— Да просто так. Ты единственный ведь, кто не знает сенсационную новость. – его друг знал, что Уильям очень любопытный человек, он не мог долго устоять перед тайной, ему всегда хотелось скорее её разгадать. Именно поэтому он прихватил его с собой и угостил сигаретой.

— Выкладывай. – Уильям прикурил ему со спички, а затем сделал это и себе. Он не любил прикуривать с зажигалки, потому что тогда портился вкус.

— Сегодня вся администрация и профессоры не на своих местах. Всё потому что в наше учебное заведение внесли пожертвование. На большую сумму марок. – эти сигареты были не лучшего качества, а потому оставляли довольно горький, даже подгорелый привкус во рту, который совершенно не смущал молодых людей. Они любили сам процесс, а не результат. Это позволяло мозгу отключиться от бед вокруг и просто успокоиться.

— Насколько большую? – его это удивило, да, стоило это признать. Ведь сейчас были совершенно другие времена. Образование в вузах перестало цениться после войны. У людей поменялись приоритеты. Поэтому его и удивило, что кто-то добровольно отдал много денег фактически на живого мертвеца.

— Неприлично большую. Настолько неприличную, что ты даже себе представить не можешь. И внесла его некая Виктория Кент. Никаких соображений по этому поводу нет? – услышав знакомое имя, он на миг замер, а затем перевёл на друга свой взгляд, слегка приподнимая брови и вновь затягиваясь сигаретой.

— А должны быть? – его друг лишь неодобрительно цокнул и засмеялся, бросая сигарету на землю, туша её своим ботинком, после чего в возмущении посмотрел на Уильяма, потому что поверил в то, что ему было всё равно.

— Да брось. Ты встречаешь в баре несколько дней назад некую знакомую по имени Виктория, очень богатую, между вами определённо вспыхивает искра, а затем, магическим образом, некая девушка с таким же именем жертвует деньги в нашу дыру. Она определённо флиртует с тобой. И ты будешь полным ослом, если упустишь такой шанс. – конечно, ему льстило то, что она сделала. А он, как и любой мужчина, был падок на лесть. Ему вспомнилось её очаровательное личико, излучающее собой свет. Ему хотелось увидеть её снова.

— Нет никакого шанса. Это просто совпадение. – но показывать этого другу он не хотел, потому что иначе бы обязательно пошли разговоры. И он беспокоился не столько о своей чести, признаться, честно, у него её совсем не было, в глазах других людей он давно был падшим человеком, сколько об её.

— Да? Отлично. Тогда я сам ею займусь. Ректор как раз насилует её сознание экскурсией по стенам этого места. – его друг специально сказал эти слова, чтобы разозлить Уильяма и ему это удалось. Он ведь был совсем не дурак и ещё тогда, в баре, понял, что эта девушка ему приглянулась, как и он ей. Художника понять может ведь только художник.

Но Уильяму не понравилась эта шутка. Он выронил сигарету на землю и схватился за одежду своего друга, крепко прижимая его к стене, отчего тот недовольно начал что-то ему говорить, но тут же замолчал, увидев злые глаза друга. Уильям отцепился от него лишь через несколько секунд, после чего молча развернулся и ушёл прочь. Искать её.

Ему удалось обнаружить Викторию в восточном крыле на последнем этаже, где находился музей из картин величайших выпускников этой художественной школы. Ректор ей что-то рьяно рассказывал, а Виктория его внимательно слушала, лишь иногда что-то отвечая. В этот раз она была уже в платье, чем удивила его, поскольку в нём она выглядела неимоверно женственной – синее платье до колен, расписанное полностью золотыми геральдическими лилиями, а закрытое декольте, небольшие рукава и концы платья были украшены красным кружевом. На ней были туфли на высоком каблуке, полностью чёрные, однако их подошва была красной, а в руках сумка с принтом похожим на кожу крокодила. Длинные прямые волосы расположились на её спине, а яркий макияж придавал ей возраста. Она была так красива, в ней он видел столько красок, что сам и опомниться не успел, как замер, просто рассматривая её и улыбаясь словно ребёнок.

Ощутив на себе спустя некоторое время взгляд со стороны, Виктория обернулась и увидела из-за угла Уильяма, который смотрел на неё и улыбался, отчего она тихо засмеялась и аккуратно помахала ему своими тонкими пальчиками. Именно это и привело его в чувства, отчего он слегка повёл голову в сторону, приглашая её сбежать от ректора на некоторое время. Виктория попросила её извинить и поинтересовалась тем, где находится дамская комната, после чего отправилась туда, где её уже ждал Уильям. Потянув девушку за руку стремительно внутрь, он запер дверь комнаты на замок и прижал её к двери, ухмыляясь ей, одной рукой опираясь на дверь, а другой щёлкая её по носу.

— Если ты хочешь увидеть меня, то необязательно так тратиться. Ты можешь просто позвонить мне. – Виктория лишь засмеялась, смотря на него, в то время как он ей улыбался. Вы только посмотрите на этого юношу. Ещё пару минут назад он смотрел на неё таким взглядом, о котором мечтает каждая девушка на свете, а сейчас строил из себя неприступного мачо и мистера обаяния. Он её смешил. Разве не это главное?

— У меня нет твоего номера. К тому же, в чём тогда было бы веселье? – она специально прикусила свою нижнюю губу, замечая, как сразу же его взгляд переместился на неё и как напряглись мышцы его лица. Аккуратно переместив свою ладонь на его грудь, она ощутила, как из неё высвободился тяжелый выдох, что не могло не льстить ей. Ей было довольно трудно ощутить его тело, потому что Уильям вновь был в какой-то мешковатой и поношенной одежде, чем очень сильно отличался от своих ярких и выразительных друзей, да и в целом от молодёжи этой эпохи.

— Это значит «да»? – уже серьёзно поинтересовался Уильям, аккуратно заправляя выбившуюся прядь её волос за ушко.

— О чём ты? – в этот раз уже она занервничала и тяжело сглотнула, потому что ей было тяжело смотреть в его глаза, поскольку они ослепляли её своей красотой и жизнью. Они были такими яркими, напоминали ей свежую траву, согретую солнцем.

— О твоём приходе в мою мастерскую. Ты велела спросить у тебя, когда я буду трезвым. Что я не очень понимаю, кстати. Почему ты не согласилась сразу? – он аккуратно обхватил её лицо двумя ладонями, нежно поглаживая по щекам, ощущая мягкость её кожи.

— Потому что это абсолютно безрассудно и несерьезно. – Виктория глубоко вздохнула и убрала его ладони со своего лица, крепко сжимая их внизу, продолжая смотреть на него снизу вверх из-за сильной разницы в их росте, несмотря даже на то, что на ней были туфли на высоком каблуке.

— Верно. Но будь я таким, каким ты хочешь, в чём тогда было бы веселье? – Уильям приподнял свои брови и улыбнулся от того, что ему вновь удалось её рассмешить. Ему нравился её смех. Он был таким громким, абсолютно не подходил под стандарты женственности, но от этого он становился ещё лучше, потому что такой смех нельзя было подделать, он был искренним. Этого было мало в их время.

— Да. – с лёгкостью произнесла девушка и пожала плечами, отчего он опешил и прищурился, подозрительно на неё смотря, зарываясь одной ладонью в свои кудри.

— Это «да» на вопрос о веселье или же «да» на моё приглашение прийти в мастерскую? – то, что он нервничал её забавляло, потому что позволяло видеть, как отчаянно он этого хотел. Именно поэтому она приподнялась на носочки, расположив свои маленькие ладошки на его плечах, после чего приподняла демонстративно свои бровки-домиком, не отводя с него своего взора.

— Да. – она прошептала ему это в губы, после чего сразу отстранилась и с улыбкой наблюдала за тем, как его тревога сменилась на настоящую радость, которую она могла видеть в его улыбке на лице. Уильям аккуратно взял одну её руку и раскрыл ладонь, нежно поглаживая её изнутри, после чего достал из кармана ручку и стал писать прямо на её коже, чем удивил Викторию.

— Вот адрес. Приходи часов к одиннадцати вечера. И мой тебе совет – завязывай экскурсию, а то точно умрёшь от скуки здесь. – он обхватил её лицо двумя руками и быстро поцеловал в лоб, после чего быстро ушёл, оставив её совершенно одну, запутавшейся в собственных ощущениях.