Он поднимает её, укладывая на ковёр у камина. Несколько раз пробегает пальцами по коже, заставляя сердце вновь разгонять по венам кровь.

— Боишься? — как-то невпопад спрашивает он

— Нет! — Гермиона трясёт головой, обхватив его руками за шею. — Первый раз в жизни я действительно не боюсь!

Она прячет глаза, как-то очень стыдливо прикрывая лицо. Ну уж нет! Это не будет очередным сексом. Это вовсе не то, чего хочет Драко Малфой в момент собственного триумфа. Он не даст Грейнджер сейчас расслабиться, как все его любовницы, и покорно принимать его ласки. Только не с ней!

Губы встречаются снова в поцелуе, руки разгоняют огонь под подушечками пальцев. Сейчас или никогда.

— Открой глаза! — Драко сдерживается из последних сил, стараясь сохранять сознание в состоянии вменяемости. Она странно трясёт головой. Что это? Снова чёртов страх? — Грейнджер! — голос твёрдый, и голос, это, кажется, последнее, что он может сейчас контролировать. — Посмотри на меня!

Она распахивает глаза, и он видит в них тот самый огонь, который жаждал видеть каждый раз. Огонь, заставляющий его зачерствевшее сердце жить.

— Смотри на меня, Гермиона, — шепчет он.

И её имя, прозвучавшее впервые из его уст, пробегая по всему телу, замирая где-то на задворках возбуждённого разума, заставляет сделать то, чего так не хватает снова и снова. Их губы встречаются в надрывом поцелуе, почти срывая стон. Остатки одежды летят прочь и уже плевать, что мгновение назад в комнате было холодно. Мир погасает под ресницами, но руки знают, что надо делать. Вновь и вновь отпускать себя. Вновь и вновь рушить стереотипы, зная, что они несущие. Забывать об эфемерных «должен» и «нельзя». Важно только то, что в этой комнате. Стены умеют хранить секреты. Камень и огонь никогда не выдадут того, что происходит здесь и сейчас. Как он целует её. Как объятия почти душат, впиваясь пальцами в плечи, сминая кожу заставляя её гореть под прикосновениями. Как губы оставляют обжигающие отметины на шее и, спускаясь от ключицы, стремятся к груди. Как сбивается дыхание, и через мгновение Драко вжимает её в пол, перехватывая руки над головой. И, прикасаясь щетиной к её щеке, еле слышно шепчет:

— Моя…

И в ту же секунду мир вокруг становится ярче, разрываясь в голове миллионом вспышек. Гермиона подаётся вперёд всем телом, будто пытаясь вырваться, хотя точно знает, что это невозможно. И если бы она могла, то наверняка сейчас разодрала бы ему напрочь спину. Может именно зная это, он продолжает крепко держать её запястья, а может, делает это интуитивно, как и многие другие вещи.

Стены поглощают все звуки, оставляя лишь стоны. А в ушах, как пульс, звучит его голос: «Моя!».

Гермиона пропускает момент, когда Малфой догоняет её и ловит только шумный выдох, будто он вынырнул из глубокого погружения. И именно в этот момент в голове нет ни одной дурацкой мысли, все слова про «неправильно», «нехорошо», «нечестно» и миллион других пустых слов теряются в шуме одного слова, прозвучавшего из уст Драко Малфоя:

«Моя!»

====== Рождественское утро ======

Половине девчонок, учащихся в Хогвартсе за последние несколько лет, хотелось знать, каково это: «быть девушкой Драко Малфоя». Пэнси Паркинсон удалось испытать на себе отголоски этой славы, насладиться всеми прелестями, осознать, что это такое. И понять, что это настоящая пытка.

Быть девушкой Драко — это как лечь спать в кровать, полную взрывчатки. Ты вроде бы отдыхаешь, но не имеешь возможности расслабиться, в любой момент ожидая взрыв. Драко не был деспотом, не был слишком суров и не ревновал по пустякам. Он был внимателен и порой нежен. Он уделял достаточно времени своей девушке и был довольно щедрым в отношениях.

Но девушка, получившая звание «спутница Драко Малфоя» тут же становилась символом, находящимся постоянно на виду у множества глаз, жаждущих зрелища и провалов. Статус не позволял девушке Драко совершать ошибки. Девушка Драко Малфоя не имела права плохо выглядеть, быть уставшей или отставать по учёбе. Девушка Драко Малфоя должна быть безупречной. Она должна быть достаточно сдержанной, немного циничной и в меру лояльной по отношению к другим людям. Она с гордостью несёт статус «первой леди», стойко выдерживает зависть и снисходительна к тем, кому в жизни повезло меньше. Она ценит чистоту крови и полностью разделяет взгляды и политику семьи Малфоев.

Это сложно. Сложно поставить интересы своего парня превыше своих. Сложно быть идеальной и не совершать ошибок. Пэнси не выдержала даже пары месяцев. Новость о её договорном браке даже немного обрадовала, её будущий муж не так требователен к внешней стороне их отношений.

Возможно, именно поэтому за все годы у Драко не было постоянной девушки. Легкие кратковременные романы исключительно со студентками Слизерина. Периодические связи с представительницами Райвенкло. Сиюминутные встречи с девушками с Хаффлпаффа. Никогда Драко не подумал бы, что станет завязывать отношения со студенткой с Гриффиндора. Да ещё и с самой ненавистной ему заучкой и выскочкой. С подругой Гарри Поттера и любовницей Рона Уизли. С защитницей магглов и домовых эльфов. Грязнокровкой. С Гермионой Грейнджер.

За несколько месяцев она изменилась в его глазах. Или это изменился он? Но каждый раз думая об этом, Драко немного ужасался сам. Гнал от себя мысли, убеждая, что это временное помешательство, что как только он избавится от Метки, так же легко избавится и от Грейнджер в своей жизни. А дальше всё будет как прежде. Он восстановит славу своей древней фамилии, сделает всё что угодно, чтобы отец и мама были в безопасности, займётся семейными делами. И не вспомнит даже про выскочку, которую использовал.

Убеждал себя и всё равно злился, когда видел Грейнджер с другими парнями. Верил в то, что сможет вернуть всё на свои места, и в это же время думал о ней даже больше чем следовало. Презирал грязнокровок, но хотел, чтобы одна из них была с ним.

Это изматывало. Раздражало и отнимало множество сил. Драко злился, заставляя себя не думать. Заставляя заниматься действительно важным делом: надо было избавляться от Метки до конца года. Вынести незаметно древний магический фолиант из стен Хогвартса невозможно. Воспользоваться в полном объёме полученными знаниями надо до конца обучения. Заняться Меткой и не отвлекаться на глупости, у которых нет будущего!

Проснувшись рождественским утром в одной постели с Грейнджер, Драко понял, что не сможет уже просто забыть её в конце года. Просто сделать вид, что ничего не было. Просто вычеркнуть это время из памяти. Просто отпустить.

То, что произошло ночью, то, что они чувствовали и говорили друг другу, не сотрётся из памяти так просто. Можно забыть события. Можно забыть людей. Нельзя забыть эмоции, которые ты испытываешь. Вчерашняя ночь отличалась от множества других. И то, что Грейнджер осталась с ним, то, что решилась провести с ним эту ночь, то, что делала и что, он был уверен, чувствовала. Её горячий огненный взгляд, и дрожащие ресницы…

Драко не был готов к этому утру. Не готов к тому, что после секса с Грейнджер он проснётся и будет молча смотреть на неё спящую и думать, что делать дальше. А что может быть дальше? Дальше они проведут вместе каникулы, потом будут прятать от всех свои отношения, когда вновь начнутся занятия. А потом будет конец года. Драко вернётся в Малфой-мэнор и, возможно, займёт место отца в работе и фамильном бизнесе. С головой погрузится в дела семьи, будет занят восстановлением доброго имени, материального положения и места семьи Малфоев в обществе. Будет исправлять ошибки отца. И не допустит больше никогда новых ошибок. А его спутница жизни, мать его наследников, обязательно должна быть чистокровной волшебницей с идеальной родословной. Возможно тогда, появляясь на светских раутах, чета Малфоев будет вызывать куда большее уважение. Драко Малфой, спасший семью и восстановивший честь. И его безупречная супруга из чистокровной аристократической семьи…

Всё так. Только от чего так гадко думать об этом? Почему каждая секунда, когда он думает об этом, приносит разочарование и желание послать эти планы куда подальше? Почему честь семьи, здоровье отца, счастье матери кажутся сейчас преградой на пути к чему-то особенному?