– Эй, – прошептал он Сириусу. – Давай, пойдём спать.

– Ммф.

Римусу пришлось немного его потрясти, но наконец Сириус поднялся и словно зомби прошёл по коридору в сторону спальни. Римус почистил зубы и умылся, прежде чем последовать за ним.

Сириус стоял рядом с кроватью, закусив губу.

– Давай, – зевнул Римус, заползая под одеяло. – Что такое?

– Эм. Ничего, – Сириус медленно присоединился к нему.

Римус притянул его к себе, безумно счастливый, что Сириус снова рядом с ним. Он обернул тело Сириуса руками, вдохнул его запах и спрятал лицо в этих красивых волосах. Это было так приятно. Он чувствовал себя полным, завершённым. Он поцеловал Сириуса в щёку в поисках его губ.

– Люблю тебя.

– Тоже тебя люблю, – ответил Сириус, хоть он был очень напряжён и отвернул лицо в сторону.

– Что случилось? – спросил Римус, отстраняясь от него. – Я слишком давлю…?

– Нет, я просто… – Сириус тоже отстранился. – Прости, я просто думаю, что я не могу… ну, понимаешь, больше не могу.

– О, – моргнул Римус. – О, господи, прости, я не имел в виду… конечно, нет, если ты не хочешь.

– Нет, я хочу, – скривился Сириус. – Я просто не уверен, что могу. После Азкабана… эм. Не то чтобы в этом плане много чего происходило, если ты понимаешь, о чём я. Я могу не… э. Я просто не хочу, чтобы ты подумал, что это из-за тебя.

– Оу! – Римус снова моргнул. Он не совсем понимал, что сказать или что сделать. С этой проблемой он ещё никогда не сталкивался прежде. Он хотел быть добрым. – Я просто рад, что ты здесь, – честно сказал он. – Мне больше ничего не нужно.

– Правда?

– Правда.

Сириус повернулся к нему, взял лицо Римуса в свои ладони и поцеловал его, долго и глубоко. Этого было бы достаточно; по-настоящему, искренне, честно. Римус был бы полностью счастлив с губами Сириуса, его вкусом и запахом. Но спустя какое-то время Сириус отстранился и ухмыльнулся.

– Но это не значит, что я не хочу, чтобы ты попытался…

И Римус чуть ли не рассыпался на кусочки.

На это ушло очень много времени. На это потребовалось гораздо больше поцелуев, гораздо больше нежностей и ласковых прикосновений, жаркого шёпота; на это потребовалось несколько часов. Но как Римус мог жаловаться, когда Сириус наконец снова вздыхал в его руках? Это было так чувственно и так невероятно красиво.

Когда всё закончилось, они лежали без сил, разгорячённые, счастливые. Римусу казалось, что каждая клетка его тела поёт; каждое нервное окончание вибрирует. Сириус прижался к нему и погладил его шрамы, прямо как раньше.

– Хммм.

– Хммм.

– Римус?

– Да?

– Можно задать тебе один вопрос?

– О, – улыбнулся Римус. – Если тебе очень надо.

– Что ты делал все эти годы, Луна… прости.

– Да нет, всё нормально. Называй меня Лунатик.

– Лунатик, – счастливо вздохнул тот. – Чем ты занимался? Когда мы связывались с остальными – они смотрели на тебя с таким же удивлением, что и на меня. Они все сказали, что не видели тебя уже очень давно.

– С самой войны, – подтвердил Римус. – После Лили и Джеймса.

– Почему? – спросил Сириус, нахмурившись.

– Я не мог этого вынести, – просто ответил Римус. – Находиться рядом с кем-то, кто знал, что произошло. Я виделся с Мэри пару раз, но больше ни с кем. Я хотел быть один.

Сириус покачал головой, он выглядел недовольным.

– Я не понимаю тебя, Лунатик.

– Не понимаешь, – мягко улыбнулся Римус. – Ты никогда меня не понимал, не совсем.

– Справедливо, – согласился Сириус.

Он снова опустился на Римуса всем своим весом – хоть его и было немного. Это было жалко, вообще-то. Два костлявых, тощих мужика, вцепившиеся друг в друга; оба преждевременно постарели, оба были так потеряны.

Они никогда не понимали друг друга, не до конца.

– Но ты всегда пытался, – сказал Римус в волосы Сириуса. Он обнял его рукой и поцеловал его в лоб. – И ты всё равно знал больше, чем кто-либо другой. И так будет всегда.

– Даже несмотря на то, что я считал тебя…

– Нам не обязательно говорить об этом.

Сириус слегка вздохнул, и Римус знал, что тот не одобряет этого, но они уже достаточно поговорили. Довольно долгое время они молчали, и Римус закрыл глаза.

Наконец, Сириус заговорил.

– Даже если мы не будем говорить об этом, разве ты не думаешь, что нам стоит попытаться простить друг друга?

– Ты говоришь как Дамблдор, – фыркнул Римус.

– Ха, – сказал Сириус. – Да, ты прав. Можешь поверить, что мы снова вернулись к тому, чтобы следовать указаниям этого старого придурка? Наверное, я мало что знаю о прощении.

– Я тоже, – вздохнул Римус.

– Да и я, на самом деле, даже не знаю, стоит ли оно чего-то – с такими-то короткими жизнями, как наши, – с грустью сказал Сириус. – Я думаю, что к этому моменту у нас осталась только любовь и ненависть.

– Какой ты фаталист, – прокомментировал Римус. – А я-то думал, что это я из нас двоих пессимист.

Сириус слегка содрогнулся, что Римус принял за смешок. Он сжал его ещё крепче и поцеловал в плечо.

– Любовь и ненависть, – задумчиво пробормотал он.

– Любовь или ненависть, скорее, – пояснил Сириус. – Ты должен выбрать.

– Значит, вот так вот просто?

– Да. Я думаю, да, – Сириус взял его за руку под одеялом. Он поднял взгляд на Римуса, теперь его глаза были холодно-серыми, но всё такими же пронзительными. Он задавал ему вопрос.

Римус сжал его руку в ответ.

– Любовь, – ответил он.

И затем он поцеловал его.

Конец