«Ан, я скоро вернусь, мы все исправим», − искренне пообещала я.
«Я буду ждать тебя, возвращайся скорее»
И вдруг она выпустила из руки сосуд. Тот стремительно полетел вниз.
Мы обе внимательно проследили за его полетом до самого конца.
Коснувшись каменного подножия, сосуд разбился на мелкие кусочки. В тоже мгновение все вокруг окрасилось в алый цвет. Капли отлетали на десятки метров.
Я будто вздрогнула. Случившееся произвело на меня пугающее впечатление.
«Ан, что это?»
«Кровь…»
«Чья? Ан, не молчи. Что все это значит?»
Аната, вздохнув, спустилась с башни и молча прошла в зал, устало опустилась на банкетку, закрыв лицо руками.
«Я выполнила свою часть пророчества. Кюрри не сказал, что это я должна упасть с башни. Она сказал: «Она… упала» Это может быть просто емкость с кровью. Лануф, мне так плохо…»
«Ан, ты, молодец! Как я об этом раньше не подумала? Ты права, нужно сымитировать все предсказания Кюрри! Вдруг и, вправду, сработает?»
«Только Феонирд уже мертв»
«Да, Ан, это так, ничего не поделаешь. Но ты должна держаться. Потерпи еще несколько дней»
«А что с ним делать?»
«Попроси кого-нибудь помочь перенести его в креокамеру»
«Хорошо, − она воспрянула духом. – Лануф, как ты там? Тормигон не обижает?»
«Нет, мы ладим. Кстати, поспрашивай о нем Тефнирию. Мне нужна информация»
«Я поговорю с ней. Как Акдонирус?»
«Он относится к своему положению более спокойно»
Поговорив с подружкой по душам, я вынуждена была вернуться к себе, итак, задержалась слишком долго. Мне чудилось, если я пробуду во дворце еще немного, то перемещусь туда целиком.
Немного позавтракав, я отправилась в сад, где меня уже ожидал Акдонирус. Весь день мы провели вместе.
Уже вечером после расставания с этим неунывающим парнем у меня состоялся малоприятный разговор с Тормигоном. Мы встретились в коридоре, когда я прогуливалась с целью убить время.
− Сложное заклинание?
Тормигон застиг меня за попыткой пройти через каменную стену в соседнюю пещеру или что там было. Все мои попытки оказались равны нулю. Посох, которым я стукала по камням не проявлял признаков аномальной активности.
«Оно сильнее прежних. Акдонирус там?»
Колдун − зомби не стал отвечать на мой вопрос.
− У меня плохие новости для тебя.
«И что на этот раз?»
− Девушку с синими волосами похитили… нищие. Она не послушалась тебя, покинула дворец. Мне очень жаль.
Я развела руками, недоумевая воскликнув:
«Почему нищие? Зачем она им?»
− Вероятно, Хизтероник рассчитывает выманить кого-то из дворца.
«Но они не проводят страшных ритуалов, как вы?»
− Они просто пытаются выжить и побороть свои проклятья. И у каждого может быть свой ритуал.
«Я хочу знать, как это произошло. Покажи мне»
− Следуй за мной.
Мгновение спустя мы оказались в лесу на тропинке едва различимой среди поросших папоротником камней. В лесу было тихо и сумрачно. Чувствовался запах прелых листьев.
− Она шла здесь.
Я прислушалась к информации, идущей от окружающих меня природных объектов: камней, деревьев, трав, листьев.
«Меня так редко касаются человеческие руки… − проговорило тоненькое деревце, трепеща листьями. – Я дрожу от воспоминаний…»
«А мне она оставила свой волос», − восхищенно пролепетала травинка.
Оланда шла неторопливо, часто пригибаясь к земле и прячась за выступающими камнями. Даже листья, упавшие с деревьев, запомнили частый стук ее сердца. Она боялась, но все же продолжала идти вперед. Она думала лишь об Акдонирусе и все крепче сжимала в руке кинжал.
− Туда мы не можем идти, − предупредил Тормигон, останавливаясь у подножия горы, − там территория нищих. Между нами соглашение: они нас не беспокоят, мы их.
«Значит, ее схватили не на вашей территории? Как же тебе стало известно о ней?»
− Мои люди видели ее. Я запретил им к ней приближаться.
«Ты сказал о ней Акдонирусу?»
− Нет, не хотелось огорчать юношу. Он способен поступить опрометчиво.
«Хорошо, пусть ничего не знает»
− Что ты предпримешь? – поинтересовался Тормигон.
Я закрыла глаза и стала мысленно кругами прочесывать территорию нищих. Все дальше и дальше уходила я от горы. Лишь обнаружив место, где нищие напали на девушку, я перестала сомневаться в реальности произошедших событий. Многочисленные следы нищих привели меня к их логову.
Нищие расположились на низкотравном лугу и жили в больших шалашах, устроенных из веток и сухой травы.
Вскоре нашлась девушка. Она сидела на земле, привязанная к столбу. А вокруг суетились ее похитители. Народу было немного: человек тридцать мужчин и женщин.
Оланда была в сознании, и очень разгневана. Ее глаза метали искры ненависти. И ненависть в ней была сильнее, чем страх за свою жизнь.
«Оланда…» − окликнула я.
Девушка, вздрогнув, прислушалась.
«Лануф, это ты?»
«Почему ты не послушалась меня?»
«Я не смогла больше оставаться во дворце. Все будто обвиняли меня в похищении Акдонируса, даже ничего не говоря. Особенно Иштер… Лануф, кто эти люди? Акдонирус не у них, ведь так?»
«Да, это так. Попытайся сбежать. Тебе надо добраться до горы. Я и Акдонирус будем тебя там ждать»
«Как же я смогу сбежать, если они отобрали все ножи?»
«Уверена, ты сможешь. Вспомни свои способности»
«Хорошо, я попытаюсь, только дождусь темноты»
«До встречи, Оланда»
Тормигон все это время находился рядом. Мой разговор с девушкой не показался ему чем − либо странным.
− Если она появится здесь, я велю привести ее к тебе. Не беспокойся, она не станет зомби.
«Спасибо», − искренне поблагодарила я.
Тормигон качнул головой и исчез.
Я немного постояла в темнеющем лесу, вдыхая прохладный воздух. Запах смолы, прелых листьев и вечерних цветов навевал приятные чувства. Потом ради собственного интереса прошла несколько метров по направлению к территории нищих. С каждым шагом сопротивление защитного заклинания становилось все более ощутимым, пока не настал момент, когда невидимая преграда надежно встала на моем пути. Преодолеть ее я не могла. Не потому что сила заклинания оказалась мне не по зубам, а потому что я не хотела рисковать жизнью Акдонируса.
Вернувшись в свою комнату, я продолжала периодически приглядывать за Оландой. Я подозревала, что наш телепатический разговор могли подслушать, но даже если Хизтеронику было о нем известно, он никак не реагировал на это. Девушка по − прежнему была привязана к столбу, и смотрела на всех со звериной ненавистью в глазах.
− Посидит ночью, присмиреет, − холодно заявил Хизтероник, наблюдая за очередным всплеском ее агрессивности.
Потом вожак нищих велел удвоить охрану и удалился в персональный шалаш. Его шалаш был вдвое выше остальных и скорее походил на шатер.
Оланда еще некоторое время дергалась, проверяя на крепость веревки, потом затихла, делая вид, что присмирела. Низко склонив голову, она исподлобья наблюдала за всем, что происходило в лагере.
Нищие жгли костры, готовили еду и разговаривали в полголоса или жестами так, чтобы пленница ничего не поняла. Но вскоре кто-то запел странную песню, между куплетами подыгрывая себе на свирели. Возможно, это было колыбельное заклинание так, как многие стали расходиться по шалашам, и даже меня потянуло в сон. Едва сдерживая себя от желания прилечь, я продолжила наблюдение за лагерем. Оланда крепко спала. Она даже не почувствовала, как одни из охранников потряс ее за плечо, а потом приподнял голову.
− А она очень даже ничего… − многозначительно произнес напарник, стоявший рядом, очень внимательно наблюдавший за его действиями.
− Да, она злее всех наших будет, − ответил тот и засмеялся.
− Красотка с норовом, ничего не скажешь.
Убедившись, что девушка действительно оказалась под властью колдовских чар, приятели вернулись к костру, у которого все еще пел их дружок. Они попросили его перестать петь и принялись за ужин.
