К чему копаться в урнах для мусора и выхватывать объедки из-под ног посетителей кафе, если через 21 километр и 751 метр он выберется из этой чёртовой «Другой реальности» и вновь станет человеком и физически, и морально. К чему искать тёплую трубу в подвале вокзала и какую-нибудь не слишком грязную тряпку вместо матраса, если через 21 километр и 751 метр он сможет принять душ и завалиться на нормальную человеческую постель у себя в номере для младшего научного сотрудника.

Соблазн, адский соблазн. Вот уже скоро одиннадцать месяцев Виант не менял трусы по той банальной причине, что у него их просто нет. «Другая реальность» давно стала поперёк горла. Пусть она всего лишь игра, вот, только, удовольствия от неё ни на грош.

На заброшенный скверик опускаются сумерки, скоро окончательно стемнеет. Серые унылые тучи лениво плывут по небу. Время от времени в разрывах показывается Анита, местная повелительница ночи, и тогда кусты, свежая травка под лапами и чахлые деревья вокруг скверика отсвечивают серебром.

Передвигаться ночью гораздо быстрее, гораздо легче. Люди благополучно лежат в своих кроватках и сопят в обе дырки. И через 21 километр 751 метр этот кошмар, этот дурдом, этот кошмарный дурдом, благополучно закончится.

Была не была! Виант мысленно махнул рукой. Преодолеть 21 километр за ночь на своих четырёх вполне реально. Ради такого приза, ради возможности сменить трусы и напиться горячего чая, можно совершить и не такой подвиг.

Стрелка направления указывает в город. Виант свернул внутренний интерфейс игры. Локация новая, надежды на карту всё равно никакой нет, пока «туман войны» хотя бы немного не развеется.

Опыт, опыт, всё опыт проклятый. Виант высунул нос из кустов. Как это часто бывает, привокзальная площадь небольших городков оказывается центральной. А пробираться через его середину, пусть городок всего лишь в пару километров длинной, гораздо опасней, чем по окраинам. Ну а то, что Тынгиз никак нельзя отнести хотя бы к средним можно смело судить по размерам здания вокзала.

Впрочем, на этот раз повезло: и вокзал, и привокзальная площадь Тынгиза оказались на окраине. Дальше на юг белыми точками выделяются окна пятиэтажки в центре города. Виант оглянулся, а за сквериком начинается частный сектор. Пусть огоньков в окнах не видно, зато ветер доносит запах дыма. Трудолюбивые жители маленьких деревянных домиков либо вчерашние крестьяне, либо дети вчерашних крестьян, ночью обычно спят крепким сном.

На юго-восток от вокзала потянулись дома частного сектора. Неширокую дорогу заасфальтировали лет сто назад, если не больше. Крупные трещины кое-как залиты чёрной смолой. То тут, то там видны многочисленные прямоугольные заплатки.

Интересно, как живёт местный средний класс? Виант сунул мордочку в щель в заборе. Неважно живёт. Над невысоким крыльцом из тонких досочек горит экономичный фонарь. Чуть дальше, в темноте, угадывается огород. Свежая чёрная земля вскопана совсем недавно. С другой стороны узкого двора возвышается что-то из горбатых досок, то ли сарай, то ли хлев.

У частного сектора хватает минусов. В первую очередь здесь полно кошек и собак, для которых крыса не диковинка для игры, а желанный деликатес. Это горожане обожают откармливать домашних бобиков и мурок как на убой. Крестьяне относятся к домашним любимцам гораздо практичней. Чтобы кошки лучше ловили мышей, их держат на голодном пайке. Ну а если где мыша заскребёт, то кормёжка прекращается вовсе. По этой же причине особо не балуют и собак, чтобы злее были. И только конченный идиот кормит мохнатого сторожа на ночь глядя.

Виант слегка приподнялся на задних лапах. То ли специально, то ли нет улица на удивление точно совпадает с направлением стрелки виртуального компаса. И слава богу! Лёгкой рысцой Виант припустил вдоль заборов. Когда у тебя хотя бы с одного бока хорошее, капитальное препятствие, то нехотя чувствуешь себя несколько уверенней. Неказистые заборы из кое-как покрашенных досок существенно ограничивают пространство для манёвра потенциальным хищникам. Иначе говоря, редкой кошке захочется с разгона припечататься лбом в заборную доску. Хуже другое, Виант невольно сбавил шаг, буквально за каждой оградой сидит собака, а на ней самой может притаиться кошка.

Страх терзает сердце, а нетерпение жжёт пятки. Это как выпить слабительное и снотворное одновременно. Метр за метром, забор за забором Виант пробирается вдаль по улице. Несколько раз за деревянными оградами лениво гавкали собаки. Какой-то чёрный пёс бросился прямо на забор. В тот момент Виант в ужасе подпрыгнул на месте. К счастью, горбатые доски лишь равнодушно скрипнули под черепом не слишком умного пса.

Ночь на дворе. Уличные фонари едва-едва освещают потрескавшийся асфальт на старой дороге. С другой стороны, света вполне достаточно, чтобы не сработало ночное зрение. Уж лучше бы наступила полная тьма. Будто отвечая на немой укор, серые тучи высоко над головой разошлись. Анита, прекрасная повелительница ночи, залила невзрачную улицу частного сектора серебристым светом. Видимость лучше не стала, зато как красиво!

О господи! Люди! Виант метнулся под припаркованную у фонарного столба машину. В пяти метрах, прямо на проезжей части, двое человек. Только что они делают в столь поздний час? Виант высунул нос из-под прикрытия потёртого колеса.

Это, это, это… Если бы Виант не был бы крысой и не стоял бы на пыльном асфальте на четырёх лапах, то непременно рухнул бы на него. Посреди проезжей части не просто двое человек, а, прости господи, призраки.

Два мужика в весьма потёртых и перелатанных камуфляжах. На ногах высокие армейские ботинки, так называемые берцы. У обоих плечи оттягивают бронежилеты, а предплечья и голени закрыты стальными наручнями и поножами с матовым покрытием. Локти и колени защищены чёрными пластиковыми щитками. Коротко стриженные волосы и плохо выбритые лица. Кажется, если они и бреются, то не каждое утро после пробуждения, а как придётся, как выпадет случай. Короткая щетина чернит их лица.

Дома на противоположной стороне улицы просвечивают через их тела, а на земле нет ни одно тени от Аниты или уличного фонаря. Как будто и этого мало, призраки сидят на стульях, один из мужчин облокотился на стол и что-то передвигает по столешнице. Другое дело, что ни стола, ни стульев не видно. Лишь по характерным позам людей можно догадаться о наличии мебели.

В реальности Виант много раз слышал и читал о призраках. Не говоря уже о фильмах и компьютерных играх, где фантомы весьма популярный персонаж. Но-о-о… Виант тупо уставился на бестелесные фигуры. Откуда в компьютерной игре призраки? Что это? Глюк игры? Или они прописаны в сценарии? Тогда какова их роль?

За одиннадцать месяцев жизни в игре Виант не встретил ни одного волшебника, мага или колдуна. Как он успел убедиться, в «Другой реальности» магии и мистики ни чуть не больше, чем в реальности. Обыватели точно так же читают гороскопы и верят астрологам, но не более того. Но это ладно, Виант нахмурился. Что-то в этих двоих не так. Только что?

В ночной тишине призраки разговаривают и размахивают руками совершенно беззвучно. Вот один из них вытащил из ножен на спине самый настоящий меч. Лезвие слегка изогнуто, кончик хищно скошен – типичная катана, которая считается наилучшим в мировой истории мечом. Второй в ответ достал из кобуры на поясе пистолет. Первый мужчина лишь усмехнулся и выразительно щёлкнул ногтем по матовому лезвию катаны.

Виант нервно вздрогнул. Будто этого беззвучного щелчка ему и не хватало. Вот оно что! На призраках вполне современные камуфляжи с бронежилетами. Один из них вооружён пистолетом. Но при этом форма старая, много раз зашитая и перезашитая. На бронежилете человека с мечом несколько глубоких порезов. Да и сам длинный массивный клинок не похож на изделие средневековых ремесленников. Одно лишь матовое покрытие лезвия чего стоит. Больше всего призраки похожи на персонажей компьютерной игры в жанре постапокалипсис.

Если верить писателям-фантастам, то примерно так оно и должно было бы получиться. Ядерная война, мир в руинах. Выжившие вовсю пытаются использовать довоенную технику, оружие, одежду. Только всё в этом мире снашивается, ломается, рвётся и со временем приходит в полную негодность. Люди как могут ремонтируют довоенную технику. Естественно, кустарным образом без высокоточных станков и сертифицированных запчастей. Боеприпасы к огнестрельному оружию постепенно заканчиваются и превращаются в жуткий дефицит. Тогда в ход вновь идут проверенные веками мечи и латы. Вот таким образом появляется смесь некогда продвинутой техники и вновь ставшей актуальной старины.