— И как Вы носите все это? – они оба засмеялись и слились в чувственном поцелуе, обнимая друг друга. Он аккуратно приобнял её за талию и уложил чуть выше на кровати, и нависнув над ней. Их взоры вновь пересеклись, и они вновь оказались в омуте чувств друг к другу. Уильям стал аккуратно развязывать на ней корсет, замечая, как с каждым его движением ей становилось все легче и легче дышать, он освобождал её из этого ужасного плена моды. Когда ему это удалось, он стал целовать её шею, отчего она каждый раз затаивала дыхание и он чувствовал пульсацию, что пробивалась сквозь её тонкую кожу и давала ему ясно понять, как себя чувствует её сердце.

Ему не хотелось торопиться и пугать её, однако этой боли нельзя было избежать, потому его задачей было сделать эту ночь максимально приятной для неё. Её удовольствие – самое важное для него.

Опускаясь ниже по её телу, он не прекращал покрывать её тело поцелуями, освобождая от последних элементов белья, а затем, выпрямившись, взглянул на свою госпожу, владелицу его сердца, которая была так чертовски соблазнительна и прекрасна – полностью обнаженная, лежащая перед ним, в какой-то степени стесняющаяся собственного тела, а пряди её чудных шелковых волос слегка прикрывали её лицо. Она будто боялась взглянуть на него, увидеть обнаженным мужчину своей мечты. Но, в этом не было ничего постыдного, наоборот, физическая обнажённость друг друга раскрывала новые грани любви.

— Виктория… – он снял с себя последние остатки одежды и прилёг рядом с ней, целуя нежно в шею, отчего она улыбнулась.

— Посмотрите на меня, прошу. – она развернула своё личико к нему, и он аккуратно коснулся её щеки своей ладонью.

— Одно Ваше слово и я остановлюсь. – она тут же испуганно отрицательно помотала головой, смотря на него внимательно, обхватив его лицо своими маленькими ладонями.

— Я не боюсь, Уильям, все хорошо. – она нежно поцеловала его в губы, а затем издала стон, ощутив его руку между своих ног. Это было столь приятным и новым ощущением, что она совершенно не знала, как себя вести.

— Тш.. – он приподнялся над ней и оперился на собственные локти, дабы не придавить её хрупкое тело собой, а затем опустился ниже, между её ног, покрывая изнутри её бёдра своими вкладными поцелуями.

— Тело все подскажет. – улыбнувшись, он стал доставлять ей удовольствие, стараясь быть максимально нежным и аккуратным с ней. Для Виктории все это было настолько ново, эти ощущения внутри неё, что окутывали её полностью, заставляли расплываться в собственных мыслях, и вдруг она поняла, что её сознание совершенно не работает, сейчас ей управляло другое чувство – желание, то, что это было взаимным – сводило её с ума. Её стоны, что наполнили эту комнату, были самой лучшей наградой для него, а когда она, в порыве страсти, произнесла его имя, то Уильям понял, что настал тот самый момент, когда его возлюбленная готова.

— Сосредоточитесь на дыхании. – он поцеловал её в уголок губ, что заставило её улыбнуться. Вдох. Боль пронзила все её тело, отчего она непроизвольно вскрикнула, вцепившись своими пальчиками в его плечи, даже поцарапав их до крови, а затем из её уст донеся тянущийся и протяжный стон, который оглушил мужчину. На мгновение все тело онемело, а она приоткрыла свои глаза, облизывая пересохшие от нехватки воздуха губы. Он застыл, ждал, пока ей станет хоть немного легче, за что она была ему очень благодарна, ведь чувствовала, как сильно он жаждет её. Кажется, сердце замерло, а мир взорвался на бесконечное множество блестящих частиц.

— Я люблю тебя, Уильям. – выдох, она впервые обратилась к нему именно так, словно они были обычными людьми, и это было так ценно для неё.

— Я люблю тебя, Виктория. – в её зажмуренных глазах стояли слезы, но услышанные слова заставили улыбке отразиться на её устах. Раскрывала глаза, из её леденящих глаз полились слёзы, но они были наполнены счастьем, после чего она сама потянулась к нему за поцелуем, и, более того, её бёдра задвигались ему навстречу, ей хотелось продолжения. Уильям не отводил с неё своих глаз, поглаживая бледную кожу её плеч, поражаясь её храбрости и силе.

Вдох-выдох. Она так отчаянно пыталась убедить его, что ей не больно, но он то видел, какая она очаровательная лгунья. Ему было важнее доставить ей удовольствие, ведь, для мужчин этот процесс был защищён эволюцией, что устойчиво закрепилось в жизни, без их удовольствия не было бы продолжения рода, но вот удовольствие женщины – вот она, та тонкая наука и грань, отличающая настоящую любовь от других чувств. Когда любишь – желаешь удовольствие партнера, свои ощущения отходят на другой план.

Его синяя спальня, которая слишком много лет была пристанищем для его одиночества, в эту ночь наполнилась краткими, протяжными, рваными, нескончаемыми стонами и двумя самыми важными именами. Они достигли удовольствия вместе, что связало отныне не только их души и ума, но и теперь тела навечно. Он прилёг рядом с ней, крепко обнимая и прижимая к себе, а юная Виктория легла на бок, прижимаясь к нему, её стеснение ушло уже давным давно, наоборот, их обнажённость была ей приятна, поскольку позволяла чувствовать себе более тонко. Она рисовала их инициалы на его груди, не прекращая улыбаться, а он наблюдал за ней, ощущая, как собственные уста сами покрыты улыбкой.

— Спасибо… – наконец произнесла Виктория и посмотрела ему в глаза, ведь она была благодарна ему за то, что случилось между ними в этой спальне, он раскрыл для неё совершенно иное восприятие жизни. И как же до этого она жила без этого? Даже представить было трудно. Однако, именно ей он был благодарен – после смерти своей жены у него не было других женщин, в этом плане он совершенно потерял к ним интерес, но она все перевернула верх головой. Уильям поцеловал её ладонь и отстранился, поднимаясь с кровати и отправляясь к шкафу в другой части комнаты, а она наблюдала за ним и хихикала. Он был словно Аполлон, многие юноши не могли похвастаться такой физической формой как он. Он слышал её хихиканье, ему это льстило, а как мы выяснили, мужчины падки на лесть, и он в том числе. Уильям вернулся в постель и присел на кровать, отчего и она последовала его примеру. Виктория также была обнажена, её длинные волосы прикрывали её маленькие груди. В свете луны она заметила, как пострадало его тело – она оставила много отметин и царапин, а вот ему понадобилось не мало выдержки, чтобы не остановить ничего подобного на ней, иначе бы это был конец всему.

— Что ты прячешь, Уильям? – глубоко вздохнув, он показал ей небольшую коробку, а раскрыв её, продемонстрировал небольшое золотое кольцо с изумрудом, от которого она в изумлении посмотрела на него.

— Я не смею просить тебя стать моей, Виктория, не в этой жизни, однако, я хотел бы, чтобы это было у тебя на память о нас и о том, что мы пережили вместе. – поджав губы, Виктория ощутила, как слезы катятся по её щекам, а она закивала и грустно засмеялась, смотря на него.

— Позволь. – он взял правую руку и надел на её безымянный палец это кольцо, никаких вопросов не должно было возникнуть, ведь протестанты носили обручальные кольца на левой руке, а так, для всех, это будет обычное кольцо.

— Как жаль, что мне не суждено стать по-настоящему миссис Мельбурн. – он поцеловал её ладонь трепетно и затем взглянул в её мокрые глаза. Она была прекрасна даже сейчас.

— В другой жизни ты станешь миссис Лэм. – это заставило её засмеяться и она поднялась на колени на кровати, подползая к нему, и, оседлав его, она чувственно поцеловала его в губы, отчего он восторженно застонал, оказываясь вновь под властью своей госпожи.

— Хотелось бы быть обычной женщиной, чтобы поехать в Брокет-Холл за тобой. – Виктория знала, что вся подготовка к его отъезду была завершена и он отправится туда сразу же после её свадьбы.

— Но ты не обычная женщина, ты – Королева. – он погладил её по волосам и крепче сжал в своих объятиях, утопая вновь в её поцелуях, ласках, и нежности. У них все ещё была эта ночь и они не хотели тратить её на грусть, лишь на счастье, которое было у них сейчас.