- Зря тебя послушал, - торопливо заговорил он, - не надо было уезжать, на сердце как-то неспокойно.

  - Что со мной может случиться за неделю? - ей было приятно его волнение. - Вот приедешь, и у нас еще будет время насладиться бездельем.

  - Сразу же появлюсь у тебя с чемоданом.

  - Да хоть с двумя, места много, - отшутилась она.

  - Юля, мне пора. И вот еще что: после этого я уже никогда и никуда от тебя не уйду.

  Сергей сказал это и с замиранием сердца стал ждать ответа.

  - Хорошо, оставайся, - услышал он, наконец, ее тихий голос и только сейчас заметил, с какой силой рука сжимала ни в чем не повинную трубку.

   Возиться с приготовлением ужина не хотелось, поэтому Юля быстро приготовила омлет и достала из холодильника оставшийся от обеда салат. В последнее время они с Сергеем ужинали чаще всего вдвоем, и она, кажется, к этому уже привыкла - одной сидеть за столом было скучно. Потом он обычно мыл посуду и уезжал домой, благо, снятая квартира находилась недалеко.

   Юля отложила вилку и задумалась над последними словами Сергея. Когда-то она мечтала, чтобы он по всем правилам признался ей любви и предложил выйти за него замуж. Однако действительность оказалась куда как прозаичнее: не было ни слов о любви, ни долгожданного предложения, только заверение, что он никогда и никуда... Стало обидно, что Сергей посчитал достаточным лишь поставить ее в известность о своих намерениях. Наверно, сделал он именно так потому, что был абсолютно уверен в ее согласии. Видимо, в нынешнем положении Юли раздумывать не полагалось, а полагалось с радостью и благодарностью принимать то, что само падало в руки.

   Ну, почему он так и не смог хоть раз сесть рядом и честно рассказать о своих чувствах и истинных причинах развода? И самое главное, рассказать о том, ушел ли он просто от жены или ушел к ней, Юле? Зная характер своей сестры, Юля подозревала, что Сергей с ней так и не смог ужиться. Тогда кем же она все эти годы была для Сергея? Запасным аэродромом? Нет, надо прекратить терзать себя. Это, наверно, из-за беременности ее голова постоянно забита всякими страшилками. А Сергей сказал так, как сумел. Не всем же быть романтиками, в конце-то концов! Все у них будет хорошо, все у них будет просто отлично!

   Вот помяни черта к ночи - он и явится! Раздался звонок, Юля открыла дверь и увидела на пороге сестру собственной персоной. Какое-то время они стояли и смотрели друг на друга. Марина изменилась. После родов она располнела, и это, как ни странно, ей шло. А вот во взгляде уже не ощущалось прежней легкости и беззаботности, вместо них там затаились недовольство и озлобленность. И Юля отметила, что этим она стала еще больше походить на мать. Сестры не виделись несколько лет, и все эти годы Юля очень надеялась, что никогда и не увидятся, так как жили они в разных концах города.

  - Пустишь? - спросила гостья, и она посторонилась, разрешая войти.

   Сестра зашла в комнату, огляделась и села в кресло, жестом приглашая Юлю сесть рядом.

  - Ну, здравствуй, вечная невеста! Значит, правду сказали, не соврали, что видели тебя, беременную, с Сергеем под ручку. И давно это у вас началось? Может, еще с поселка? А что у него есть законная жена и двое маленьких детей, это как, не в счет?

   Юля улыбнулась: Марина ни капли не изменилась. Как и прежде делала сестру виноватой во всех своих бедах. Но изменилась сама Юля: ее и раньше было трудно вывести из равновесия, а уж теперь, да еще и при разговоре с сестрой, тем более.

  - Если ты пришла выяснять отношения, то напрасно: я ни в чем каяться не собираюсь.

  - Отомстила, значит? Успокоиться не смогла, что Сергей тебя бросил и на мне женился? Затащила-таки мужика в постель? И как, понравилось с мужем сестры кувыркаться?

   Юля слегка поморщилась. Она уже жалела, что разрешила Марине войти. Трудно было даже представить, с каким удовольствием все эти годы сестра и мать перемывали ей и Сергею кости!

  - Никому я не мстила. А он человек свободный: захотел - женился, захотел - развелся. Выясняй отношения с ним, а не со мной. Если сказать больше нечего - уходи.

  - Уйду, конечно, когда все скажу. Ты вот спроси у своего друга, почему я второго родила, если у нас все так плохо было? Да потому, что он просил меня. Если бы хотел к тебе уйти, то ушел бы давно. А может, не хотел? Может, ему так удобно? Порезвится тут с влюбленной дурочкой, а потом скорей домой - к жене под одеяло. Малина! Только я одного не пойму: тебе-то такое "счастье" зачем? Ты его жалеешь, думаешь, что он со мной несчастен. А сама-то ты с ним счастлива? Об этом бы подумала, невеста вечная!

   Желая прекратить этот разговор, Юля встала и вышла в коридор. Марине ничего не оставалось, как выйти следом, но это нисколько не умерило ее пыл.

  - Вот еще что: меня Сергей простить не может за то, что женила его на себе. А вот с тобой за что так обошелся, не знаешь?

  Слова сестры безжалостно хлестали Юлю, и слышать их было невыносимо больно. Хотя на первый взгляд они казались правдивыми, на самом же деле эту правду искажали и коверкали каким-то немыслимым образом, делая ее уродливой и постыдной.

  - Замолчи, пожалуйста, замолчи! Все не так, как ты думаешь, - почти простонала Юля.

  Однако слабая попытка урезонить сестру закончилась ничем: ее слова даже не были услышаны.

  - Знаешь, - уже стоя в коридоре рядом с Юлей, продолжила сестра, - было у меня сегодня желание прийти и оттаскать тебя за волосы. Помнишь, как частенько бывало в детстве? Чтобы знала, как мужа у сестры уводить, детей сиротить. Вот только грех на душу брать не хочу: боюсь, что тут и родишь.

   Решив, что сказала достаточно, Марина с силой оттолкнула сестру в сторону, освобождая себе дорогу, и вышла, громко хлопнув дверью. Юля, потрясенная произошедшим, еще долго стояла у стены, придерживая руками живот, стараясь успокоиться и отдышаться. Потом она зашла в комнату, осторожно прилегла на диван и задумалась. Обиды на сестру не было. Юля понимала, что Марина была вправе во многом ее обвинять, но, видит Бог, разрушать чужую семью она не хотела: с этим супруги прекрасно справлялись сами.