Гермиона сидит на ступенях, обхватив голову руками, покачиваясь вперёд-назад, будто поломанная кукла-неваляшка из детских воспоминаний. Драко не сразу понимает, что она твердит, до боли сжимая палочку в побелевшей от напряжения руке. Ногти впиваются в кожу, рука предательски дрожит, не желая совершать привычные движения. Но Гермиона вновь и вновь пытается призвать патронуса, не видя уже ничего вокруг. И с каждым всё более тихим «Экспекто Патронум» она опускает голову ниже, почти касаясь колен.
— Экспекто Патронум! Экспекто… Патронум! Экспекто…
Драко взлетел по лестнице, рухнул перед Гермионой на колени, сбивая ноги о ступени. Обхватил её плечи и прижал к себе, пытаясь хоть как-то привести её в чувства.
Девушка, трясущаяся в его руках, никогда не могла бы быть его Грейнджер. Она не имела права сдаваться. Она не должна была… но она сдалась. Вот она — хвалёная гриффиндорская смелость!
Гермиона не боялась идти на войну. Не боялась сражаться с Пожирателями Смерти. Не боялась Тёмного Лорда…
Но она никогда не сражалась за себя, защищая других. И в её душе всегда была надежда на победу. Вот почему она с такой лёгкостью освоила Патронуса на Шестом Курсе.
Три месяца назад надежда на победу в этой борьбе угасла. Сил сражаться не осталось. И Патронус стал тоже угасать, а вскоре и вовсе перестал получаться. И тогда они все: её друзья и сам Драко решили, что «она больше не ждёт…».
Драко сильнее прижал Гермиону, перехватил её палочку и попытался вынуть из сжатого до судороги кулака.
— Хватит, перестань… слышишь меня? Хватит…
Она мотнула головой, размазывая слёзы и тушь по лицу. Перехватила палочку сильнее и снова попыталась призвать патронуса. В этот раз уже почти шёпотом.
Драко сцепил зубы, сильнее потянув на себя. Отобрал палочку, откинул её прочь и постарался заглянуть в лицо Гермионе.
— Я здесь! Я пришёл… хватит! Посмотри на меня!
Полупросьба. Полуприказ. Как много раз прежде, на чердаке над кабинетом Прорицаний в старой школе.
— Посмотри на меня, Гермиона!
Как в первый раз, когда он целовал её. Как в первый раз, когда она призналась ему в любви. Как в первый раз…
Открыть глаза — значит вновь осознать, что это только сон. Вновь понять, что надежды нет. Потому что это не может происходить наяву. Драко Малфой в Азкабане. Под стражей дементоров. Кингсли обещал отменить их, но ведь всё происходит очень медленно, если ему вообще дадут это сделать…
А Драко Малфой обвинён в убийствах. Его судят за метку, за то, что он — Пожиратель Смерти. Такое обвинение практически никому не удавалось оправдать…
А это значит, что открывать глаза нельзя. Ведь пока ты не открыла глаза, ты можешь хотя бы слышать его голос в голове. Его слова: «Посмотри на меня, Гермиона!».
Как в первый раз…
— Посмотри на меня!
Надо открывать глаза. Надо просыпаться. Надо возвращаться в реальный мир. В мир, в котором Малфой проживёт остаток дней в Азкабане. А у неё даже не выходит сотворить патронуса, чтобы хоть как-то облегчить ему жизнь в этом ужасном месте. Сил больше нет…
— Посмотри на меня!
Она открывает глаза. Взгляд, будто у остекленевшей фарфоровой куклы. Она смотрит не мигая, несколько секунд убеждая себя в том, что наваждение должно пройти. И сейчас образ Драко растворится, как бывало множество раз за эти восемь месяцев, с приходом рассвета.
Но он не растворился.
— Ты…
— Я, Грейнджер. Я! Я здесь. Меня оправдали. Я не Пожиратель Смерти. Метки нет…
Он задирает рукав, разрывая тонкую ткань рубашки. Предплечье, на котором привычно было месиво из крови и кожи. Которое он прятал под повязку, но Гермиона никогда бы не спутала повязку с его кожей. Рука была почти здоровой, почти без отпечатков магии, почти кожей, хотя скорее — равномерным шрамом. Но метки на ней не было. Даже следа или очертания ужасного черепа со змеёй, приводящих в ужас волшебников Британии и всего мира.
— Как? — она всё ещё не верит, цепляясь последними силами за его уверенный образ и слова.
— Жертва.
Драко аккуратно убрал с лица Гермионы мокрые от слёз локоны, заправил за ухо. Провёл тыльной частью ладони по щеке.
— Последнее условие в книге. Жертва. Я думал, это обязательно смерть… оказывается, есть вещи страшнее смерти. Ты пожертвовала собой ради меня. И выполнила последнее условие…
Она коротко всхлипнула, зажимая руками рот, стараясь изо всех сил не разрыдаться в голос. Драко действительно был здесь. Это был не сон, не наваждение и не бред. Драко был здесь!
Он перехватил её ладошку, снова прижал к себе.
— Ты… ты… Драко, ты жив… я думала… мне сказали…
Она снова заплакала, стараясь как можно теснее прижаться к нему. Душа в складках его одежды свои слёзы. Вдыхая его запах. И веря наконец в то, что это всё по-настоящему.
— Спасибо тебе! — он гладит её по голове, зарываясь пальцами в спутанные кудри непослушных волос. — Ты снова спасла меня!
Она молчала. Молчала не потому, что не знала, что ответить, а потому что слова были не нужны. Всё происшедшее казалось настолько невозможным, что любое слово, произнесённое сейчас, не имело шанса на существование.
Позади что-то падало, снизу доносились взволнованные голоса Мистера и Миссис Уизли. Гарри и Рон тихо спорили на пороге Норы…
— Пошли, — Драко попытался поднять Гермиону, придерживая за плечи.
— Куда вы? — Гарри удержал Рона, стараясь звучать убедительно. — Малфой, куда вы собрались?
— Пошёл к нарглам, Поттер. Это больше не твоё дело. И никогда им не было…
Два пролёта раскуроченной лестницы. Ледяная ладошка Грейнджер в его руке и единственное желание: поскорей увести её отсюда. Пока у неё не возникло желания, как всегда, начать спорить, доказывая, что у них нет будущего. Именно потому что будущего действительно не было. Они были вновь друг другу Никем, как два года назад в пыльном тупичке старой школы возле кабинета директора. У них сейчас не было ни единого шанса на принятие их союза миром, на совместную жизнь в Лондоне или в любом другом месте. И это первый раз в жизни было совершенно неважно. Потому что слабая девушка, которая следовала сейчас за Драко не была ни Героиней Войны, ни Борцом за Справедливость, ни даже гриффиндорской старостой. Она была отчаянной и безрассудной, но совершенно наплевавшей на себя, стараясь спасать сначала мир, потом Малфоя. Сейчас наступала очередь Драко спасать её. От неё самой, собственных страхов и предрассудков. Давая шанс на долгожданное счастье где бы то ни было. Там, где ничего не будет мешать ей просто быть собой.
Драко аккуратно обнял Гермиону, парно трансгрессируя с порога Норы. Он точно знал пункт назначения, мысленно называя конечную точку аппарации. Что-то подобное она описывала ему когда-то давно, как место, в котором хотела бы оказаться и провести каникулы. Здесь их никто не знал. Здесь никто не слышал о Драко Малфое и Гермионе Грейнджер. Здесь не знали о Волдеморте и войне. Здесь не знали о магии вовсе. Небольшой маггловский отель, похожий на коттедж Ракушка и улыбчивая администратор на ресепшне.
— Добро пожаловать на фестиваль. Вам понравится список групп участников. У вас великолепные костюмы, конкурс будет проходить в среду, не забудьте подать заявку. Номер для молодожёнов? Конечно, бунгало номер 26 сразу за пирсом. Да, расположен отдельно, вам никто не будет мешать. Обслуживание в номер? Два завтрака и кофе. Конечно! Ваш багаж прибудет позже? Да, я распоряжусь, его сразу доставит консьерж. Желаете рассчитаться наличкой или чеком? Разумеется, миссис Грейнджер, ваш банк обслуживает наш фестиваль. Приятного отдыха.
Здесь всем было плевать на то, что двое уставших людей с разными фамилиями решили провести неделю в номере для молодожёнов. Здесь всем плевать, что в каком-то другом, неизвестном им мире, люди до сих пор делятся на волшебников и магглов. Здесь всем было плевать на то, что он только что вышел из самой страшной тюрьмы, а она два года назад спасла мир от маньяка. Что пришлось им пережить и чем пожертвовать. Здесь всем было наплевать. Здесь они были просто Никем — очередными постояльцами, которых множество в сезон отпусков. И первый раз она не задавала вопросов про будущее. Потому что и ей было наплевать.
