— Скажи это ещё раз.
— Что? Что я волнуюсь?
— Нет, что ты без меня не можешь…
Она снова улыбается, пытаясь оттолкнуть его.
— Пусти!
— Пущу, только скажи ещё раз то, что сказала только что!
— Я не могу без тебя. Ты это хотел услышать?
Драко торжествующе улыбается, отпуская руки, выпрямляясь, садится на диване. Гермиона удивлённо смотрит на него, тоже поднимаясь и садясь рядом.
— Ты чего?
— Ты просила отпустить… я отпустил!
— Дурак… — сердито бормочет она, пытаясь встать.
Но Драко не даёт ей сделать этого, усаживая на диван, снова прижимая к подушкам.
— Полный дурак! Без которого ты не можешь!
Её губы на вкус как самый сладкий из леденцов Берти Боттс. Она отдаётся ему вся, будто давая напиться своей жизненной энергией, оставляя себе лишь каплю, без которой она, скорее всего, не смогла бы вовсе дышать. Она отдаёт ему свой огонь, который рождается где-то под сердцем и, словно тягучая лава, распространяется под кожей к его жадным губам. И одного его нетерпеливого взгляда, одного вдоха, одного движения руки хватает для того, чтобы забыть обо всём мире. Превратить пылающий в ней гнев, в жгучее желание. Жить и дышать этим человеком, которого презирала и ненавидела в прошлом и без которого не видит свою жизнь в будущем.
Она пылает, и его прикосновений достаточно, чтобы распалить этот огонь, которого Драко, как оказалось, боялся ещё совсем недавно. И сейчас, дразня и целуя её, душа объятиями, он наслаждался, первый раз в жизни не боясь сгореть дотла.
====== Несколько мгновений назад ======
Они лежат в темноте, обнявшись, согреваясь теплом друг друга.
И Гермионе кажется, что если зажечь свет, то магия уйдёт, превратив это место в обычную комнату. Будто не было этих семи лет. Будто Хогвартс — это всего лишь выдумка, всего лишь сон.
И частью этого сна был Драко Малфой — магглоненавистник, сноб, ханжа и мерзавец. Отвратительный хорёк. Последователь Волдеморта. Пожиратель Смерти.
А сейчас этот человек, это воплощение всего самого страшного в её жизни, лежал рядом, обнимая её. И хоть несколько мгновений назад они были одним целым, дыша в унисон. Несколько мгновений назад она, выгибаясь навстречу его губам, шептала слова, которые не имеют права на существование в этом мире. Она верила в каждое слово. Верила в них.
Старые стены умеют хранить секреты.
Она — его самый страшный секрет. Она — Гермиона Грейнджер — маггла, заучка и выскочка. Представитель «недостойных». Защитница низших слоёв общества. Героиня Войны. Лучшая подруга его вечного соперника. Та, что растоптала все планы его отца на будущее.
А сейчас эта девушка, это воплощение всего самого грязного в его жизни, лежала рядом, обнимая его. И хоть несколько мгновений назад они были одним целым, дыша в унисон. Несколько мгновений назад он, забывая обо всём, чему его учили, целовал её, заставляя стонать от удовольствия. Она говорила ему что-то, и он отвечал. И в тот момент он верил в каждое слово. Верил в них.
— Нам надо вернуть книгу до конца каникул! — Гермиона нарушила тишину, возвращая их обоих обратно на Землю. — Когда приедут студенты, будет гораздо сложнее попасть в Тайную секцию.
— Как романтично, Грейнджер, — ворчит Драко, стараясь как можно дальше оттянуть момент окончания их «полусна».
— Надо вернуть книгу завтра.
— Хорошо, завтра так завтра, — он сгребает её в охапку, не давая встать.
— Малфой! — Гермиона нетерпеливо одёргивает его попытки оставить всё, как есть. — Держать книгу здесь небезопасно. Нам надо завтра всё снова проверить, вычитать и запомнить. Я вечером верну книгу в библиотеку.
— Хорошо! — Драко приподнимается на локтях. — А как ты её в прошлый раз из библиотеки добыла?
— Самое время спросить…
— Не ехидничай! Мне тогда было немного не до подробностей.
— А что сейчас поменялось?
— Даже не знаю, — он говорит медленно, растягивая слова, повторяя свою старую манеру разговаривать, — вроде ничего не поменялось. Только одна девушка сказала мне, что любит…
— И ты ей поверил?
Тишина повисла, обрывая последний звук её вопроса. Воздух стал на мгновение тугим и вязким. Стало нечем дышать, будто каждый вдох приходилось делать под густой толщей воды.
— Поверил! А не стоило?
Секунда. Две. Три. Заставить себя вдохнуть…
— Стоило… она действительно тебя любит…
Драко самодовольно улыбается.
— Я отнесу книгу в библиотеку сам. Не хочешь говорить, как проникла туда — можешь не говорить.
— Я взяла у Гарри мантию-невидимку.
О том, что Гарри сохранил мантию, знали только самые близкие. Делиться этим секретом с Пожирателем Смерти было более, чем опрометчиво. И будь сейчас рядом Рон или сам Гарри, они наверняка посчитали бы, что Гермиона находится под воздействием Непростительного заклятия. Что Малфой заколдовал её Империусом… и были бы правы. Магия, которую творил с ней Драко была сильнее в сотни раз, чем самое сильное из заклинаний.
— Всегда мечтал пошастать по Хогвартсу в вашей мантии. Только думал, вы её в Министерство сдали. Оказывается, гриффиндорцы тоже умеют лукавить. Это радует… Ну да не суть! Я сам отнесу книгу завтра… Всё? Можно дальше валяться? Или есть ещё какие-то нерешённые срочные дела?
— Нет.
— Ну и всё…
Драко потёрся носом о плечо Гермионы и лёг обратно на подушку. Вот так просто, будто и не было неприятного разговора. Будто и не было проблемы. Будто он решил всё одним своим ответом.
А дальше? А что дальше? Дальше он сделает то, о чём сказал. И ей не придётся ничего решать, никого больше спасать, ничем больше жертвовать. Пока он рядом. Пока он говорит: «я сделаю это сам». И спорить не хочется первый раз в жизни. Она не спорит. Хоть это и опасно: давать Мантию Невидимку Малфою. И сознание, и разум знают об этом. Но она молчит и не спорит. Потому что хочет верить ему. Потому что доверяет.
— Слушай, — Драко лениво потянулся, — а где бы ты хотела провести лето перед работой? У нас же будут последние каникулы…
— Это у тебя, может быть, каникулы, — Гермиона постаралась передразнить его интонацию, — у богатых свои причуды. Я, между прочим, с июня выхожу работать в Министерство…
— Хорошо, пускай так. Не важно. Отпуск, Грейнджер. Куда бы ты поехала?
Он любил слушать её. Любил, когда она рассказывала какую-то белиберду, будто сказку на ночь. И в тёмной комнате сейчас её голос, рассказывающий о маленьком бунгало на сваях прямо на берегу океана, с лёгкими занавесками на открытых окнах, звучал особенно волшебно. Там всегда тепло. Там отличный кофе. Там по вечерам собираются люди и поют под гитары у костра на песке, под шум волн. Там лучший в мире глинтвейн, что бы это не означало на её странном наречии.
— Я тебя туда отвезу.
— Договорились. — Гермиона тихонько улыбнулась, представляя себе Малфоя на маггловском курорте. — Тебе там особенно понравится.
И на таких несбыточных мечтах и тихих сказках по ночам и базируются сейчас их отношения. Ведь всегда надо во что-то верить. Пускай их фантазии не имеют шанса на существование. Но только так они укрываются от пугающей реальности и того, что уже завтра закончатся зимние каникулы, начнётся новый учебный семестр. Что вернутся студенты и преподаватели. Что им придётся вновь разъезжаться по своим спальням и прятаться в тёмных коридорах от любопытных глаз. Пускай так. Пускай хотя бы в мечтах они смогут проснуться завтра не в разных комнатах старой школы, а вместе на маггловском курорте на берегу океана, под звуки гитары и шум волн.
====== Фарс милосердия ======
После каникул Хогвартс напоминал улей. Студенты так радовались возвращению в замок, что казалось, ещё немного децибел их восторженных криков разрушат стены. Студенты прилетали, приплывали, приезжали — и все нестерпимо шумели.
Начало нового семестра не радовало, наверное, только двоих, старающихся изо всех сил делать вид, что скучали по своим друзьям и рады их возвращению.
Пэнси Паркинсон, воодушевлённая долгожданной встрече, повисла на шее у Драко, бесцеремонно чмокнув. Драко спокойно отодвинул её, пожимая руку Забини.
