— Существовать, — прошептала она на надрыве. — Но я не хочу существовать. Я хочу жить с вами в любви и гармонии. Скажите, Хакон, что мне нужно сделать, чтобы стать для вас хорошей и любимой женой?

Принц рассмеялся ей в лицо. Ему еще не доводилось видеть столь напористых и одновременно глупых женщин. Он смотрел на герцогиню и не видел в ней того стержня и страсти, что дарила ему опытная Тори.

— Меньше попадаться мне на глаза, — хохотнул он и залпом осушил кубок до дна.

Астрид обомлела и отстранилась от стола. Оперлась спиной о спинку дивана и на миг зажмурилась, от обиды прикусив нижнюю губу. Сбывался ее самый потаенный страх. Его слова обрекали ее на ненастное будущее с нелюбимым мужчиной. За что? Почему это происходило именно с ней? «Мужчины непостоянны», — часто говорила мать. — «Им надо многое прощать». И она бы простила, если бы увидела хотя бы каплю тепла. Крохотную надежду на то, что они смогут мирно жить. После его хлестких слов, Астрид осознала, что война только началась, и когда-нибудь он упадет перед ней на колени и будет просить прощение за все эти унижения. Когда-нибудь, но не сейчас.

Она открыла глаза и горделиво вскинула голову. Натянула улыбку, стараясь не показывать обиды, и встала из-за стола.

— Постараюсь исполнить ваше пожелание, — строго отозвалась она. — Но будьте добры в нашу первую брачную ночь выполнить свой супружеский долг достойно. Королева Хаама с нетерпением ждет внуков.

Не дождавшись ответа, Астрид поспешила покинуть беседку. Если поначалу она просто шла по дорожке, едва сдерживая слезы, то вскоре перешла на бег.

Она убегала от безразличия и непонимания, с которым столкнулась лоб в лоб и жалела о том, что Великий Водный Дракон не наградил ее истинной ипостасью. Сейчас ей хотелось перевоплотиться в прекрасного дракона и взмыть в небеса. Окунуться в темноту и тишину, раствориться в них без остатка и не думать ни о чем. Она бежала по коридорам дворца, из последних сил сдерживая отчаянные слезы, а когда ворвалась в покои, захлопнула за собой дверь и прижалась к ней спиной. Сползла на пол, путаясь в юбках платья, что с любовью выбирала для первого свидания и со злостью сжала его ткань. Зарыдала в голос, громко, на надрыве. Упала лицом в ладони и в этот самый момент услышала стук в дверь…

Поохотиться в полную силу мне так и не удалось. Я потерял интерес к глупым уткам с той самой секунды, как увидел Астрид в откровенном наряде. Тори хотела выставить соперницу в дурном свете и опозорить, но не подумала о том, что на столь красивом теле любая одежда будет смотреться великолепно. Я глаз не мог оторвать от соблазнительных изгибов герцогини. Все мое нутро закипало от дикого влечения. Сердце колотилось до боли в груди, когда она проезжала мимо, и порыв ветра отбрасывал мантию назад, приоткрывая обнаженную спину. Все, о чем я мог думать во время охоты, так это о том, как же повезло Хакону! Я бы на его месте не дождался свадьбы, пришел ночью в покои Астрид и…

О! Великий Дракон! Я сходил с ума в ее обществе настолько, что мне всерьез хотелось направить стрелу в сторону друга и совершить роковой выстрел. Я ловил себя на мысли, что начинаю страшно ревновать, когда она старается увлечь принца разговором или с теплом улыбается будущему мужу. Судорожно злился от того, что она не моя! А когда она озвучила принцу свое желание, я и вовсе заскрежетал зубами от ненависти. Астрид хотела провести с ним сегодняшний вечер наедине. Разумом я понимал, что в этом желании нет ничего плохого, и она вправе требовать от Хакона исполнения обязательства, но фантазия рисовала в голове интимные картины. В них герцогиня целовала принца, обнимала и шептала слова любви. А ведь совсем недавно ее влажные губы касались моих. С того момента мое сердце перестало слушать разум. Оно разрывалось от несправедливости и острой боли. Я не нашел ничего лучше, как, сославшись на важные дела, в спешке покинуть поляну, с тяжестью на душе оставляя их наедине. Казалось, кто-то режет меня по самому живому острым клинком, а сделать ничего я не мог. Нельзя так истязать себя переживаниями! Это все пустое! Но как забыть, как справиться с истинными чувствами, когда объект вожделения всегда рядом?

Мрачнее тучи я шел по тайному коридору дворца в свой кабинет, смежный с покоями. Дел и правда накопилось немало, и я окунулся в работу с головой. Даже не заметил, как пролетело время. Сосредоточился на докладах и почти забыл о переживаниях, как вдруг наткнулся на записи из комнаты Астрид и лихорадочно принялся их читать. Из доклада стало ясно, что кто-то пытался отравить герцогиню. Меня тут же накрыл ворох негодования. Я даже встал из-за стола и начал ходить по кабинету, старясь понять, кому это нужно. В первую очередь подозрение пало на Тори. Она больше всех заинтересована в отравлении, но даже для наглой фрейлины это было бы слишком! Рисковать головой и подсунуть Астрид яд, который не убивает — глупо. Уж если избавляться от соперницы, то наверняка. Да и лекарь сказал, что достать этот яд в нашем королевстве трудно. Значит, он прибыл из Ариума. Что ж, расследовать преступления я не умел, но зато точно знал, что наша внешняя разведка сработает четко. В этом им нет равных! Я написал доклад главе отдела расследований и тут же передал его помощнику. Стоило усилить слежку за покоями герцогини и отдать приказ о тщательной проверке всех вещей, что касались ее персоны!

Вернувшись к записям, закурил трубку и продолжил чтение. До кашля поперхнулся дымом, когда дошел до того момента, где Астрид вслух разговаривала с трэллом. Перечитал несколько раз подряд, и меня посетило двоякое чувство. С одной стороны, я несказанно, до дрожи обрадовался, что девушка отзывалась обо мне очень чувственно и разделяла теплые воспоминания о поцелуе, но с другой, я ощутил укол страха. Никто не должен знать о том, что случилось в таверне! А значит, снова придется прибегнуть к хитрости и чем скорее, тем лучше!

Я переписал отчет и не включил в него разговор Астрид с трэллом. Наверное, стоило бы предупредить герцогиню, что говорить о таком вслух не нужно даже в собственных покоях. Но надо это сделать настолько аккуратно, чтобы она не догадалась, какую должность я занимаю при дворе. Представится ли в ближайшее время такая возможность? Ведь уже завтра состоится свадьба. Хаама перевернула замок с ног на голову, но подготовила дворец к торжеству. Этим вечером начнут прибывать гости из других королевств, включая семью невесты. Раут обещал быть веселым и суетным, особенно учитывая то, что соберется вся знать Звинси, а в их числе мои родители и будущая жена. Стоило подумать о родных, как помощник вошел в кабинет, чтобы сообщить, что отец прибыл в Зеленые земли и ожидает меня в гостевой комнате рядом с главным холлом.

Я уже предполагал, о чем будет говорить отец и как мог оттягивал миг встречи. Для начала поднялся в свои покои и переоделся в праздничный камзол. С удовольствием и не торопясь выкурил еще одну трубку, из окна наблюдая за площадью, которая уже наполнялась прибывающими гостями. И только потом вышел в коридор, опаздывая на встречу.

Вдруг душераздирающие стоны за дверью напротив заставили застыть на месте. Я нахмурился, не веря ушам, и тихо подошел к покоям Астрид. Прислушался и понял, что мне не показалось. Она плакала на надрыве, отчаянно и громко. Я испытал такой резкий и сильный прилив злости, что руки невольно сжались в кулаки и задрожали. Глаза налились кровью, стоило лишь на миг представить, что кто-то посмел обидеть Астрид. Пройти мимо был не в силах. Недолго думая, постучал в дверь, и рыдания стихли. Тут же вспомнил, что сейчас герцогиня должна находиться в саду на свидании с принцем. И если оно закончилось так рано, то что-то пошло не так. Неужели Хакон вновь позволил себе оскорбить невесту?

Дверь тихо отворилась. На пороге стояла Астрид, ослепляя меня своей неземной красотой. Прелестное серебристое платье корсетом обтягивало ее тонкую талию, а глубокий вырез подчеркивал грудь. Невесомые волны белых волос раскинулись по обнаженным плечам. Она улыбалась мне далеко не искренней улыбкой. Всем видом старалась показать, что ничего не случилось, но опухшие от слез глаза выдавали ее печаль. От Астрид веяло немой болью, и она едва сдерживала слезы, что застыли в ее глазах и вот-вот покатятся по щекам.