- Вот, как я понимаю, и все: кончился хороший мальчик Паша, на смену пришел богатенький Павел. Спасибо за предложение, но работай грелкой где-нибудь в другом месте. Ключи не забудь оставить, любитель кого-нибудь погреть!
- Уж и пошутить нельзя, - проворчал он, вставая. - Вот так и разбиваются честные мужские желания о бетонную стену женского непонимания. Поправляйся!
Замок щелкнул. Юля посмотрела на часы. Было без четверти десять. Время собираться к бабе Зине.
Прошла ночь, наступило мудрое утро. Температура, все же поднявшаяся к ночи, несколько снизилась, но девушка все равно не ощущала себя выздоравливающей. Болезнь в ее нынешнем положении не меняла ничего: за старушкой, кроме Юли, ухаживать было некому, да и лестничные клетки подметать и мыть все равно придется. Это была хоть и грязная, но работа, и потерять ее было просто невозможно. Выгоды в ней было две: во-первых, не тратилось время на дорогу, а во-вторых, работать можно было и ночью.
Следующий день оказался мучительно длинным. Почти до ночи ждала Павла, но он так и не появился. Ждала, чтобы отдать пакеты, которые обнаружила на кухне. В одном были разные вкусности и фрукты, а в других - новые вещи. Юля долго рассматривала и даже примерила и джинсы, и теплые ботинки, и куртку, и берет. Все приобреталось в дорогом магазине, сумка тоже. Потом вещи перекочевали обратно в пакет, который был без сожаления отложен. Нет, ничего ей от Павла не надо. Все купит сама.
Но утром, несколько успокоившись, продукты все же выложила на стол. Пришлось утешить себя мыслью, что больным всегда приносят что-нибудь вкусное. А остальное все же решила непременно вернуть. Если с деньгами будет совсем плохо, она обратится к Сергею. Он сам об этом не забывает напоминать во время их редких встреч. А вот от нового знакомого не возьмет ничего. Так будет правильно.
Не пришел Павел и еще через день. Юля подумала и решила, что приходить ему еще раз было совершенно незачем. Совесть успокоил и ладно. Только вот забыл спросить, нужна ли ей эта благотворительность. От одиночества и тишины квартиры накатила тоска, и девушка, кляня себя за несдержанность, позвонила Сергею. Позвонила, как она себя убедила, лишь для того, чтобы узнать, не собирается ли он поехать в поселок, как здоровье деда Никодима, все ли в порядке с домом бабушки. И еще, чтобы сообщить, что заболела. Сергей молча выслушал и, пообещав перезвонить, отключился.
На душе стало еще хуже, когда через полчаса она прочитала краткое сообщение, в котором он пообещал приехать на днях. Наверно, права была бабушка, повторяя внучке из раза в раз, что гнать Сергея надо в шею. Во-первых, потому что он, женатый человек, неизвестно с какими целями ходит и внучку смущает. А во-вторых, ни мать, ни сестра, узнай об этих встречах, их бы, если уж совсем мягко сказать, не одобрили. Разошлись, как говорится, пути-дорожки, и ничего тут не поделаешь. Выход из этого положения бабушка предлагала тоже: постараться бывшего друга поскорее забыть, жить дальше и больше думать о себе.
Она с бабушкой не спорила, понимая, что старушка имела повод для беспокойства. Но что делать, если так получилось, что ни Сергей, ни она не хотели рвать эти странные отношения. Иногда он мог подолгу не давать о себе знать, а потом начинал звонить и приезжать чуть ли не каждый день. Наверно, такое поведение было как-то связано с его семейной жизнью. Девушка этого не знала, только чувствовала, что счастлив в браке с ее сестрой он, конечно же, не был.
Последняя встреча была более чем короткой. Он приехал явно чем-то расстроенный, молча сел рядом, словно хотел о чем-то рассказать, а минут через десять, так и не проронив ни слова, ушел. Она этому не удивилась. Значит, так было ему нужно. А расспрашивать о чем-то было поздно и глупо: на все возможные вопросы Сергей ответил, женившись на Марине.
Юля не понимала, почему из всех окружающих ее людей именно Сергей был ей так нужен, и стыдилась своей привязанности к теперь уже женатому человеку. Но решение было принято уже давно, и менять его она не собиралась: лучше стыдиться и раскаиваться, чем лишиться единственной возможности видеть дорогого человека.
Если признаться, иногда измученная неопределенностью Юля подолгу размышляла о этих непростых отношениях. Смогла бы она их изменить, сделать более близкими? Она была уверена, что да, смогла бы. Останавливало лишь сомнение, что это прибавит ей и Сергею счастья. И еще... Как бы Юля ни относилась к сестре, но оказаться с ее мужем в одной постели и тем самым причинить ей еще больше зла, чем уже причинила, она не могла и не хотела. Вот и выходило, что ситуацию мог изменить только Сергей, уйдя из семьи, но он, к сожалению, не торопился. Как долго все это будет продолжаться, Юля не знала, как не знала и того, к чему могут привести ее расспросы. Поэтому и молчала, довольствуясь тем малым, что имела.
И все-таки Павел появился. Дверь наглец открыл, конечно же, прихваченным им неизвестно зачем бабушкиным ключом, который после ее смерти так и остался сиротливо лежать на полочке возле зеркала. То, что Павел предварительно позвонил, его, разумеется, не извиняло. Юля ожидала гостя в коридоре, всем своим видом стараясь показать, что дальше ему хода нет.
- Ключи!
Она протянула руку, и он, не забыв сделать скорбное лицо, вернул их.
- Ты, наверно, болела, а я не приходил. Извини, решил, что у тебя все в порядке. А вот сегодня заглянул к вам в аудиторию, сказали, что тебя уже несколько дней нет.
Юля абсолютно не желала втягиваться в ненужный разговор, но выслушала Павла терпеливо, а когда он замолчал, направилась в комнату.
- Подожди здесь, я принесу вещи.
Она уже сделала несколько шагов, когда услышала резкое:
- Стой и молчи!
От неожиданности Юля остановилась. Она не испугалась, лишь удивленно посмотрела в ставшее враз неприятным лицо Павла. Его губы сжались в тонкую линию, прищуренные глаза смотрели неприязненно. Но вот он так же неожиданно улыбнулся и, словно надев другую маску, стал прежним.
- Испугалась? Не бойся, я пошутил, но вот такой могла бы быть моя реакция. А теперь просто представь, что насчет вещей ты все сказала, я вежливо выслушал и сделал вот так.
Он отрицательно покачал головой, но Юля и не думала отступать.
- Где мои вещи?
