— Не может быть! — Бель подпрыгнула на месте и вытянула шею. — Заклинание ведь утеряно! Вы собираетесь трансформировать ковёр в повозку? Нужен чертёж деталей…

— Не нужен, — хмуро ответил колдун. — Вставайте в центр и держитесь за руки. Крепко. Свернёте шеи — на меня не пеняйте.

— Но без подготовки, — упорствовала начитанная соученица, — что-то может пойти не так. Мы застрянем в дверцах! Безопаснее потренироваться без пассажиров.

— Урок номер три, — отчеканил Карфакс. — Или четыре, я уже сбился. Никогда не усложняйте то, что можно сделать щелчком пальцев. Вставайте на ковёр! Я должен понять, выдержит ли он ваш вес. А то лопнет ещё во славу предков прямо по середине.

Я почти догадалась, что он собирался делать, поэтому намертво вцепилась в Бель. А посрамлённая отличница всё хмурила брови и бормотала под нос:

— Нет, повозка получилась бы, материала хватает. Ткань схожа по структуре с деревом. Те же волокна-нити и направление роста. Ай, мама!      

Края ковра парусом захлопали от ветра, опора стала ненадёжной, и фамильное наследие Мюрреев взмыло в воздух.

— Ядрёный корень! — выругалась я, чуть не уронив корзину. — Не надо выше, а-а-а-а-а!

С земли на расстоянии в три моих роста раздавался смех великого колдуна. Решил проблему проще некуда, ага. Зачем лепить повозку, если всё равно, что толкать к городу магией?

Соученица охнула и плюхнулась на зад. Судя по тому, что стала белее простыней — высоты боялась. Я ободряюще сжала её плечо и прошептала: «Не трусь. Держись за меня и не отпускай ". А колдун всё веселился. Приятно было, что силы через край?

— А когда же вы к нам, господин учитель? — крикнула ему, пытаясь не сверзиться с ковра. 

Наша летающая повозка плавно покачивалась в воздухе. 

— Скоро. Пару манёвров проверю. Ты помнишь, Мери, как коршун парит? 

— И как ястреб камнем падает. Пощадите учениц, Альберт. Мы вам ещё пригодимся, клянусь.    

Он усмехнулся, спустил нас ниже и очень нежно толкнул вперёд. Бель стало полегче. Она открыла глаза и с опаской оглядывалась. А во мне детский восторг просыпался. Всегда мечтала летать. Колдовские чудеса продолжались.      

Ковёр сделал круг над огородом, по-хулигански сшибая со стеблей цветки гороха. Ветер свистел в ушах и трепал ленточки в косе. Душа разворачивалась. Вот и зачем нам повозка, когда так хорошо? Свободно, весело. Бель сначала жалась ко мне, а потом освоилась и заглянула за вышитый край летающего средства. 

— Надо же. Нигде о таком не читала. Даже в сказках.

— Ты училась не переставая, — хохотнула я. — Схемы от всяких занудных господинов Белфастов зубрила. А мне мама рассказывала о колдунье, летающей в ступе.

— Большая была ступа, — почесала в затылке Анабель. — Пестик-то она куда дела? Если сопоставить по размерам, то там бревно получилось.

— Не знаю, метлой рулила. Или загребала, как веслом.

Я показала движение в воздухе, и тут ковёр пошёл на снижение.

— Хватит, — заявил Карфакс, поднимаясь на борт. — Управляется хорошо, потоки силы держит прекрасно. До города точно дотянем. Ну что, красавицы, полетели?

Я кивнула, чувствуя, что щёки от избытка чувств покраснели. Наша домотканная лодка снова взмыла в небо, чтобы перемахнуть через забор. Колдун уселся на край и следил за дорогой. Заходящее солнце красило золотом лужи, ветер качал ветви кустов. Ни о чём не хотелось говорить. Просто смотреть на то, что видели птицы, паря в вышине. Безлюдные окрестности замка кончились, пошли крестьянские поля. Зелёное море ржи и пшеницы. Тёмные точки колодцев, красные крыши лачуг. Я иногда закрывала глаза, чтобы слушать ветер. Чувствовать себя так, как никогда в жизни. Будто я больше не я, а кто-то другой. Колдунья. Леди Мередит.

— Город начинается, — сказал учитель, — осторожнее, возьму повыше.    

Задрал край ковра и мы нырнули вверх. Дома, попадающиеся на пути, стали больше, выше, богаче, улицы оделись в панцирь булыжника. Рынок казался лоскутным одеялом. Я зажмурилась, вспоминая, какой там стоял запах от рыбы и сырого мяса. Как же всё-таки здорово не толкаться в толпе, а смотреть на всех с высоты. Мы облетели вокруг ратуши, и великий колдун под истошные вопли городской стражи посадил нас прямо на балкон. 

Бравые вояки бренчали доспехами и лязгали мечами. Под невыносимо громкий топот поднялись по лестницам на самую высокую башню. До кабинета городского главы — одна дверь, а тут посторонние. Воры! Ага, украли ковёр и долетели на нём, чтобы обчистить ещё и ратушу.     

— Стой, кто идёт! — заголосил самый усатый стражник и вытащил меч из ножен.

— Альберт Мюррей, я полагаю, — тихо сказал из своего кабинета Отто Вайниц.

Узорчатая дверь распахнулась. Я привыкла, что все богачи поперёк себя шире и сейчас сильно удивилась. Камзол болтался на высоком мужчине, как на вешалке. Бородка клинышком удлиняла и без того узкое лицо. Зато круглые глаза казались выпученными, будто он с каждым вздохом чувствовал боль.   

— Господин Вайниц, — коротко поприветствовал его колдун.

Стражники чувствовали себя идиотами. Чуть лбы не расшибли, пока спешили наверх, а здесь никто на них не обращал внимания. Подумаешь, три гостя прилетели к городскому главе прямо на балкон. Эка невидаль!

— Оставьте нас, — распорядился Отто, махнув усатому рукой. — Всё в порядке. Но впредь я попрошу вас, господин Мюррей, сообщать заранее о своём визите. Я мог быть занят. 

— Очередными розысками Питера Монка? — оскалился колдун. — Приказчик-пьяница вернулся на постоялый двор? Давно? Прекрасно. А вы меня подозревали невесть в чём.

— Прошу прощения, — городской глава поклонился, приложив руку к груди. — Однако не будем смущать благородных дам рассказом, где его нашли и в каком состоянии. Молодо-зелено. Привыкнет ещё следить за репутацией. Вы представите меня своим спутницами?

Городские стражники постояли минуту и обиженно убрались восвояси. Бель с любопытством обшаривала взглядом балкон. Да, ратуша — не старый замок. Тут всё красивое, белое, дорогое. 

— С удовольствием, — Карфакс обернулся сначала ко мне. — Мередит, моя первая ученица и будущая колдунья. Анабель, — он положил ей руку на плечо. — Вторая ученица, талантливый лекарь и травница. Обе по древней традиции будут жить со мной в замке до конца учёбы. Дамы, Отто Вайниц.

Отто остолбенел. Разодетый городским щёголем Мюррей только что сообщил ему, что в мире на двух колдунов скоро станет больше. Они с Монком не знали, что делать с одним-единственным, а тут такой удар. Прям больно. Прям ниже пояса по самому дорогому.

— Однако, — выдохнул городской глава. — И одеты они в одинаковые платья не просто так. Прошу меня извинить, дамы, я теряюсь от вашей красоты и чушь несу. Пойдёмте в кабинет. Как радушный хозяин я обязан предложить вам вина.

Я подозревала, что Карфакс специально оделся в тон нашим ученическим платьям. Гензель прислал целый ворох одежды, а он выбрал песочный камзол и штаны цвета коры дуба. Даже волосы подровнял, не попросив никого о помощи. Теперь они были такими же короткими, как у всех не-лордов.       

В кабинете Отто так сильно пахло свежей выпечкой, что у меня желудок подвело. Анабель тоже слюну сглотнула и опустила взгляд. Церемонии длились долго. Мужчины усадили нас в кресла с высокими спинками, Отто налил вина, раздал всем кубки и только потом городской глава задал вопрос.

— И что же, господин Мюррей, традиции позволяют вам брать учениц до того, как подтвердится благородное происхождение? 

— А у вас есть сомнения, что я выиграю суд и верну себе земли вместе с титулом лорда? 

Колдун пригубил вино и облизал губы. До суда оставалось чуть меньше двух недель, но я тоже считала, что глупо тратить время впустую. Отто хорошо. У него булочки, вино и полные кладовые, а мы, если не будем учиться колдовству и варить зелья — от голода умрём.

— Какие могут быть сомнения, если вы так похожи на деда? — Отто обвёл кубком квадрат, будто раму картины нарисовал. — Одно лицо. Признаюсь, увидя вас, я испугался, что Роланд Мюррей восстал из могилы. Однако когда имеешь дело с законом, возможны всяческие выкрутасы. Не та подпись на свитке, потерянная бумага, или, наоборот, не вовремя найденная. Что вы будет делать, если проиграете суд?