Егор в халате вышел из душа и отправился на кухню: хотелось есть. Раздался звонок, и он, гадая, кого же это принесло, отправился открывать дверь. Молодая женщина не вошла, а буквально влетела в квартиру и повисла на его шее.

   - Иду, смотрю - свет горит. Давно не виделись. Я соскучилась. Ты обо мне думал? Скажи! Она торопливо целовала Егора в шею, щеку, успевая при этом задавать вопросы. Ответы, видимо, были не очень-то и нужны. Прохладные руки женщины вскоре оказались под халатом, прошлись по его груди, плечам. Егор торопливо отстранился.

   - Марина, да погоди же ты, погоди...

  Его слова женщину, казалось, совсем не обидели. Она, все так же радостно улыбаясь, сбросила шубку на его руки, скинула коротенькие сапожки и оглядела прихожую.

   - А где мои тапочки? Не могу найти.

   - Иди на кухню, - сказал он, не отвечая на вопрос. - Я переоденусь и приду.

   - Чайник поставить?

   - Не стоит.

   Когда Егор вернулся, то застал гостью сидящей за столом. Она была явно встревожена.

   - Дорогой, что-то случилось?

   И что надо было ответить женщине, с которой встречался довольно долго? Что вообще говорят мужики в подобных случаях? И хотя он о любви или еще каких-то неземных чувствах никогда даже не заикался, ничего не обещал, но все равно чувствовал себя паршиво. Паршиво, потому что такого финала она не заслужила. Паршиво, потому что бездумно пользовался ее расположением, тем самым словно позволяя надеяться на брак в будущем.

   Нет, он был в меру порядочен и добр по отношению к ней: не обижал, по праздникам делал подарки ей и ее маленькому сыну, которого, кстати, никогда не видел. А еще они нередко выбирались куда-нибудь. Она называла это выходом в люди. А еще... Черт возьми, а с какого перепуга он отказался бы от женщины, которая была не против таких отношений? Она не требовала повышенного внимания, с ней он мог быть самим собой, а проведенные вместе вечера и ночи выглядели достаточно приятными и почти семейными, и он этим дорожил.

   Имели, правда, место и встречи с другими. Женщинами милыми, интересными, чаще всего, как и он, не обремененными семьей и точно знающими, чего они ждут друг от друга. Он, как и любой одинокий мужик, не имел привычки отказываться от того, что само плыло в руки. Эти встречи, на самом деле, были достаточно редкими и чаще всего спонтанными, а Егор, кроме того, всегда старался сделать так, чтобы они не имели продолжения. Вот только во всем этом не было никакой любви, а было не пойми что, жизненная суета, одним словом. Об этой скрытой от посторонних глаз стороне мужской жизни бывшая соседка Ариша выражалась еще точнее, называя ее сущим кобелизмом. Наверное, все так и было.

   Марина ждала, и он ответил честно:

   - Дело в том, что я полюбил другую женщину. Сегодня собирался заехать к тебе и сказать об этом.

  Казалось, сначала она не поняла сказанного, но потом ее лицо приняло какое-то страдальческое выражение и вмиг стало постаревшим и от этого непривлекательным. Он отвел глаза.

   - А как же я? - прошептала Марина, стараясь поймать его взгляд.

  Егор же в этот момент внимательно рассматривал свои руки, лежащие на столе, словно это было сейчас самым важным и неотложным делом.

   - Не знаю, - ответил он, наконец. - Прости, но так получилось, и я ничего не могу изменить.

   - Ты оказался такой же скотиной, как все, - голос женщины окреп. - Почти два года! Почти два года ты пользовался мной, а теперь стала не нужна! Такая же скотина...

   - Я тебя не заставлял, да и ты не была против, - перебил ее Егор. - И не трать на меня нервы, я этого, честное слово, не стою: невелика для тебя потеря. Одевайся, вещи я собрал, до дома провожу.

   Из дома вышли вроде бы вместе, но уже порознь. Подошли к машине.

   - Извини, но у меня есть последняя просьба, - женщина остановилась и тронула Егора за рукав. - Давай пройдем до моего дома пешком. Как раньше.

  Он, ничего не ответив, закинул сумку на плечо и, даже не взглянув на спутницу, свернул в нужную сторону. А у него дома в это время зазвонил оставленный на столе телефон. Потом звонок раздался еще раз и, наконец, смолк.

   ***

   Несмотря на то, что была в этом доме лишь один раз, Ната нашла его сразу. Поднялась на нужный этаж и нажала на кнопку звонка. Долго прислушивалась, надеясь услышать за дверью звук шагов, но так ничего и не услышала. Этого, по правде говоря, она не ожидала. Нет, неправда: она предполагала, что Егора может еще не быть дома, но все же надеялась, что этого не случится. Оставалось одно: ждать.

   В сумке зашевелился пес. Ната помогла ему выбраться наружу, но он, увидев незнакомое место, тут же с испугом прижался к ее ногам. Послышался звук открываемой двери, и из соседней квартиры вышел человек. Был он немолод и, кажется, даже не совсем трезв. Вдобавок ко всему, видимо, близорук, потому что заметно щурился, когда внимательно оглядывал Нату.

   - И к кому же это гости пожаловали? - спросил он, перемещая свой взгляд на пса.

   - Я к Егору, но его, кажется, нет дома.

  Девушка была явно расстроена, и это не укрылось от старика.

   - Можете у меня подождать, - предложил он. - Только не знаю, когда они вернутся: ушли не так давно.

   - Ушли? Кто ушли? - переспросила Ната и застыла в ожидании ответа.

   - Как кто? Егор с женой ушли, говорю, недавно. Дожидаться-то будете?

  Пол под ногами неожиданно стал зыбким, расплывчатым желтым пятном закачалась лампочка на потолке, и Нате пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть. Старик ждал ответа, и ей не оставалось ничего иного, как попытаться взять себя в руки.