Едва заметная вибрация «Гангалы» словно божественная весть о спасении. Ещё немного и скука вкупе с нетерпением окончательно доконали бы его. Виант перебрался на корму контейнеровоза. Через дыру в фальшборте, через которую обычно протягивают швартовый конец, словно на экране кинотеатра видно, как на «Гангалу» надвигается зарево неестественно белых и ярких огней. Как и Чундил, морская гавань Ослябия залита светом огромного количества прожекторов на портовых кранах и специальных вышках.

Через долгий час маленькие мощные буксиры мягко и осторожно придвинули «Гангалу» к причалу. Лёгкий толчок возвестил об окончании путешествия через два океана.

Тихо заурчал электрический двигатель, Виант судорожно обернулся. Ничего страшного, боцман Иан Солмар на пару с матросом Нагом Вудиным принялся отдавать швартовые концы по правому борту. Над контейнеровозом уже нависла парочка портовых кранов. Местные грузчики вместе с экипажем «Гангалы» принялись освобождать крупнотоннажные контейнеры от стальных стяжек, скоб и расклинивать твистлоки, конические крепления ребристых стальных ящиков к грузовым площадкам и друг к другу. Разгрузка вот-вот начнётся.

Нетерпение жжёт лапы. В реальности, в теле человека, Виант не любил морские путешествия. А уж в теле крысы один только вид зелёной пустыни от горизонта до горизонта вызывает тошноту. В голове бродит шальная мысль, а что если не ждать, пока боцман с матросом наладят «крысиный трап», а сигануть прямо за борт? Виант в очередной раз выглянул через щель под фальшбортом. Нет, не получится. От кромки зелёной воды до причала не меньше двух метров.

Наконец, боцман Иан Солмар куда-то отлучился, а матрос Наг Вудин отвалил в сторону. Виант пулей вылетел из-под прикрытия стойки со шлюпкой и через швартовый клюз выбрался на стальной трос. «Крысиный трап» едва не выскользнул из-под лап. Не будь на его пальцах маленьких, острых коготков, то купаться Вианту в водах Куманского океана, а потом карабкаться по изъеденному бетону на причал.

Яркий свет режет глаза, Виант остановился в метре от фальшборта. В темноте контейнера он почти позабыл, как на берегу бывает много, очень много, ярких огней. Швартовый конец накинут на массивный чугунный кнехт и хорошо натянут. Под портовым краном уже выстроилась очередь из грузовых автомобилей с пустыми платформами, а регулировщик в белой каске и в красном жилете уже разминает руки. На большой высоте загудели мощные электрические моторы. Прямоугольная рама с кабиной крановщика двинулись в сторону судна. С «Гангалы» вот-вот сгрузят самый первый морской контейнер.

– Танцор, ты куда?

Виант обернулся. Над фальшбортом «Гангалы» возвышается боцман Иан Солмар. Вид у главного по палубному хозяйству весьма растерянный, руки сжимают большой чёрный диск. Так вот кто поставил «антидверь» на «крысиный трап». Виант приподнялся на задних лапах, правая передняя отсалютовала боцману, так сказать, на прощанье.

– Танцор, вернись! Мы тебя полюбили!

Чёрный диск грохнулся о фальшборт и едва не сыграл за борт. Словно в дешёвой любовной мелодраме боцман вытянул руки. Но Виант развернулся и побежал вниз по «крысиному трапу». Делать ему больше нечего, как провести остаток жизни в компьютерной виртуальности в роли учёной судовой крысы. Виант спрыгнул с кнехта на бетонный причал. Да и самой этой жизни будет немного. Война, ядерная война, уже стоит на пороге и с каждым днём стучится в дверь всё злее и злее.

За неделю с небольшим путешествия через два океана Виант отвык не только от ярких прожекторов и фонарей, но и от большого количества машин. Огромный порт живёт своей жизнью и ему нет никакого дела до чёрной крысы. Так-то оно так, Виант пугливо поёжился, только всё равно кажется, будто все без исключения шины и ботинки нацелены на него и только на него. Хотя, с другой стороны, торчать на этой стороне причала, у кромки воды, ещё страшнее.

Виант во весь дух рванул на другую сторону. Как на грех именно в этот момент передний грузовик с самым первым контейнером с «Гангалы» тихо взревел мощным движком и тронулся с места. Виант прибавил газу, душа едва не убежала вперёд тела.

Пронесло! Виант притаился за огромным стальным колесом портового крана. Дальше будете легче, просторный склад крупнотоннажных контейнеров вплотную примыкает к причалу. Ещё один рывок! Виант протиснулся в узкую щель между контейнерами.

Пробираться через штабеля морских контейнеров гораздо легче и быстрее, нежели сигать через причал. Многочисленные тени и узкие проходы надёжно укрыли Вианта от глаз людей.

Через десяток рядов высоких штабелей Виант наткнулся на типовую разгрузочную площадку. Почти такой же козловой кран как и в порту Чундила, железнодорожный тупик и длинная бетонная площадка. Поезд заезжает на рельсы. Козловой кран снимает с него контейнеры либо на бетонную площадку, либо сразу на грузовые машины. Или, как сейчас, загружает.

Козловой кран зелёного цвета со ржавыми полосками монотонно катается туда-сюда. Фитинговые платформы слегка вздрагивают, когда на них опускается крупнотоннажный контейнер. Два грузчика в светло-зелёных спецовках споро щёлкают фитинговыми зажимами. Железнодорожный состав — это не открытая грузовая палуба контейнеровоза. Здесь не нужны ни стяжки, ни скобы, ни твистлоки. Крупнотоннажные контейнеры держатся на фитинговых платформах благодаря собственному весу.

Не прошло и часа, как козловой кран опустил на фитинговую платформу последний крупнотоннажный контейнер. Вот теперь пора. Виант торопливо пересёк асфальтированную дорогу и взобрался на железнодорожную насыпь. Искать вагон получше не имеет никакого смысла, для длительного путешествия все они годятся одинаково плохо. По первой же металлической лесенке Виант взобрался на фитинговую платформу и нырнул под контейнер. Вдруг грузчикам придёт в голову ещё раз проверить состав.

Широкая стальная балка — это не брезент в морском контейнере, однако Виант с превеликим удовольствием растянулся на ней в полный рост. Ещё бы матрасик постелить, а то лежать на голом металле не очень то приятно. Морской контейнер над головой закрывает обзор, видны только рельсы и бетонные шпалы. Но это неважно. Насколько сложно было попасть в морской порт Чундила, ровно настолько же будет легко и просто выбраться из морского порта Ослябии.

Ослябия, мегаполис и крупная морская гавань, находится на северо-восточной оконечности материка Биора. Любой, буквально любой, железнодорожный состав не только с гарантией вывезет Вианта из порта, но и отправит в нужном направлении. Это позже, ближе к утру, за пару сотен километров от морского берега, нужно будет спрыгнуть на какой-нибудь не очень маленькой станции и сориентироваться на местности. Ну и, естественно, подумать о еде и воде. Да здравствует родной и привычный железнодорожный транспорт, вокзалы, привокзальные кафе и рестораны, толпы пассажиров и мусорные бачки.

От причала, где пришвартовалась «Гангала», до разгрузочной площадки не так уж и далеко, наверно. Виант потянулся всем телом. Другое дело, что за неделю с небольшим на борту судна он изрядно потерял спортивную форму. Последние дни так вообще не слезал с лежака из брезента и мягкой перчатки. Зато, Виант провёл лапой по животу, заметно отъелся.

Минут через пятнадцать железнодорожный состав резко тронулся с места. Сила инерции перевернула на другой бок. Виант лишь усмехнулся и раскрыл внутренний интерфейс игры. Счётчик расстояния до точки выхода вновь принялся сбрасывать метры. Последний этап далёкого, очень далёкого, путешествия начался.

До точки выхода осталось почти восемь тысяч километров – огромное расстояние, если разобраться. А на душе всё равно легко и весело. В самом начале пути двадцать пять тысяч километров казались бесконечностью. Виант собрался в дорогу от элементарного страха однажды утром проснуться посреди радиоактивных развалин. Зато теперь его ведёт надежда. Надежда на скорое возвращение в родную реальность, в родное человеческое тело.

Лежать на стальной ребристой ступеньке перед дверью в пассажирский вагон само по себе не очень удобно. Ну а когда этот самый вагон мчится со скоростью восемьдесят километров в час, ещё опасно и очень холодно. На материке Биора, что находится в южном полушарии Ксинэи, началась весна. Прекрасная Таяна согревает землю тёплыми лучами, а вот встречный воздух очень даже холодный.