— Её Величество абсолютно здорова, сэр Джон. Её реакция вполне оправдана, ведь теперь она больше не ребёнок, а суверен со всеми регалиями. Монарх, которому мы присягаем на верность. – некоторое время они смотрели друг на друга, а затем лорд М. удалился. Он отправился к себе.

Приехав, совершенно один, он расположился в кресле у камина, дабы согреться, после чего достал куклу, что держал у сердца, и внимательно рассмотрел её, проводя по ней пальцами, он просто не мог сдержать улыбки. Он убрал её в ту же самую шкатулку, куда положил ещё недавно первое письмо от неё, а затем надежно спрятал. Ему не хотелось относиться неуважительно ко всему этому.

Что же касается коронации, то она прошла с особым пиршеством на следующее утро в Вестминстерском аббатстве, главной национальной святыни Англии. Её провёл архиепископ Кентерберийский, высший священнослужитель церкви Англии в данном аббатстве. Виктория «впервые» была представлена народу и принята им. После этого она дала клятву защищать закон и церковь. Помазание монарха елеем, увенчивание его короной святого Эдуарда и наделение его регалиями – все это произошло без каких-либо эксцессов. Лорд М., как и обещал, был рядом с Викторией, их взгляды часто пересекались, он стал её настоящей поддержкой, за что она была чрезвычайно ему благодарна.

========== Дамы в ожидании. ==========

Лорд М. оказался очень близок к юной Королеве Виктории. Она предпочитала его компанию любой другой, именно с ним она делилась абсолютно всем. Он был тем, кому она безоговорочно доверяла. Подобная близость монарха и премьер-министра породила огромное количество слухов. Люди гадали, что на самом деле между ними: возможно, он её фаворит, и не разберёшься кто он ей – министр или нянь.

Вот и вновь, они были вместе друг с другом на важном политическом мероприятии. Увы, их были вынуждены сопровождать её мама и сэр Джон Конрой. После официального приветствия она удалилась вместе с лордом М. в другую комнату, где со стола взяла небольшую лакомку и съела её.

— Все ожидают мою речь, а я и не знаю, что интересного и рассказать. – улыбнувшись, она посмотрела на своего спутника, который прошёл вперёд.

— Все, что говорит Королева – интересно. – он говорил это словно машина, увлечённый кое-чем другим.

— Вы уже третий раз сверяетесь с часами с момента нашего прибытия. Есть более важные дела? – после слов Её Величества премьер-министр убрал часы обратно и развернулся к своей Королеве.

— В парламенте обсуждение Билля об отмене рабства. Меня тревожит исход. – признаться, Виктория совершенно не ожидала услышать подобное. В какой-то момент она усомнилась в познаниях об истории своей страны.

— Но ведь рабство давно отменено.

— На части карибских островов – нет. Тори с радостью взялись за дело, в уверенности, что это свергнет мое правительство. – если правительство лорда М. будет свергнуто, она останется совершенно одна. Этого нельзя было допустить.

— Я-Королева и ничего не могу сделать? Если узнают, что я за отмену…

— Либералы восхитятся, а Тори сочтут, что это я Вас убедил.

— А если я настою? – безусловно, стремление Королевы помочь им было похвально, но снаружи был XIX век, и монарх не обладал более таким правом.

— Никак нельзя, мэм. Посоветовать – да, воодушевить – конечно, даже предупредить можно – но никак не настоять. – на её лице отразилась грусть, и она сделала несколько шагов к нему навстречу. Виктория коснулась его рук и глубоко вздохнула.

— Мне довольно трудно смириться с мыслью, что я ничем не могу помочь Вам, лорд М., и Вашему правительству… Я даже не хочу представлять, как бы справилась со всем этим без Вас. – его взгляд на неё сочетал в себе столько эмоций, что иногда ей казалось, будто она утонет в них. Порой, им не нужно было ничего говорить, за них это делали их глаза. К сожалению, их покой так бесцеремонно потревожила её мать с сэром Джоном Конроем. Они подняли вновь разговор о том, что её матери стоит дать титул, достойно подчёркивающий её новый статус и положение, что привело юную Королеву в злость. Королева-мать? Ни за что. Она лучше умрет. Не дослушав их до конца, она демонстративно ушла в другую комнату, показывая, что обсуждать этот абсурд она не намерена. Тем временем лорд М. вновь взглянул на свои часы. Ему было неспокойно. Поэтому он принял решение удалиться.

— Мэм, прошу простить, но спешу в палату общин. – он прошептал это тихо ей на ухо, чтобы не привлечь таким образом внимание остальных.

— Сейчас же? Но мы только прибыли. И как же моя речь? – но во взгляде премьер-министра она смогла понять, что ждать он просто не может, как бы не хотел её поддержать.

— Прошу меня простить. – ей ничего не оставалось, как просто отпустить его. Таков долг её премьер-министра. Защищать свою страну. Но, признаться, честно, она все же расстроилась. Каждая разлука, хоть и не долгая, давалась ей с трудом.

***

Вечером Виктория, как и обычно, ждала лорда М. для того, чтобы они вместе отведали ужин. И, хотя, её всячески пытались отвлечь, например, та же самая баронесса разговорами об искусственном освещении – Её Величество все равно переводила все разговоры к нему единственному. Сердце девушки смогло успокоиться только тогда, когда вдали она увидела такие знакомые черты.

— Его экипаж. – с некой радостью произнесла Королева и велела распорядиться, что совсем скоро они все прибудут на ужин.

Лорд М. прибыл не один, а вместе с сэром Портманом, они вместе устраняли некоторые моменты после голосования. В какой-то момент, по пути, он остановился и взглянул на своё собственное отражение в зеркале. Он был чрезвычайно обеспокоен, все его мысли в последние часы были наполнены тем, что он совершенно не представлял, как сообщить Её Величеству подобные новости. В конце концов, он вошёл в гостиную, где его уже все заждались.

— Лорд М. пусть другие сомневались, но я знала, Вы явитесь. – её настроение тут же поднялось, и она улыбалась так искренне. Премьер-министр присел на одно колено и поцеловал её ладонь, после чего поднялся и взглянул на неё. Боже, она буквально парила, как же сильно ему не хотелось её расстраивать.

— Я покажу как нарисовала Деша. Я даже заставила его позировать. – она прошла вперёд, хотела достать свои зарисовки и продемонстрировать ему, ведь он абсолютно не верил, что ей это удастся, что только подогревало её желание доказать ему обратное. Вот только остановил девушку услышанный легкий смех, напряжением которого можно было просто убить.

— Это победа. – поджав свои губы, он медленно подошёл к ней, с опаской смотря на неё. Он знал, насколько ранима эта девушка, насколько нужно аккуратно подбирать слова.

— Хочу сообщить, мэм, Ямайский Билль принят с перевесом в 5 голосов. Следовательно, партию Вигов боле возглавлять я не смогу. – вот, он признался, наконец, сообщил ей. Как сильно ему хотелось держать её за руку сейчас, порой они позволяли себе такую дерзость, но только, когда никто их не видел, и в особенные моменты. Прискорбно, сейчас эту роскошь они не могли себе позволить.

— Но зачем уходить, если Билль приняли? – нет, этого не могло быть, что за вздор и глупости. Её сознание категорически отказывалось это понимать.

— Тори словно гиены, они сразу начнут искать мои слабости, следующее голосование мы проиграем, это ясно. Лучше уйти сейчас. – каждое его слово прорезало огромную рану в её груди, которая начинала кровоточить. Эта боль стала проявляться физически, и одной рукой она коснулась своей груди, ощущая боль в сердце. Лорд М. заметил это, ему самому было больно сейчас, возможно даже в разы чем ей.

— Так нельзя… – совсем тихо произнесла Королева, а её глаза наполнились слезами. Несмотря на большую разницу в возрасте и в росте, и то, что физически он всегда смотрел на неё сверху вниз, в реальности все было иначе, он мог смотреть на неё только снизу верх и никак иначе. Они молчали несколько минут, смотря друг на друга, умирая сейчас от боли.