Бармен кивнул и побежал работать.

На директора надвигалась неказистая, щупленькая фигура юриста ответственного за закуски. То есть человека ответственного за вечеринку в целом у них не было, поэтому каждый раз атака на Игоря была неожиданной.

– Игорь Владимирович, давайте-ка порассуждаем об икре.

Директор незаметно закатил глаза к потолку. Икру вот-вот вынесут. Она лучшая. Почти, лучшая за сумму, одобренную их чертовым правлением. Однако человек решительно взял его за руку, уводя в сторону кухни.

– Я убежден, что произошло досадное недоразумение, но вы же понимаете, икра не может выглядеть так, как она выглядит сейчас. – Его словоблудство продолжалось не меньше получаса. Директор выпал из процесса. А тем временем, вечеринка набирала обороты.

Наконец закуски вынесли, но, момент, когда они пошли бы организму во здравие, был безвозвратно упущен. Люди, которые уже два часа глушили шампанское, заедая сигаретным дымом, совершенно по-свински напились. Когда Игорю удалось отбиться от всех «организаторов» и рассмотреть свои владения они уже были похожи на Валгаллу, что это совершенно не в формате клуба. Захмелевшие юристы развязно танцевали, обжимались по углам, разговаривали «за жизнь». Директор насчитал, только по дороге к бару, три потенциальных драки, две из которых потом «выстрелили».

В общем зале помимо перечисленной мелкой публики, находилось несколько крупных фигур с удивлением и легкой паникой, наблюдавших за своими коллегами. Игоря их присутствие удивило, но объяснение оказалось очень простым и грустным. Из курительной слышалось: «за базар», «по совести», «я те отвечаю», густо сдобренные матом. Интеллигенты из тех, кто послабее, предпочли выйти в люди, где узрели окончательное падение нравов.

Несколько девушек держались особняком. Они толи ждали момента чтобы броситься в водоворот страсти, толи правда растерялись. Однако смотреть, как девицы на пятнадцати сантиметровых шпильках тянут к коленкам куцые платьица, чтобы не разжигать в самцах огонь, было смешно. Самой скромно одетой среди них была красавица в ярко-желтом платье. Ее наряд хотя бы не нуждался в оттягивании. Кавалеров в любом случае должно было отпугивать выражение бесконечной скуки на лице. К тому же подходили к любым девушкам, иногда даже к совсем любым, но только не к ней. А вот Игорю ее лицо понравилось. Возможно, она занимала более высокий пост, чем все окружающие, но один смельчак все-таки нашелся. Тип из бара, тот, который недавно с трудом сидел на стуле, смотрел теперь на девушку, не отрываясь. Еще более странно, до этого он увлеченно болтал с одним из банкиров фирмы, плотным, немного невротичным мужчиной со следами отдышки от многолетней финансовой практики, на лице.

Игорь вернулся к курительной. Оттуда удобнее всего наблюдать за девушкой и алкашом, который сто процентов совершит к ней хотя бы один заход.

Парень действительно довольно быстро распрощался с собеседником и подошел к девушке. Сначала она была настроена скептически. Потом более доброжелательно. Потом, когда сообразила, что по странному стечению обстоятельств, он оказался одним из самых трезвых мужчин, растаяла вовсе. Парень в свою очередь быстро выполнил все требования обязательной программы: кофе, танец в дальнем объятии, коктейль, танец в близком объятии и вот они уже идут к выходу.

Игорь завистливо покачал головой. Прямо Индиана Джонс, а не мужик. Час как очнулся, а уже такую девчонку закадрил!

Между тем клуб перестал напоминать преисподнюю. Большой зал превратился в стандартную алко-тусовку.

В курительной затихли. Там медленно шел обратный процесс. Из очень пьяных, деловые люди превращались в просто пьяных, а это было уже ровно то состояние, в котором лучше всего обсуждать бизнес. Полился тихий разговор о чем-то очень далеком от сознания директора клуба: активы, банкротства, слияния, партнерства at setera.

Игорь покинул «переговорную».

В принципе, на этом содержательная часть вечера закончилась.

Начался стриптиз.

***

Речь Максима на этом тоже закончилась. Ему нечего было добавить к пересказу слов хозяина клуба. Оставалось только молчать, ожидая, когда Нина вынесет свой приговор.

Девушка не торопилась. Последние десять минут она вообще вела себя странно. Сидела, таращилась в монитор как рыба, выброшенная на берег и все. Не совсем та реакция, на которую рассчитывал рассказчик.

– Ладно, Нина, вам есть что сказать? А то мне становится слегка не по себе.

– Правда?! – Она, наконец, отмерла, но лучше от этого не стало. Даже наоборот, стало хуже. – Правда не по себе? Так же как мне, когда я поняла, о какой такой Дарье вы говорите?!

– А что собственно? Я надеялся, что вам знакомо это имя, все-таки одна профессия. – Максим пожал плечами, все еще не понимая причины ее агрессии.

– Одна профессия… И одна фирма! – Нина перешла на повышенные тона, выстреливая слова, будто из пулемета. – Я работала в «Московском юридическом консорциуме»! Два чертовых года! Хотите сказать, что не знали об этом?!

– Нина, зачем вы так орете? Знал. Вот, я признался. – Максим в недоумении пожал плечами. – Мне говорили, то вы работали после окончания МГУ в этой крутой фирме. Что за проблема-то, вообще?

– А я скажу, в чем проблема! В том, что я работала именно в той чертовой крутой фирме. Я знаю Дарью Соломатину. Она акула! Понимаешь, Максим? Акула! И уже была такой, когда я начала стажироваться. Всего на пару лет старше, а уже тогда она проглатывала оппонентов с потрохами.

– Ну и что? В вашем бизнесе все акулы. Даже лучше, что ты там работала. Это как иметь шпиона в стане врага. Ну, – он замялся, – шпиона с очень устаревшими сведениями, но все же не с чистого листа начинать. Это отличная новость на самом деле.

– На самом деле нет. Это совсем не отличная новость, по крайней мере, для тебя. Я не собираюсь никаким образом участвовать в поисках Соломатиной. Дело даже не в конкуренции, я ей совершенно не конкурент. Дело в принципах. – Нина наставила на него возмущенный перст. – Я поклялась, что близко не подойду ни к кому в этой поганой фирме и намерена сдержать свое слово.

Молодой человек побледнел. Его лицо вытянулось и застыло. Предвечерние тени залегли под глазами, подчеркивая слегка выступающие скулы и жесткую линию рта.

– Что? Что это? Превращение человека в зомби? – Нина вернулась в кресло. Она тоже чувствовала себя опустошенной, но очевидно, не настолько.

– Хорошо. – Максим встал, будто бы не собираясь спорить. – Я пойду. Пойду еще побьюсь головой о стенку. – Или все-таки собирался. – У вас, юристов принято говорить последнее слово. Я тоже скажу. Скажу и пойду. Искать акулу. Мне она, правда, такой не показалась, но вообще-то, я ничего не знаю об этой девушке. Может она и акула. А может крокодил, захлопывает свои метафорические челюсти на шее жертвы и утаскивает в реку. Не знаю. Я болтал с ней пол часа, которые уже навсегда испарились из памяти, потому что я был в дребезги пьян. Только ответь мне, «не акула», какое это все имеет отношение к тому, что она пропала? Исчезла с лица земли? Может ее убили? Люди из фирмы, которую ты так ненавидишь? Потому что. когда сотрудник такого ранга… Вообще-то любого ранга, не появляется на работе неделю, его, по меньшей мере, начинают разыскивать. Но не ее. Может быть, она в каком-нибудь подвале прикованная к батарее.

Нину передернуло.

– Но это все не важно! – Максим безнадежно махнул рукой. – Знаешь, я не Дарью все это время ищу, даже не начинал еще. Я ищу человека. Нормального человека, хотя бы одного, способного понять, что происходит, выслушать меня. И вот… не нахожу. – Он усмехнулся, театрально разведя руками. – В этом городе, кто бы ты ни был, бродяга или знаменитость, можно помереть в собственной квартире и пролежать там две недели, пока соседи не начнут жаловаться на запах. А потом еще неделю, после того как начнут. Потому что всем на всех плевать. И тебе тоже!

– А кто это говорит?! – Нина пережила за эту речь несколько эмоциональных откровений, но последним, все-таки стало возмущение. Она резко развернула монитор, так, чтобы Максим увидел свою фотографию в одной из желтых газетенок. – Ты кто, вообще, Мать Тереза? Мне секунды не потребовалось, чтобы Гугл сообразил о ком идет речь. «Известный московский тусовщик», «гроза моделей», «за один вечер Макс Афонасьев посетил четыре светских мероприятия». – Нина ехидно фыркнула. – На благородные поступки от скуки потянуло?