На следующей встрече Ордена, на которую Джеймс настоял пойти, несмотря на его ослабленное состояние, определённо были слышны перешёптывания.

Семь детей – трое из них богатые наследники чистокровных домов, две магглорождённые, оборотень, начинающий целитель – что в них такого особенного? Можно ли им доверять? Они выживали всё это время, несмотря ни на что. Им просто везло, или же за этим скрывалось нечто большее? Что это за дети такие, что они ускользнули из-под носа шести пожирателей смерти и каким-то образом обратили вспять практически непостижимое проклятие?

Они все собрались в маленьком коттедже где-то в Пик-Дистрикт. Гостиная была крошечной, но и Орден теперь тоже был немногочисленным.

В конце их стандартной встречи – которая, на самом деле, стала больше поминальной службой людей, которых они потеряли с их последней встречи – Дамблдор попросил Лили и Джеймса задержаться, пока остальные пошли по домам. Джеймс, в свою очередь, попросил Римуса, Сириуса и Питера остаться.

– Ты уверен? – нервно прошептал Сириус. – После всего, что произошло…?

– …После всего, что произошло, я хочу, чтобы мои лучшие друзья были рядом, – ответил Джеймс. Римус раздулся от гордости от этих слов – за Джеймса, для которого порядочность распространялась на все сферы его жизни. Не доверять людям, которых он любит, было бы чрезвычайно бесчестно.

Сириус сложил руки на груди, но спорить не стал.

Джеймс уселся в мягкое кресло с прямой спиной и решительно настроенным лицом. Он выглядел совершенно здоровым, если не знать его очень хорошо. Но те, кто знал, видели, что его щёки были более впалыми, кожа бледнее, и – хоть все и притворялись, что они не замечали – в его смольно-чёрных волосах уже были видны седые нити. Лили принесла с собой плед, чтобы укрыть его колени, но он с раздражением отпихивал его в сторону.

– Всё нормально, – пробормотал он себе под нос. – Оставь меня в покое!

– Не обязательно так себя вести! – шикнула Лили в ответ. Она тоже выглядела более бледной, ее усталое лицо казалось старше из-за беспокойства. Римус ещё никогда не видел, чтобы Лили и Джеймс огрызались друг на друга. Это было просто ужасно.

Гарри извивался, махал руками и корчил рожицы. Лили теперь не полагалась на удачу – они либо ходили куда-то всей семьёй, либо вообще никуда не шли.

– Шшш, – она покачала его на коленях. – Тише, тише, мамочка и папочка заняты…

– Давай его сюда, – Сириус вытянул руки вперёд. – Мы с ним немного поиграем, ладно, Гарри? – он поднял малыша в воздух, и Гарри запищал и восторженно захихикал.

Он пока ещё не особо говорил – ‘па-па’, ‘ма-ма’, ‘нет!’ и по какой-то неизвестной причине ‘байк!’, и на этом его словарный запас кончался. Но он знал своего крёстного отца. Римусу было интересно, узнавал ли он его только из-за запаха старой кожи его куртки. Его собственное общение с Гарри характеризовалось переменным успехом. Они хорошо ладили до тех пор, пока тот не начинал плакать – и Римус не был так хорош в напускных играх, как Сириус.

Эта парочка устроилась на полу гостиной, Сириус раскинул ноги и посадил Гарри между ними. Он достал игрушечный поезд из одного из карманов своей куртки, и Гарри начал катать его по неровному ковру, счастливо угукая сам с собой. Сириус с улыбкой наблюдал за ним. Он так хорошо обращался с детьми. Римус чувствовал странное ощущение диссонанса – хотел ли Сириус когда-нибудь завести детей? Они никогда это не обсуждали, и Римус никогда даже этим не интересовался. Он не чувствовал себя подходящим на роль родителя, и он не был уверен, что это когда-нибудь изменится.

Может, дело было в этом. Может, поэтому Сириус так странно себя вёл?

Личные переживания Римуса были прерваны в этот момент Дамблдором, который прочистил горло, привлекая к себе всеобщее внимание.

– У нас имеются причины полагать, – довольно спокойно начал он, – что цель Волдеморта изменилась.

Все подняли на это взгляды, даже Сириус.

– Мы получили некоторую информацию о том, что Тёмный Лорд стал осведомлён о пророчестве, которое было сделано ранее в этом году, и которое напрямую его касается.

– Пророчество? – Питер наклонился вперёд. – Какое пророчество? Что в нём говорится?

– Будет лучше, если мы будем обсуждать только самые основные детали, – резко ответил Дамблдор. – Особенно в сомнительной компании.

Все заоглядывались друг на друга. Римуса слегка затошнило – он не считал собравшихся людей ‘сомнительной компанией’. Это были его друзья; его товарищи, люди, которым он доверял свою жизнь. Он попытался поймать взгляд Сириуса в надежде на какое-то успокоение, но тот быстро отвёл глаза в сторону.

– Значит, он изменил свою цель, – сказал Джеймс, разбивая неловкую тишину. – И чего он хочет теперь?

– Говоря вкратце, – ответил Дамблдор напрямую ему, – он хочет вас. Точнее, вашего сына.

Лили издала ужасный вздох, закрыв рот рукой. Джеймс вцепился руками в подлокотники кресла. По лицу Питера прошла какая-то странная нервная судорога. Сириус взял Гарри и сразу же поднялся на ноги.

– Что?!

– Мне очень жаль, – спокойно сказал Дамблдор. – Но у меня очень надёжный источник…

– Какой источник? – спросила Лили полу-задушенным голосом.

– Этого я сказать не могу. Я никого не подвергну такой опасности.

– Значит, там есть шпион, – сказал Питер, тревожно выгибая свои пальцы. – На другой стороне, я имею в виду?

– Я не могу сказать, – повторил Дамблдор.

– Ну, лучше бы Вам сказать хоть что-то полезное! – возмутился Джеймс, практически переходя на крик. – Что Вы хотите сказать, ‘моего сына’?! Как Волдеморт вообще может знать о Гарри?!

– Мы никому не можем доверять, – тихо сказал Сириус.

Джеймс повернулся и посмотрел на него с чистейшим неверием на лице. Про себя Римус вздохнул с облегчением. Джеймс доверял своим друзьям – разумеется, доверял. Сириус просто вёл себя как параноик.

– Но почему Гарри?! – спросила Лили на грани истерики.

– Волдеморт полагает, что однажды Гарри вырастет и сокрушит его.

– Об этом говорилось в пророчестве?

Дамблдор слегка склонил голову, как будто размышляя об этом.

– Это то, что полагает Волдеморт, – в итоге ответил он. – А это одно и то же.

– Вам придётся спрятаться, – сказал Сириус, обращаясь напрямую к Джеймсу. – Всем троим. Нужно усилить чары – более сильной магией, какой мы ещё не пробовали – мы отправим вас в грёбаный Тимбукту, если придётся!

– Бродяга, – сказал Джеймс, подняв руку, – успокойся.

– Не собираюсь я успокаиваться! – закричал Сириус, раскрасневшись. На долю секунды Римус вообще перестал его узнавать.

Гарри начал плакать и потянулся к своей маме. Лили забрала его и крепко прижала к груди, целуя его тонкие чёрные волосы и шепча что-то успокаивающее ему на ухо.

– Сириус прав, – сказал Дамблдор, до сих пор до невозможности спокойно. – Вам придётся спрятаться. Планы уже в действии.

– Как скоро нам придётся уехать? – спросил Джеймс. – Сегодня?

– Скоро, – сказал Дамблдор. – Я приду за вами.

– Ладно, – кивнул Джеймс. – Ладно. Ясно. Хорошо.

– Я верю, что вы останетесь бдительны, – продолжил Дамблдор, начиная свою завершающую речь. Он посмотрел на каждого, будто пытаясь донести серьёзность всей ситуации. Когда он встретил глаза Римуса, Римус уверенно уставился в ответ и попытался передать своим взглядом ауру надёжности и силы. Дамблдор слегка кивнул, прежде чем перевести взгляд на Питера.

– И никто не должен рассказывать об этом кому-то за пределами этой комнаты.

Они все кивнули. Голова Римуса шла кругом – если Лили и Джеймс начнут скрываться, то что это будет значить? Неужели их тоже запихнут в подвал Грюма? Он очень надеялся, что нет, он бы никому такого не пожелал, что уж говорить о своих самых лучших друзьях и их ребёнке.

Когда Дамблдор ушёл, они вышли из коттеджа в красочный янтарный свет вечернего солнца и снова посмотрели друг на друга. Гарри к этому времени уснул, закутанный в мантию Лили, сжимая одной пухлой ручкой ее длинную рыжую косу.