Объяснять дольше, пойти проще. Натянув джинсы и майку, завязав волосы в хвост, я последовала за ней.

Машина уже двадцать минут стояла в пробке. За это время я успела относительно подробно изложить свою историю подруге.

– Как-то так, – сказала я, завершая рассказ. Лика смотрела сосредоточено на дорогу, перебирая пальцами по рулю.

– Вот сукин сын! – тихо выругалась она. – Что это за бред с последним звонком? Разводиться не хочу, заживем счастливо. Он что, совсем дебилом стал.

Я молча пожала плечами.

– И эту, как ее там, кукушку, почему ты в загривок из квартиры не вытолкнула?

– А смысл? У каждого своя правда.

– А я б пихнула под зад коленом, точно б пихнула.

– Лика, – устало произнесла я. – Ну какое «под зад коленом»? Он предал меня, понимаешь? Он. Причем здесь эта кукушка? Не было бы ее, была б другая. Я, конечно, не отрицаю любовь с первого взгляда, но четыре года гадить вокруг себя…

Я отвернулась к окну и замолчала. Слезы мешали говорить. Да и желания особо не было. Обсасывать без конца эту тему? Бессмысленная трата времени. До правды не добраться.

– Понимаешь, – Лика нарушила тишину. – В жизни ничего не делается просто так. Нет неудач, есть опыт, который нужно принять и переосмыслить. Бывает, то, что с нами происходит, ведет к лучшим изменениям. Вот ты убиваешься, а может, это новый виток в твоей жизни, который приведет тебя к новым неизведанным высотам.

– К новым высотам. Смешно.

– Всякое бывает, – сказала Лика, припарковав машину на стоянке СПА-салона «Пудра».

– Красота спасет мир! – подбодрила меня подруга, подталкивая к входу.

– Боже, какие люди, как давно вас не было? – выходя на встречу, радостно запела Вера, хозяйка этого двухэтажного монстра красоты. – Я так рада вас видеть! Лика, какая ты посвежевшая, где-то отдыхала?

– В Ирландии, – обнимая девушку, ответила подруга.

– Варя, ты тоже пропала, – Вера направила на меня свои открытые объятия, но осеклась. Немой вопрос застыл в ее глазах. Лика, поняв заминку, пришла мне на помощь.

– Вера, как хочешь, но нужно впихнуть Варю по кругу. Она провалялась месяц с гриппом. Сдвигай клиентов, делай что хочешь, но приведи ее в нормальный вид.

– Да, да… конечно, – протянула Вера и подошла к администратору, объясняя ситуацию.

– Все сделаем, – улыбнулась Карина и открыла журнал. Что-то зачеркнула, куда-то позвонила и через минуту вела нас в кабинет.

– Затем укладочка, – перечисляла она перечень дел на сегодня. – Потом легкий макияжик. Что с массажем? Вызывать Женю?

– Нет, сегодня без массажа, Варе еще нельзя лимфу разгонять.

– Понятно, – прожурчала Карина, уткнувшись в блокнот.

Мы провели в салоне четыре часа. Кто сказал, что красота – это легко? Стоя возле зеркала, я рассматривала свое отражение. Как все просто – подкрасил, замазал – и вот, на меня смотрела та привычная Варя, от которой я отвыкла. Почему так нельзя с душой? Замазать, закрасить, отрезать?

– Привет, Варвара, отлично выглядишь. Когда ко мне? – мои размышления прервала массажистка.

– Ой, привет, Жень, – я натянула на лицо радость. – Наверное, уже на следующей неделе, от гриппа полностью очухаюсь и к тебе, – продолжила я начатое Ликой вранье.

– А как Дима? Что-то его давно не видно.

И вот этот вопрос выдернул из-под ног почву. О том, что я рассталась с мужем, знала я, Лика и мама. Я понимала, что подобные вопросы будут преследовать меня долго. «А как Дима? А где Дима? А почему без Димы?» Понимать – это одно, учувствовать в диалоге – совсем другое. Сказать постороннему человеку: «Я развожусь» было выше моих сил. Это то же самое, что остаться без одежды на глазах любопытной публики. Мы часто врем. Спасая или спасаясь.

– Дима с гриппом. Мы вместе слегли, он еще болеет.

– А-а-а, – протянула Женя. – Ну, передавай привет, – она махнула рукой и скрылась в кабинете.

«Передам. Обязательно передам» – мысленно ответила я вдогонку.

– Звезда опять сияет? – я услышала за плечом голос Лики. Она сосредоточенно искала в сумке ключи. – Ну, где же они?

– Проведите в дамской сумочке свет, ничего не видно! – процитировала я старый анекдот, придерживая дверь.

Усевшись в машину, Лика вытряхнула все содержимое сумки на колени, чтоб найти потерю. Среди бумажек, салфеток, косметики было безумное разнообразие конфет и шоколадных батончиков.

– Здесь килограмма два сладостей, – подколола я подругу. – Мне интересно, как ты умудряешься держать себя в идеальной форме, поглощая столько глюкозы?

– Я много двигаюсь и… а, вот они! – радостно закричала она. Ключи зацепились брелоком за внутренний карман.

– Слава богу, теперь можно ехать домой, – сказала я и пристегнула ремень безопасности.

– Куда домой?! Ты что, я потратила четыре часа, привела тебя в относительный порядок, ну хотя бы внешне, и теперь я должна отвезти тебя домой, чтоб ты улеглась на свою любимую подушку и размазала об нее всю косметику? Ну, нет! Не дождешься.

Лика крутанула ключ зажигания, машина заревела и двинулась с места.

– Мы поедем лечить тебя шопингом!

Я набрала воздух, чтоб возразить, но Лика, уловив мое желание, опередила меня.

– И не возражай. Насидишься еще дома. Я соскучилась.

Я молча откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

Несколько часов мы перебегали от одела к отделу, выбирая мне наряд. Лика была уверена, что именно так нужно воскрешать людей. Я ее мнение не разделяла, но спорить не хотела. По дороге она рассказывала об Ирландии, и это сглаживало углы лечебного шопинга. Лечебный – взять в кавычки.

Огромный супермаркет. Люди потоком колышутся вокруг. Кто-то толкается, кого-то толкают. Все стремятся наверх пищевой пирамиды.

Я стою в стороне, рассматривая первую попавшуюся футболку желтого, ненавистного мне цвета. Не хочу привлекать внимание продавцов и слышать вопрос: «вам помочь?» или «этот цвет вам очень идет». И неважно, что в этом цвете ты смотришься как покойник недельной давности.

Лика с горой шмотья опять тянет меня в примерочную. Упаковывает в узкое платье, надевает туфли на пятнадцатисантиметровой шпильке, накидывает на плечи пиджак.

– Какая же ты красотка, – выдыхает она с чувством выполненного долга.

Я глупо улыбаюсь и киваю головой в знак согласия. Не хочу говорить. Хочу домой. От толпы устаешь. Когда из твоей жизни уходит любовь, неважно, настоящая или вымышленная, в любом случае каждый раз ты умираешь. Какого черта она забирает с собой абсолютно все? Даже то, что ей не принадлежит.

Я хочу опять найти офигенный смысл жизни, чтоб тоже радоваться новой шмотке, хотеть бусики и делать то, что нужно мне! Не им. Я хочу жить своей жизнью, которая давно течет мимо меня. У меня не получается впустить ее в себя, петли заржавели, двери не отрываются.

В этот момент за спиной раздался шум. В супермаркет попытался въехать еще не старый мужчина в инвалидном кресле. Его колесо застряло в решетке. Подбежал охранник, помог, завез. У него нет одной ноги, вторая сильно деформирована.

«Твою мать!» – выругалась я про себя.

В такие моменты чувствуешь себя мягким расплывшимся дерьмом. Какого черта он улыбается? У него нет ног! Мне кажется, он делает это специально, чтоб показать мне, какое я ничтожество.

– Пойдем пить кофе, – я тихо сказала Лике и вышла из примерочной, не снимая новую одежду.

– Ничего себе! – не обращая внимания на мою выходку, удивилась она. – Ну, пойдем, коль не шутишь. А то домой, домой. Только пикнуть надо, запищишь на выходе.

Мы зашли в кафе, и Лика стала высматривать свободный стол. Заметив то, что нужно, она прошла и села. Я посеменила за ней, с безумным страхом растянуться здесь, перед полусотней людей из-за новой модельной обуви с безумным каблуком. Путь от входа к столу я преодолела без проблем, немного вспотев от страха. Плюхнувшись в кресло, я почувствовала безумное облегчение.