадам Трейси и чем она занималась в жизни и всём таком, но сейчас открывшееся знание походило на ведро холодной воды, которую на него разом вылили. А потом надели это самое металлическое ведро на голову и хорошенько по нему ударили, так чтобы звон в ушах стоял ещё неделю.
― Вы… немного изменились с тех пор, ― пробормотал он неуверенно. Ответом ему был звонкий смех мадам.
― Шучу я над тобой, молодой человек. Прекрасно знаю, что изменилась не “немного”. Но это правда я, и я работала в госпитале где-то с шестьдесят седьмого года и почти до закрытия, а это немало, знаешь ли.
Кроули попытался посчитать, это сколько же лет получается мадам Трейси, сбился со счёта, подумал, что люди столько не живут и с опаской покосился на мадам, невольно подумав, а не одна ли она из призраков госпиталя. Тех, кому уже удалось выбраться. Она же на его взгляд только снова рассмеялась.
― Не пытайся посчитать свой стаж, а то раньше времени поседеешь. Выбрал, что печатать надо?
― Мне кажется, что получится слишком много, ― пробормотал Кроули, оглядывая все те папки, которые он вытащил и разложил на столе вокруг себя.
― Вижу… Но знаешь, я думаю, что тебе будет интересно почитать кое-что, до чего ты ещё не добрался.
С этими словами мадам Трейси подошла к концу стеллажа и, пробежавшись пальцами по корешкам, вытащила один из них.
― Я, собственно, решила работать в этом госпитале, потому что меня заинтересовала посвященная ему большая статья в газете, ― объяснила она. ― Мне кажется, что тебе тоже будет интересно. Подожди минутку.
С толстой папкой она снова скрылась за стеллажами. Кроули проводил её удивлённым взглядом, а потом спохватился и начал собирать другие папки и возвращать их на полки. Когда мадам вернулась, он почти закончил.
― Держи, ― она протянула ему тонкую стопку листов, может штук десять, но шрифт на них был мелкий и в четыре колонки. ― И приходи, когда захочешь поговорить об этом.
― Спасибо, ― на автомате сказал Кроули, принимая листы и ставя на место последнюю подшивку. ― Вы мне очень помогли.
― Обращайся, ― с улыбкой ответила мадам.
В распечатку Кроули заглянул уже после того, как покинул библиотеку, да так и застыл на месте, прямо на крыльце. Название статьи гласило: “Призрак госпиталя Святой Марии”. Он обернулся на двери библиотеки, в какой-то момент захотел вернуться, расспросить мадам Трейси обо всём этом, о призраках, о ночах, о смертях, но вовремя остановился. Она сказала “когда захочешь поговорить об этом”, а не “когда возникнут вопросы”. То есть Кроули, скорее всего, придётся признать, что он не просто знает о призраках наверняка, но и видел их своими глазами. И рассказать об этом. А он пока совершенно не готов это всё обсуждать.
