— Приехал рисовать меня? Я не намерена тебе позировать. – он ухмыльнулся, проводя рукой по своим кудрям, слегка наклоняя голову вниз, чтобы было удобнее поймать её взгляд на себе, который она постоянно уводила. Его её слова абсолютно не удивили. Виктория никогда не любила позировать ему. Она находила это занятие крайне скучным и утомительным для себя.

— Не сейчас. Я хочу тебе показать кое-что. – Виктория демонстративно громко выдохнула, после чего неодобрительно цокнула.

— Уильям. – с осуждением протянула она его имя, отчего уже он закатил глаза. Конечно, он понимал, почему она так реагировала, но всё же ему хотелось встретить более радужную реакцию с её стороны, особенно после их близости.

— Виктория, просто раз доверься мне. – он подошёл к ней впритык и обхватил её лицо своими ладонями, отчего она стала казаться ещё более миниатюрной. Вся её язвительность тут же улетучилась и вот теперь он узнавал в этом взгляде свою музу.

— Чего ты добиваешься? – она не убрала его руки со своего лица, но накрыла его ладони своими, вызывая его улыбку. Чувствовать её касания на себе было для него очень важно.

— Если ты согласишься пойти со мной и не задавать никаких вопросов, то ты сама всё поймёшь. – возможно поэтому они постоянно ругались: оба совершенно не умели уступать друг другу и каждый хотел быть главным. Уильям желал этого потому что он был мужчиной и его воспитали с этой установкой, а Виктория как раз-таки именно по этой же причине: её воспитали также и она ненавидела эту установку, именно поэтому она стала сильной для самой себя.

— Это безрассудно. – она всё ещё пыталась образумить своего безумного художника, но кто сказал, что это нужно было делать? Ведь не зря говорят, что безумцы всех умней.

— Именно. Иначе в чём было бы веселье? – это заставило её засмеяться, отчего на душе у него стало очень тепло. Ему всё же удалось уговорить её. Виктория поцеловала изнутри каждую его ладонь, которой он всё ещё обхватывал её лицо, после чего она убрала их с себя и крепко сжала внизу. Она была согласна пойти с ним туда, куда он хотел её повести. Но всё же людям не стоило видеть их вместе, а потому она предложила ему доехать до места, о котором знал только он, на её машине. Она даже позволила ему сесть за руль. Виктория никому не позволяла водить свою машину, даже своим братьям.

— Кладбище? Серьёзно? – удивлённо воскликнула девушка, увидев табличку при въезде, которая сообщала о том, что они прибыли на территорию кладбища Ок Хилл.

— Никаких вопросов. – Уильям припарковался и затем вышел из машины, после чего обошёл её и подошёл к Виктории, открывая её дверь, таким образом помогая выйти. Он взял её за руку и они пешком стали бродить по рядам, выискивая нужное надгробие.

— И зачем мы здесь? – недовольно произнесла девушка, когда они наконец остановились и он отпустил её руку, вставая за надгробие. Ей было очень некомфортно находиться здесь и поэтому ей хотелось скорее уехать отсюда.

— Неужели ты не можешь прочитать? – он указал головой на надгробие, отчего Виктория тяжело вздохнула и обратила на него своё внимание, вчитываясь в слова.

— Боже… – испуганно прошептала девушка, подходя ближе к надгробию и опускаясь перед ним на колени.

— Именно. – она провела несколько раз по нему ладонью, не веря в то, что было на нём написано. Джон Смит. Тот самый Джон Смит, тот самый оберстгруппенфюрер.

— Ты уверен, что это он? – Виктория подняла на него свой испуганный взгляд и тяжело сглотнула, ощущая, как её всю начинает трясти от ужаса. Увидев её реакцию, Уильям присел рядом с ней около надгробия и обнял, прижимая к себе.

— Да. Имена дочерей тоже совпадают. – Виктория вновь взглянула на надгробие, а перед глазами так и мелькало то самое письмо, что она держала в руках двенадцать лет назад и которое отдала Уильяму в уборной того самого музея в Дрездене.

— Но это невозможно. Ты сказал он умер в Германии. – ей действительно было очень страшно видеть сейчас это надгробие своими глазами. Она словно призрака увидела. Уильям понимал её реакцию. У него она была не лучше, когда он сам обнаружил это надгробие.

— Да, так и есть. Могила пустая. Просто стоит надгробие. Видимо его дочери поставили, сбежав сюда из Германии. – он навёл некоторые справки об этой могиле, он ведь не мог просто сбежать и оставить всё как есть. Нет, он разобрался в этом. Виктория заметила второе имя. Женское.

— Клара Освин Освальд. Это его жена? – дрожь по всему телу так и не унималась, отчего она стала ощущать, как сердце стало биться намного чаще в груди и готово было выпрыгнуть из неё.

— Нет, его жену звали Хелен. – Виктория начала смеяться, чем не на шутку напрягла Уильяма, ибо это не был радостный смех, это была истерика.

— Откуда ты это вообще знаешь? – со злостью произнесла девушка, переводя взгляд с надгробия на саму землю, зарываясь в неё своими ладонями.

— Проучись много лет под покровительством профессора, помешанного на Второй Мировой войне и не только это будешь знать. – кто бы мог подумать, что этот одержимый профессор станет причиной, из-за которой они встретятся и затем влюбятся в друг друга на всю оставшуюся жизнь.

— Тогда кто это? – Виктория до сих пор ничего не понимала, отчего её истерика усилилась и слёзы навернулись на глаза, пока она всё ещё руками зарывалась в могилу.

— Не знаю. Профессор о ней никогда не упоминал. Но судя по надписи и тому, что дочери сделали одно надгробие для них двоих, то это его вторая жена, с которой они спасли мир. – он аккуратно коснулся её спины, отчего она дёрнулась, но это помогло ей немного прийти в себя и она вытащила свои руки из земли, смотря на них теперь.

— Удивительно. – Уильям подсел ближе к ней и достал платок из кармана, начиная вытирать её руки. Это был тот самый платок, на котором она когда-то давно вышила их инициалы – У и В.

— Согласен. Теперь ты понимаешь? – Виктория крепко сжала платок, увидев инициалы, она узнала его, отчего не выдержала и просто расплакалась. Она не могла поверить, что он сохранил его. Она же просто баловалась и со скуки вышила их тогда, когда он отвлёк её этим, чтобы она позировала ему.

— Нет. – это было самой настоящей правдой, ведь Виктория больше ничего не понимала.

— Наша встреча была не случайной. Тогда в Дрездене. Ты сбежала из Бирмингема, где стоит надгробие тому самому оберстгруппенфюреру, чьё письмо я у тебя и выкрал. И я встретил тебя вновь здесь, на другом конце света, на следующий день после того как нашёл это надгробие. – Уильям стал вытирать её слёзы с лица своими поцелуями.

— И что это значит? Что на свете существует судьба? – он подвинулся к ней ближе и поцеловал в нос, после того как она всхлипнула.

— А разве не так? Случайности не случайны. – он поцеловал её в губы, чтобы успокоить и это подействовало на некоторое время.

— Я не знаю, что сказать. – успокоившись, прошептала Виктория ему в губы, окончив их поцелуй.

— Мне было суждено приехать сюда и встретить тебя вновь. И я не оставлю тебя. Я спасу тебя. – она лишь ухмыльнулась и отрицательно помотала головой, кусая уже его за губы, потому что она была недовольна.

— Меня не нужно спасать. – произнесла девушка, вновь его поцеловав мимолётно.

— Виктория, только посмотри, что они с тобой сделали. – Уильям действительно переживал за Викторию, а она просто не понимала, почему для него её жизнь казалась настоящим адом. Конечно, это не рай на земле, но ведь Уильям и понятия не имел, что такое ад. По крайней мере ей так казалось.

— И что же они сделали со мной? – недовольно спросила Виктория, повысив на него свой голос, что уже не пришлось ему по душе, ведь он не в игры играл с ней.

— Они отняли у тебя твою жизнь, твою свободу. Превратили тебя в очередную пешку в своей преступной империи. Ты ведь не можешь отрицать, что только со мной там, в Дрездене, ты была по-настоящему счастлива, потому что наконец была собой. Разве не поэтому ты полюбила меня? За то что я принял тебя такой, какой ты была, а не такой, какой хотел видеть. – он так отчаянно пытался достучаться до неё, но по её реакции он понимал, что это было просто бессмысленно, отчего ему просто хотелось кричать, что было мочи. Его муза сводила его с ума.