Вадим уже поставил возле своей кровати удобный стол и положил на него карту.

Приоделся Вадим в простенькую одежду. На нём был коричневый свитер, заштопанные пару раз военные штаны и поношенные ботинки.

Карл сел.

— Мне нужна твоя помощь. Ты единственный кому я могу доверять в таком деле. Мне нужны люди, умеющие выживать в лесу, умеющие убивать и самое главное фанатично мне преданные.

— Последнего я не понял. Зачем такой критерий? Тебе все преданны. Ни один боец не убежал, а ведь путь они прошли не лёгкий.

— Нет. Мой дядюшка захватил власть.

— Послушай…

— Выполняй приказ. Как найдёшь людей, собирайте припасы. Нас ждёт долгий путь.

***

Ганс стоял на стене и разгневанно смотрел на запад. От крепости отдалялись тридцать всадников. Они забрали с собой много драгоценной еды и не менее драгоценных патронов.

Ганс был готов взять снайперскую винтовку и пристрелить мразей. Ему бы хватило на это умения. Но к их счастью с ними был Вадим. И конечно же он их возглавлял.

— Догнать их? — Спросил здоровый как танк помощник Ганса.

— Не нужно. Сами сгинут.

— Тогда, что будем делать дальше?

— Нужно уходить отсюда.

— Куда? Орда совсем близко.

— Пока не знаю.

На покрытой снегом земле лежал мужчина с разбитой головой. Он пережил многое: голод, уличные бои, команды зачистки, лес и конечно же зверьё, но полицейскую дубинку он кажется не пережил. Его тело потряхивалось. Из головы текла кровь.

Над телом ещё кажется живого мужа плакала не красивая, с трудом прошедшая в детстве медицинскую проверку, жена.

Рядом стоял полицейский в жёлто-синих одеяниях, укреплённых защитой от ножей и пуль. В руках он держал деревянную дубинку. Держал крепко, и не думал отпускать.

— Да заткнись ты сука! — Крикнул полицейский на женщину. На него смотрела толпа людей, но ему на них было плевать. Большинство из них были мразями с востока.

— Пожалуйста! Не надо! Прошу! Не трогайте! Не трогайте мужа! Лучше меня бейте! Я крепкая! А он слабый!

Бац! Врезалась дубинка в спину. Женщина всхлипнула и упала на мужа. Рыдать ей было сложно от боли. Она закашлялась и обняла мужа.

— Вот, понимаете ведь всё. Оказывается, с уродами на одном языке разговариваете. На сука, получай. — Ещё один удар в спину. Женщина вскрикнула и снова зарыдала. — Нет ну ты тупая блядь?

— Хорош уже! — Крикнул мужик из толпы. — Забьёшь ведь насмерть!

— А тебе какое дело?! Вы на друг друга плевали всегда, истребляли себя, так и сейчас варежку заткни и съебись!

Вышел из толпы какой-то лысый здоровяк и быстро приблизился к слуге закона. Полицейский ничего не успел понять. Ему в лицо прилетело что-то большое и он тут же потерял сознание.

Егерь убрал кулак в тёплый карман, посмотрел на полицейского, потом на женщину и мужика.

— Отведите их к врачу. Всех. — Сказал Егерь и пошёл.

Толпа расступилась опешившая от такого события.

Егерь подошёл к Лесогону и спросил:

— Доволен?

— Да. — Ответил Лесогон. Выражение лица у него было печальное, словно ему было стыдно, словно он отвлёк Егеря от важного дела и заставил сделать плохую вещь.

До этого шли они спокойно по городу, никого не трогали, да и не нужны они были никому. Шли только Егерь и Лесогон. Мальчик шёл не по своей воле. Персей попросил Лесогона всегда быть поближе к Егерю, так как теперь путь до Арбанаса стал ещё труднее и опаснее.

Егерь, как и в любом мало-мальски приличном городишке решил проведать оружейные лавки. Это было важно не только для оснащённости группы патронами, но и лично для Егеря. Он часто посещал оружейные лавки, чтобы быть в курсе цен на оружие и патроны.

Как раз, когда Егерь и Лесогон подходили к очередной лавке мальчик, увидел развернувшийся кошмар. Он остановился и стал смотреть. Ему стало жутко, страшно за тех несчастных. Они напоминали ему об убиенных селянах всех возрастов. Об убиенных Им.

Егерь заметил, что Лесогон остановился, а потом увидел на что он смотрит. И это было не единственное, что Егерь заметил и увидел.

Кошки, собаки и вообще вся четвероногая живность, зашипела, залаяла, зарычала и так далее. Это было плохим знаком. Лесогона нужно было успокоить.

Егерь подошёл к мальчишке и положил на его плечо свою здоровенную ладонь.

Лесогон посмотрел на него.

— Успокойся, я всё улажу.

Дальнейшие события уже были описаны.

После всего этого Егерь и Лесогон вошли в оружейную лавку с многолетней историей и не плохим интерьером.

В лавке находилось много оружия. Все стены были им увешаны. Здесь были образцы, которые даже нельзя увидеть в армии, потому что для оной они являлись слишком громоздкими, или не удобными. Но они потрясающе подошли для сталкеров и искателей приключений. Ведь для них важно, чтобы оружие стреляло и делало это максимально убойно.

Хозяин лавки курил дорогую трубку. Выдыхаемый дым был не горький, не мерзкий, а сладковатый, лишь с нотками горчинки.

Хозяин лавки был тучным, усатым, коротко подстриженный, грузином.

— Здорова хозяин, мне триста патронов к этому красавцу, — Егерь приподнял тяжёлый пулемёт, — и ещё столько же 5.45…

— Извините, но не могу. — Сказал мужик, положив трубку на стойку.

— Даже боюсь спросить почему.

— Менты припёрлись и забрали все приличные стволы и патроны к ним. Я уж было хотел на них наорать, но они заявили, что у них приказ и орден есть, и что это ради моего же блага. Якобы с беженцами в город проникли вражеские диверсанты, которым я случайно могу продать оружие, или его могут украсть. — Сказал гневно хозяин лавки. — Ещё везёт что я это я. То есть что я не бедный человек. Другие вот, например, не выдержали подобного и их бизнес рухнул. Суки обокрали нас, можно сказать. Хоть бы денег бы дали за ущерб.

— Тогда дайка мне список цен…

— Зачем тебе? Тебя Герман послал?! — Лицо хозяина лавки стало воинственным.

— Нет. Я не знаю кто такой Герман. Я путешественник и знание цен для меня полезно.

— А доказательства есть? — Хозяин не дурак чтобы на слово верить первому встречному.

— Нету. Тебе придётся поверить мне.

— Я что дурак что ли? Не дам я тебе ничего. Проваливай.

— Да я же не запросто так. У меня вещички на обмен есть.

Вдруг в лавку шумно вбежал молодой парень. Судя по внешним данным сын хозяина лавки.

— Что случилось мами? — Спросил хозяин лавки.

— На соседней улице менты толпу бьют.

Хозяин лавки надел шубу и приказал гостям уйти.

***

Жекан складывал свои вещи в вещмешок. Тарас помогал собираться Лесогону. Персей с Егерем стояли возле окна и наблюдали.

Находились они все в дешёвой гостинице, которую постепенно окружал хаос. Имперцы и «чистые» боролись друг с другом. Полицейские не сдерживаясь били беженцев — ломали им кости и отбивали органы. Бойцы полиции, то наступали, то отступали. Вооружённые чем попало беженцы делали то же самое.

— Быстрее собирайтесь. Нужно как можно скорее добраться до северных ворот. — Сказал Егерь, куря папиросу.

— Я готов. — Тут же сказал Жекан и начал помогать остальным.

— Эти люди не могли долго жить в мире. Они слишком разные. — Сказал спокойно Персей.

— Нет, просто они дебилы. Зима в этом году лютая, с востока идёт орда, а они друг с другом дерутся. Им бы сейчас вместе идти на восточную линию фронта, укрепить её, как только возможно. Орде срать на их политические взгляды, срать на всё — она просто прёт вперёд.

— Они всё поймут…

— Когда?! Когда ордынцы будут рвать их на куски?! — Егерь затушил папиросу об подоконник. Кажется, он был не первый кто это сделал именно об этот подоконник.

— Мы готовы. — Сказал Тарас.

Вышли через чёрный выход и быстро пошли по вонючему переулку. Мимо них пробежали три молодых парня — не «чистые». У них в руках были коктейли Молотова.