— Станцуйте со мной, лорд М., ещё раз. После этого обещаю удалиться. – она сжала его ладони максимально крепко как могла, а затем положила их себе на талию, что было просто недопустимо, если их кто-то увидит, то будет скандал. Он держал её в своих руках и впервые на самом деле осознал, какая она крошечная. Словно Дюймовочка из известной сказки.

— Здесь нет музыки, мэм. – она засмеялась и улыбнулась ему, после чего стала напевать какой-то лишь ей известный мотив, а он, пытаясь подстроиться, начал танцевать сначала медленно, а потом во всю ногу, чем очень сильно развеселил её. В конце концов и он сменил угрюмость и обеспокоенность на улыбку. Здесь были сейчас лишь Уильям и Виктория, без каких-либо масок и ролей. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. В какой-то момент Виктория перестала напевать ритм, и лорд М. прекратил танец, после чего, взяв её ладонь в свою, поцеловал.

— Благодарю за эту честь, Ваше Величество. – несмотря на то, что сегодня многие всячески пытались испортить ей настроение, этот вечер закончился максимально приятно как мог.

— Доброй ночи, лорд М. – развернувшись, она медленно пошла вперёд к себе в покои, а он молча провожал её взглядом, пока его не потревожила баронесса, обнаружившая премьер-министра.

— Мне кажется, Вы нужны Её Величеству сейчас, баронесса. По-моему, она решила удалиться. – кивнув в знак уважения, она стремительно пошла за Королевой и догнала её на половине пути. Виктория все ещё тихо напевала себе под нос ту мелодию, под которую танцевала только что с самым желанным для себя мужчиной.

Как только её подготовили ко сну, то она тут же провалилась в объятия Морфея, обнимая подушку. Ей нужно было восстановить свои силы.

Тем временем лорд М. вернулся на бал и оставался на нем вплоть до тех пор, пока они не проводили всех гостей. Такова была его обязанность.

***

На следующий день, вернее уже в момент его конца, премьер-министр был вынужден прибыть ко двору Её Величества, поскольку ей не здоровалось. Да до такой степени, что к ней вызвали врача. Подобное стечение обстоятельств ставило под угрозу завтрашнюю коронацию. К тому моменту, как лорд М. добрался, в покоях Виктории уже находилась её мать, баронесса, сэр Джон Конрой и доктор.

— Ваше Величество, я прибыл так скоро, как мне сообщили. Позвольте узнать, как Вы себя чувствуете, мэм. – склонив голову, он вошёл в спальню, предварительно получив согласие. Как и предполагалось, многие были ещё в своих дневных туалетах кроме самой Королевы, да, безусловно, на ней был огромный темный халат, скрывающий её белую ночнушку, но он впервые видел её с распущенными волосами. Так ей шло намного больше. Удивительно, какими красивыми они были. Он никогда не понимал, зачем женщины прячут такую красоту за прическами.

— Королева не больна, симптомов болезни я не могу обнаружить. Боюсь, её утомление, сильное биение сердца, слабость, являются причиной нервного стресса и, возможно, истощения. – разумеется, сэр Джон Конрой сразу выразил мысль о том, чтобы отменить коронацию. Нагрузки оказались не посильны для маленькой Дрины.

— Боюсь, это невозможно, сэр. – лишь коротко подметил премьер-министр. Самой большой ошибкой было то, что её мать согласилась со своим доверенным лицом.

— Вон. – вдруг неожиданно, но так властно раздался голос Виктории. Наконец, она перестала смотреть в одну точку, а присела на кровати и выпрямилась.

— Что? – в изумлении поинтересовалась её мать.

— Вон. – повторила уже чуть громче Королева и сжала рукой одеяло, что укрывало её. Но никто не вразумил её словам, и она впервые перешла на крик.

— Сейчас же! Вон! Немедленно! Подите прочь! Я Королева и приказываю вам! Коронация состоится завтра и точка! Вон! – от её громких криков все были вынуждены направиться к выходу, но она велела лорду М. остаться. Когда сэр Джон сделал замечание, что это невозможно, то она в последний раз напомнила, что является Королевой, и ещё одно неповиновение будет караться смертью. Подобная реакция лишь сильнее вызвала ненависть и обсуждение к этим двоим, но, увы, а может и к счастью, все были обязаны прислушаться. Их оставили наедине и закрыли дверь.

— Мэм. – наконец, обратился к ней мужчина, и Виктория горько заплакала, утыкаясь в подушку, и прячась под одеяло. Увиденная сцена потрясла его настолько сильно, что некоторое время он даже не знал, как реагировать, пока озарение не пришло к нему. Разумеется.

— Кажется, я так и не рассказал Вам, почему опоздал на коронацию. Вы знали, что у меня был сын? – начиная свой рассказ, он присел на край кровати и развернулся лицом к клубку одеяла, под которым пряталась величайшая Королева всех времён. Услышанное заставило её раскрыть одеяло и показать своё лицо. Она не верила своим ушам.

— Огастес. И в тот день у него был день рождения. – его интонация и манера речи дали ей чётко понять, что этого ребёнка больше нет в живых. Поэтому подобное раскрытие секретов было для неё удивительным. Её Величество посмотрела на своего премьер-министра сквозь все слёзы, сжимая в руках ту самую куклу, которую он увидел в её комнате в Кенсингтоне во время их первого знакомства.

— Когда Каро сбежала, он начал бояться темноты и мог заснуть только, если я держал его за руку. Признаюсь, я никогда не был счастливее чем в те ночи, когда смотрел, как мой мальчик засыпает. – пожалуй, сейчас, оставшись с ней наедине, он позволил себе ту дерзость, за которую мог поплатиться своим постом. Но спокойствие Её Величества было для него важнее. Он потянулся к её свободной руке и взял в свою. Это было их первое настоящее прикосновение друг к другу, без всяких перчаток и формальностей. Виктория ощутила тепло его тела и лишь всхлипнула, когда он накрыл её ладошку своей второй рукой.

— Когда он умер, я решил, что моя жизнь потеряла всякий смысл. Но теперь все изменилось, мэм. Я думал, что никогда не найду утешение, но потом я стал Вашим премьер-министром и, надеюсь, Вашим другом. Конечно, ничто не вернёт мне моего мальчика, но Вы дали мне силы продолжать жить. И Вы должны поступить также, Вы должны выйти и улыбаться, улыбайтесь и сияйте, и не показывайте им, как Вам тяжело. – сейчас перед ним была маленькая девушка, ребёнок, поэтому и разговаривал он с ней также, без всяких ролей и наигрываний.

— В страхе нет ничего постыдного, мэм. Но Вы куда сильнее, чем Вам это кажется. – она вновь шмыгнула и закивала, кажется, она перестала плакать.

— Я ждала этот день всю жизнь. Я так боюсь, что упаду. – он подвинулся чуть ближе к ней и между ними было совершенно мало пространства.

— Вы не упадёте, мэм. Завтра я буду с Вами рядом. Когда перед лицом всех, Вы заполучите то, на что имеете право по крови. – удивительно, как ему удалось успокоить её так быстро и по-настоящему. Виктория взглянула на свою куклу и затем протянула её ему.

— Я прошу Вас принять её в качестве моей признательности, лорд М. – отпустив её ладонь, он взял куклу и улыбнулся. Пожалуй, это самый необычный подарок, что он получал. Но, таким образом, Виктория попрощалась со своим детством и была готова к завтрашнему дню.

— Благодарю, мэм. – встав с кровати, он поклонился ей и направился к выходу, но вдруг она остановила его.

— Лорд М. – развернувшись к ней лицом, он посмотрел на юную девушку, что была в кровати.

— Кукла. – разумеется, выйти с ней в руках перед всеми было бы неимоверной глупостью.

— Доброй ночи, мэм. – и все же, ему нужно было оставить её на эту ночь, он и так провёл слишком много времени в её покоях. Перед тем как выйти, он спрятал куклу себе в пиджак, а после ушёл, закрыв за собой двери.

Разумеется, в проходе, его ждали все те, кого Королева совсем недавно выгнала из своих покоев.

— Смею вас всех заверить, что с Королевой все в порядке и коронация завтра состоится.

— Она не в себе. Возможно, как и её предок. – помрачнев, он сделал несколько шагов к сэру Джону, который так рьяно настаивал на этом, будто был рад всему плохому с ней произошедшим.