— Хорошо, я побуду с тобой, пока ты не придешь в себя.

Её дрожащие губы сложились в слабую улыбку, и она неловкими пальцами начала расстегивать мокрую блузку. Вот тут мне самое время смутиться, но я просто присел рядом и в два счета справился с пуговицами.

— Спортивный лифчик? — поднял брови я. — Ты чертовски асексуальна, Мегпоид.

— Не всем же носить кружева, — с нотками былого задора ответила Гуми и уже самостоятельно стащила с себя юбку и гольфы. Я все сильнее чувствовал себя героем какой-нибудь школьной эроге, и поперхнулся воздухом, когда Мегпоид начала стягивать с себя белье.

— Ты чего это, Мег…

— Оно тоже мокрое, — отрезала Гуми. — Если тебя волнует — отвернись.

Я мгновенно вскочил с кровати и задернул ширму, чувствуя как краснеют уши. Не такая уж она и асексуальная, черт возьми.

— Эй, можно зайти, — послышалось из-за ширмы. Гуми уже натянула одеяло до подбородка, а её мокрые вещи, включая белье, лежали на краю кровати.

— Будь так добр, повесь сушиться, — она кивнула на одежду.

Я стоически перенес это и вернулся к Гуми, в надежде, что она уже успокоилась и я могу покинуть медкабинет.

— Если все уже хорошо, то я…

— Нет, мне все еще холодно, — её зубы выбивали мелкую дрожь. — Не мог бы ты обнять меня?

В кабинете повисла звенящая тишина.

— Мегпоид, ты слишком доверяешь моей порядочности, — с трудом выдавил я, на что зеленоволосая бестия только фыркнула.

— Ни черта ты не порядочный, извращенец-инцестник, но на кону здоровье твоего драгоценного президента. Выполняй!

Кажется, мной помыкать она могла хоть в очках, хоть без них. На деревянных ногах я подошел к кровати, осторожно прилег на самый край и неуверенно приобнял девушку за плечи. Гуми недовольно заерзала и подкатилась мне под бок, так что я едва не сверзился на пол.

— Мегпоид, полегче, — прошипел я, стараясь не думать о том, что под одеялом она совершенно голая.

В ответ Гуми только сухо всхлипнула и спрятала глаза под густой челкой. Снова ревет.

— Да что же такое, эти твои очки? — спросил я, в надежде узнать причину её эмоциональных качелей.

— Это старая история, — пробурчала Гуми в одеяло. — Как-нибудь…

— Я обожаю старые истории, Мегпоид.

— Да?

— Определенно, — мое сознание снова подернулось сонной дымкой.

— Тогда слушай…

***

— Библиотека закрывается!

Сухопарая библиотекарша строго взглянула на Рин, которая поспешила покинуть пыльное помещение. Она закончила дежурство и поспешила к месту встречи, но Лена там не было. Ни тогда, ни сейчас, когда школьные коридоры окрасились в кроваво-алые цвета.

В тот момент, когда он сам подошел к ней и предложил пойти домой вместе, сердце забилось чаще, и она мгновенно забыла обо всех своих обидах на него. Даже его поцелуй с Хастуне Мику, даже сегодняшнее странное поведение в ванной.

Кагамине устало вздохнула и решила позвонить. Ей просто не верилось, что брат мог так жестоко над ней подшутить. Дрожащими пальцами она набрала его номер и с замиранием сердце стала ждать, но ответом ей были только длинные гудки. Девушка с досадой сбросила вызов и покачала головой.

— Дура! Какая же я дура, раз решила, что он мог отнестись ко мне по-человечески.

Ей было обидно до слез, и она уже хотела пойти домой, но в последний момент вспомнила, что президент фан-клуба попросила её зайти. Как ни странно, деятельность кружка уже не вызывала у нее былого восторга, и Рин с неохотой поплелась в сторону клубных помещений.

Однако, проходя мимо медкабинета, девушка заметила, что дверь слегка приоткрыта. На чистом инстинкте она хотела закрыть её, но тут ей на глаза попался радиатор у окна, на котором висела женская школьная форма. Рин в растерянности замерла на пороге. Неужели какая-то ученица осталась в медпункте? Девушка осторожно вошла в помещение.

Медсестры нигде не было, но до слуха Рин донеслось чье-то сонное дыхание. Проснулось банальное женское любопытство, и убеждая себя в том, что за ширмой спящая девушка, она слега отодвинула белую занавеску. Сердце пропустило один удар. На кровати спал её брат-близнец. В обнимку с Гуми Мегпоид.

========== Такт 13: Долг ==========

На маленький портовый городок опускались поздние летние сумерки. Теплый соленый бриз, задорно трепавший флаги, грозился перерасти в настоящий шторм, поэтому рыбаки уже заканчивали свой промысел. Когда последние суда вошли в безопасную бухту, солнце уже наполовину утонуло в море.

Один из рыбаков окинул взглядом причал и увидел знакомую картину: на самом краю мокрого настила сидела маленькая девочка и неотрывно глядела в океанскую даль.

— Опять она тут, — нахмурился моряк и уже хотел прогнать ребенка, как вдруг кто-то несильно потянул его за рукав.

Мужчина обернулся и невольно отступил на пару шагов. Перед ним стоял высокий тощий подросток, чьи длинные волосы были забраны в хвост на затылке. Пронзительные фиолетовые глаза внимательно изучали рыбака. Тому стало как-то не по себе.

— Чего тебе? Из ваших что ли? — раздраженно проворчал он и указал на причал.

— Да, — голос подростка только начал ломаться, но в нем уже слышались стальные нотки. — Не волнуйтесь, я прослежу, чтобы она вернулась домой.

Моряк нахмурился и поспешно удалился, бормоча что-то о детях из чертового детдома. Паренек предпочел не обращать внимания на брюзжание и неспешно приблизился к краю причала. Девочка была на удивление неподвижна, и только морской бриз шевелил её густые волосы. Мальчик опустился рядом.

— Итак ты снова здесь, Мегуми, — спокойно произнес он. — Зачем нужно было убегать? Ты ведь понимаешь, что это опасно?

Подросток говорил тихо и проникновенно, но девочка только низко опустила голову, и прозрачные слезы окропили острые коленки.

— Ну-ну, не плачь, — паренек ласково погладил её по голове. — Я ведь не ругаю тебя.

Ветер крепчал и нежный шепот моря начал превращаться в угрожающее ворчание. Закатное небо потемнело.

— Пора идти, Мегуми. Это становится опасным.

— Подождем еще немного, пожалуйста? — впервые подала голос девочка. — Может, сегодня он приплывет?

Водная гладь подернулась рябью, соленые брызги окропили причал и сидящих там детей.

— Хорошо, — улыбнулся подросток и слегка приобнял продрогшую девочку за плечо.

— Спасибо, братец…

Зеленоволосая девушка резко открыла глаза и подскочила на кровати. Сон был таким реальным, что она провела рукой по волосам, чтобы удостовериться, что они не влажные. В эту секунду на полу у кровати заелозил телефон, наполнив комнату звуками самого популярного хита текущего месяца. Гуми поспешно схватила аппарат и открыла сообщение от своего вице-президента. Лен писал, чтобы она сегодня оставалась дома, а к вечеру он обязался вернуть её драгоценные очки. Текст был сухим и лаконичным, без единого смайлика, но Гуми едва не прослезилась от счастья. Порой Кагамине был просто до одури заботлив.

***

Этим утром я чувствовал себя паршивее, чем когда-либо. Вчерашние злоключения с Мегпоид оставили в душе неприятный осадок, и чтобы хоть как-то исправить положение мне придется вступить в переговоры с самыми мерзкими созданиями во Вселенной. С чокнутыми фанатками.

Для начала я отправил Мегпоид сообщение и предупредил, чтобы она не совалась в школу. Неизвестно, что еще выкинут эти гадюки. Честно говоря, мне совершенно не хотелось плясать под их дудку, но после вчерашних откровений в медпункте, я по-настоящему зауважал Гуми, и решил вернуть ей украденное.

За завтраком я прочитал слишком эмоциональный ответ от Мегпоид, едва найдя текст за чудовищным количеством смайликов.

— Необычно для тебя, — внезапно подала голос Рин. — Писать кому-то сообщения.

— Дела клуба, — уклончиво ответил я. — Мегпоид загружает работой.

— Ах, вот оно что, — равнодушно произнесла Рин и вернулась к еде, с хрустом разрезав свой тост с джемом.

Всю дорогу до школы я переписывался с Гуми, в попытке узнать, кто именно напал на нее в туалете. К моему удивлению, Мегпоид сразу назвала девчонку, которая забрала её очки. И как только я вошел в класс, то тут же нашел взглядом парту, где вечно толпились девчонки. Место их лидера — Амемии Нацуми. Сейчас еще пустовало, но я был уверен, что она не упустит возможности увидеть результаты своих трудов по устранению Мегпоид. Я добрался до своего места, стараясь не смотреть на соседнюю парту. Странное дело, я всегда считал Гуми шумной надоедой, но её отсутствие тяготило.