16 января 2016

«Я отдала матери кучу красных пятёрок, она им радовалась больше, чем «отлично» в дневнике. Сказала, что нашла. Конечно, и себе оставила тысяч 150. Сняла сегодня квартиру на ночь, пойдем с Колей…».

2 февраля 2016

«Когда были на квартире, я взяла у Боба товар. Он говорил, что если я буду юзать, то наш бизнес кончится, но я соврала, что это для друзей. Какую же убойную штуку я приготовила!!! Это просто нечто! Вроде, это вредно, но пивом там

не напьешься. А, кстати, Коля оказался такой неженкой! Когда я на него села, он быстренько собрался и убежал, урод. Эдика я быстро вызвонила, они ведь с Евой разошлись…»

15 июля 2016

«Самое сложное было – принять дозу на ОГЭ. Как же меня плавило во время экза, очень хотелось принять. В апреле я еще сварила для Боба, на этот раз без косяков, получила 500, как обещал. Уже не важно, как я сдам эти долбанные экзы. Я буду работать с Бобом, это лучше, чем работать училкой, как мамаша, или кухаркой».

30 сентября 2016

«Полежала в больнице, потом мы с мамой уехали в Таиланд. Бомбезное лето. Дошли слухи, что Боба закрыли. Мне теперь страшновато, поэтому я, пожалуй, схоронюсь месяца на два на съемной хате. Может, поварю, процесс то я знаю».

Данный дневник является доказательством в материалах №35/178593–1 уголовного дела против Смирнова М.А. и Гусевой И.А. по статьям: 228.1 «Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества», 230 «склонение к потреблению наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов» и 35 «совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией)» – УК ГФ.

Смирнов М.А. объявлен в розыск.

По трассе М53 неслись легковые автомобили, фуры и груженые лесовозы, бесстыже тащившие могучие стволы вековых сосен в сторону границы.

Баба Маша сидела в теньке обшарпанной бетонной остановки. Она смотрела то на ягоду, которую продавала, то на дорогу, иногда прерываясь, чтобы прогнать назойливых мух и ос.

Неподалеку остановился джип. Баба Маша выглянула из-за стенки, проверить, не к ней ли идут. Из машины выскочил мужчина лет сорока и пошел к прилавку.

– Здрасьте! – крикнул мужчина.

– Подходи, милок, подходи, – защебетала бабуля.

– Свежие? – спросил покупатель. На земле стояли ведра с малиной, смородиной и клубникой.

– Конечно! Можете еще завтра подъехать, я клубники лесной соберу! Из нее выходит такое вкусное варенье с хвостиками!

– Димас, ты чего там? Поехали уже? – крикнул кто-то из машины. Димас кивнул и продолжил выбирать.

– А вы куда путь держите? – поинтересовалась бабуля.

– Да в Суетово, неподалеку. Мы там базу отдыха открываем, почти все готово. Дайте, пожалуйста, ведро малинки. Объедимся сегодня, – попросил мужчина, прикусывая нижнюю губу.

– Хорошо, милок, – баба Маша потянулась под прилавок за ягодами. – Небось, золото Колчака уже нашли? Оно ведь у вас там валяется, у леса. Вагоны золота! Я когда девчушкой была, находила там всякое. – Баба Маша протянула Димасу ведро с ягодами. – Восемьсот рублей.

Покупатель задумался, практически проглотив нижнюю губу, его взгляд замер, а в голове уже роились мысли о том, куда можно потратить состояние и через кого продать золото втихую. Димас скривил хитрую гримасу.

– Как вас зовут? – спросил покупатель.

– Мария Кирилловна. Все меня называют баба Маша. А что? – лицо бабушки-одуванчика расплылось в улыбке.

– Мария Кирилловна, у меня к вам деловое предложение. Я куплю всю вашу ягоду, а вы мне покажете то место, где спрятано золото, – Димас интригующе показал край пятитысячной купюры, торчащей из кошелька.

– Грузите, ребутяшки. Едем, – сказала бабушка.

На заднем сиденье широкого джипа сидели два товарища Димаса с ведрами малины и клубники, а между ними, скромно сложив ручки на колени, приютилась, как кот на печке, баба Маша.

– И что, очень много золота там, Мария Кирилловна? – поинтересовался друг Димаса, сидящий на пассажирском месте.

– Ой! Все золото Российской Империи! Я-то уже старенькая, чтобы выкопать, а у вас явно получится. Вы же слышали про золото Колчака? – спросила Баба Маша и посмотрела на всех пассажиров. Один из них отрицательно мотал головой.

– Ешкин кот! Был такой адмирал Колчак. Волей-неволей, к нему попало это золото. Тонны золота, понимаете? Потом его убили, а где золото хранится, знал только он. А там целые вагоны со слитками. Все пропало! Будто крошки со стола скинули рукой. Кто его только не искал, никто не находил. Но я-то знаю. Там, у леса, на опушке. Я видела крышу этого вагона, точно вам говорю.

Чем больше сладких слов говорила ягодная бабушка, тем быстрее мчалась машина. Каждый из присутствующих представлял, как он открывает раскопанный вагон, а оттуда, словно от Золотой антилопы, сыпется нескончаемое имперское золото.

Димас достал телефон и кого-то набрал.

– Слушай, бери всю технику, которая есть и езжайте на край деревни. Да-да, все, что есть. Я ещё КАМАЗы сейчас вызову, буровую установку. Зачем? А вот! Узнаешь.

К вечеру на окраине леса стояли экскаваторы, чтобы откапывать, краны, чтобы поднять вагон, КАМАЗы, чтобы погрузить золото, и буровая машина. В поднятой над техникой люльке воровайки, как полководец, стояла баба Маша.

– Где копать, Мария Кирилловна? – спросил Димас.

– А вот тут, где березонька молодая. Я где-то там крышку видела. Димас махнул рукой в сторону метровой березки. Техника задребезжала, загудела! Мощные ковши вырывали кубометры земли и отбрасывали в сторону. Крановщики уже натягивали тетиву, чтобы поскорее выпустить ее из стрелы крана.

На ночь баба Маша ушла к себе в избушку, находившуюся в пяти минутах ходьбы от золотой жилы. Она погладила Барсика, полила огород и легла под теплое одеяло.

Утром в дверь постучали. На пороге стоял злой, измаранный землей Димас. Вся его одежда была перепачкана, на лице виднелись белые полосы от высохшего пота. В руках он держал сточенную до черенка штыковую лопату.

– Пошли, бабка. Делиться будем.

Вместо скромной березки, которая вчера стояла на окраине, был вырыт огромный котлован: тридцать метров в ширину и шесть в глубину. Стрелы кранов были печально опущены, а рыжие КАМАЗы, кажется, покраснели от обиды.

– Там пусто. Ни одного вагона, баба Маня! Ни грамма золота, ни Колчака, ничего там нет! Мы всю ночь рыли чертову яму! Вы точно тут видели золото? – Димас зверел на глазах. Со спины к ним подошла баба Люся, с которой у бабы Маши были давние споры.

– Вы куда мою березку дели, бляди? – закричала баба Люся. – Я ее три года тут пыталась вырастить, чтобы потом к себе во двор пересадить! Это твоих рук дело?

– А нечего было… – начала баба Маня.

Димас отошел в сторонку и сел в ковш экскаватора. Его друг, сидящий в кабине, спросил:

– Че делать-то будем?

– Закапывай, – ответил Димас, прижимая к груди годовалую берёзку.

Степан Михайлович проснулся с больной головой и, раскоряченный словно игуана, побрел к холодильнику опохмелиться. Рассол и баночка холодного пива быстро вернули к жизни пятидесятилетнего трудовика. Сидя за столом, упершись рукой в лоб, Степан Михайлович пытался вспомнить, что было вчера.

В дверь настойчиво стучали, пришлось открывать – в тамбуре стоял милицейский.