Тяжело дыша, я повернул голову и наблюдал за тем, как Рин опасливо протягивает ладонь, и Кауми накрывает её своей. В грудь словно вонзилась раскаленная игла.

— Конфетка? — в голубых глазах сестры отразилось изумление.

— Что? — мой голос звучал в унисон с её.

Рин озадаченно покрутила в руках карамель в яркой обертке.

— Похоже нынешняя молодежь совсем не умеет веселиться, — рассмеялся Гакупо, и легонько стукнул меня по лбу такой же конфетой, а после отпустил.

Я тут же поднялся на ноги, растирая затекшее запястье, и силился понять, что сейчас произошло. Это опять какая-то хитрая игра?

— То есть вы просто хотели, — Рин пристыженно опустила голову. — Угостить меня конфетой?

— Дошло, наконец-то, — Камуи скрестил руки на груди. — Да, только это.

— Тогда какого черта ты прижал её к стене?! — я не собирался довольствоваться этим объяснением. — Зачем весь этот драматизм?!

— Хм, а по тебе не скажешь, что ты такой вспыльчивый, — усмехнулся айдол, и вновь присел на диван. — Это была часть шутки, малыш. А ты все испортил, спасибо тебе.

— Шутка в духе твоих сегодняшних развлечений с секретаршей? — зло спросил я.

Рин же, просто чистый ребенок, уже смаковала выданную ей конфету, но услышав мои слова густо покраснела.

— Хватит во всем видеть пошлые намеки, пацан, — вздохнул Гакупо. — Рин-чан всего лишь ребенок, а я очень люблю детей, но в не том смысле, в котором ты можешь подумать.

Услышав это, я едва не ударил себя по лицу. Господи, какой же я идиот.

— Поэтому вы носите в карманах конфеты? — с любопытством спросила его Рин.

— Мыслишь в верном направлении, — Камуи меланхолично улыбнулся. — До пятнадцати лет я рос в сиротском приюте, где у меня было много младших братьев и сестер. Когда меня усыновили, я переехал в столицу, и с тех пор ни разу не был на родине, так что иногда скучаю по детям.

Рин застенчиво улыбнулась, когда Камуи ласково потрепал её по волосам.

— Надеюсь ты не против? — усмехнулся он. — Младший?

— Делай, что хочешь, — с досадой произнес я, напрочь игнорируя принятую иерархию отношений. — Старший.

Рин принялась заваливать новоиспеченного «старшего брата» вопросами, а я же устало опустился в кресло, чувствуя невероятную усталость, но в то же время облегчение. Камуи хоть и был дамским угодником, но его чуткое отношение к детям, о котором говорила Гуми, надежно защищало Рин от опасности. Однако что-то мне подсказывало, что такая особенность характера Гакупо будет большой проблемой для самой Мегпоид.

========== Такт 31: Childish war ==========

Весь остаток месяца, мы как проклятые готовились к отчетному концерту. Изнурительные тренировки отнимали все свободное время. Я то и дело засыпал на уроках, за что уже пару раз оказывался в кабинете директора, который никак не мог войти в положение и дать нам карт-бланш. Поэтому накануне дня Икс я готов был заплясать без всякой музыки. Мне не терпелось покончить со всем этим. Однако настроение Рин было диаметрально противоположным: она ужасно нервничала и срывалась на мне по поводу и без.

Ссоры между братьями и сестрами — это обычное дело, но неурядицы между близнецами — это уже серьезно, поскольку быть в разладе с близнецом — это все равно что быть в разладе с самим собой. Именно поэтому я болезненно переживал подобные конфликты, но в последнее время они стали обыденностью. Главным образом из-за моих танцевальных способностей. Куро все уши мне прожужжал, но Рин очевидно была недовольна и находила изъяны чуть ли не в каждом моем движении, и это продолжалось из урока в урок.

— Лен! Ты снова сбился с ритма! Сколько можно?! — сестра гневно топнула ногой. — Сегодня генеральная репетиция, а ты!

— Это ты слишком торопишься, — попытался защититься я. — Вот я и не успеваю за тобой!

Я бросил косой взгляд на Мегурине, в надежде, что она встанет на мою сторону, ведь Рин и правда задала слишком быстрый темп. Однако Лука лишь с интересом наблюдала за нашей перепалкой, так что я скрипнул зубами. Сестра приняла это на свой счет и завелась еще больше.

— Хватит жаловаться! Если из-за тебя мы провалимся, то я не знаю, что я с тобой сделаю! — и без того высокий голос Рин едва не сорвался на визг, так что я поморщился.

— Ладно-ладно, перестаньте ссориться, — Лука хлопнула в ладоши. — Вы должны работать слажено, словно отражения друг друга, иначе ничего не…

Внезапно Мегурине оборвала фразу на полуслове, и задумчиво поглядела сначала на кипящую от негодования Рин, а потом на меня.

— Так, забудьте про слаженность! — на лице девушки расцвела вдохновленная улыбка. — Я кажется придумала как сделать ваш номер идеальным!

***

— И это твоя идея? — Мейко скептично подняла бровь, выслушав свою старую подругу. — Так кардинально менять подход прямо накануне выступления, я не могу это одобрить.

— В таком случае они проваляться, — легко ответила Лука. — И тогда компания лишиться двух талантливых куколок.

— Ладно, уговорила, — Мейко сосредоточенно потерла переносицу. — Но под твою ответственность.

— Конечно, все будет в лучше виде, — Мегурине мечтательно зажмурилась. — Это будет грандиозно!

***

В день дебюта мы в кой-то веки были освобождены от уроков, но с самого утра торчали в агентстве, перемещаясь из комнаты в комнату, где над нами трудился целый штат гримеров и костюмеров.

Самым главным стилистом оказался старый знакомый матери, который вызывал во мне иррациональный страх.

— Ну как, Ленчик? Нравится? — промурлыкал Рик, и его взгляд жадно блуждал по надетому на мне наряду. Я позволил себе немного изменить фасон и цвет, но общая идея осталась той же!

«Какая безвкусица» — тоскливо подумал я, рассматривая сине-белый костюм со странным узором из ромбиков, которые живо напомнили мне о клоунских трико. Белый воротник-жабо был украшен темно-синей же брошкой, которая неприятно колола горло.

— Очень…необычно, — выдавил я из себя.

— Я знал, что тебе понравится! И он так здорового на тебе сидит! — стилист возбужденно сверкнул желтыми очками. — Риночка наверняка уже готова, так что не заставляй сестру ждать. Я обязательно дождусь вашего выступления!

С этими словами стилист покинул гримерку, демонстративно послав мне воздушный поцелуй. Я с трудом сохранил невозмутимость, но стоило Рику скрыться за дверью, как рука сама собой потянулась к воротнику. В детстве мать заставляла меня застегивать рубашку на все пуговицы, и с тех пор я ненавидел галстуки и слишком плотные воротники. Однако не успел я избавиться от удушья, как в комнату ворвалась Рин, и я думать забыл о всех неудобствах.

— Мы выступаем третьими! — воскликнула она. — Вот повезло!

Рин была одета точно такой же костюм, но в отличие от моего он был красного цвета, вместо брюк были короткие шортики и белые чулки.

— Ага… — я потерял нить разговора, поскольку взгляд тут же приклеился к этим самым чулкам.

— Чего ты такой рассеянный? — Рин поправила на голове черный бантик, а после демонстративно скрестила руки на груди. — Где же твой боевой настрой?

— Потерян в процессе переодевания, — проворчал я, и с трудом сдержался чтобы не отстегнуть брошь. — Зато ты так и пышешь энтузиазмом. Справилась наконец с нервами?

— О чем ты? — сестра гордо вскинула подбородок. — Когда это у меня была боязнь сцены?

— Хм, кажется кто-то едва не упал в обморок на прослушивании, отчего мне пришлось прибегнуть к радикальным мерам…

— Я…не просила тебя об этом! — щеки Рин стремительно налились румянцем. — Теперь со мной все в порядке!

— Правда? Какая жалость, — притворно вздохнул я и шагнул к сестре. — А я-то думал, что тебе снова необходимо «успокоительное».

— Н-ничего мне не нужно, — выпалила девушка и бросилась к двери. — Там скоро начнут, я пойду посмотрю!

С этими словами Рин выскочила из гримерки, а я едва не рассмеялся. Все-таки её так весело дразнить. В следующий миг на столе тренькнул телефон, и я открыл сообщение: