— Как думаешь, ты уже видел своих родителей в окнах? — тихо спросила она, наблюдая за тем, как в темноте окон изредка мелькали чьи-то силуэты. Там ли до сих пор ее собственные родители? Живы ли они?

— Мне хотелось бы верить, что да, — признался Нацу, снова кидая в окно горстку камней. Какой-то мужчина повернул в их сторону безразличный пустой взгляд. А после тут же исчез.

— Когда я представляю свою маму, мне кажется, что я помню, какие у нее были руки. Ничего мягче меня никогда не касалось, — говоря, Люси и сама не заметила, как начала улыбаться.

— А я помню ее голос. Как сейчас. Она называла меня по имени.

— Мне кажется, что твоя мама должна быть очень доброй, с такими большущими зелеными глазами, как у тебя. А отец постоянно по-доброму подшучивал бы над вами. Но когда нужно, он всегда становился бы серьезным и очень надежным… А еще, я уверена, что они помнят о тебе, Нацу. Помнят, и в глубине души очень сильно скучают, — конечно она лукавила. Они не могли скучать по нему и вряд ли вспоминали. Но видя то, как от ее слов загораются его глаза, она не жалела ни о чем.

— Звучит здорово. Мне нравится.

— Нацу, — собравшись с мыслями, уверенно начала она и обернулась. И как только их взгляды — ее карий и его зеленый — встретились, у нее внутри, где-то в районе живота, все перекрутилось и потеплело. — Прости меня. Я не должна была уходить вот так. Ты волновался.

— Не извиняйся, — покачал головой Нацу, а после, наконец-то — наконец-то — улыбнулся ей своей привычной улыбкой. — Как бы мне не хотелось признавать, но Грей оказался прав. Ты не обязана отчитываться передо мной.

— Нет, обязана, — упрямо замотала головой Люси. — Потому что… Потому что, если бы ты вот так пропал, я бы с ума сошла! А потом прибила бы тебя! И как только я представляю, что чувствовала бы на твоем месте, мне хочется тебя ударить.

— Ну да, для полного счастья этого прекрасного дня мне не хватало только, чтобы меня избила девчонка, — закатил глаза Нацу и вдруг приглушенно расхохотался. И уже через мгновение снова посерьезнел. Она знала — чувствовала — что он хочет сказать ей что-то. И каждое мгновение промедления выводило ее из себя. — Я тоже должен извиниться. Я не должен был говорить то, что сказал. Ты уже давно не Спящая. И, если честно, порой мне кажется, что ты разбираешься в собственных чувствах гораздо лучше, чем я сам.

Это не то, что она ожидала услышать. Она ощутила укол разочарования, но что именно она ждала от него, не знала и сама. Так что тут Нацу очень глубоко заблуждался в своих суждениях, но спорить с ним девушка не стала. Она просто была очень рада, что он снова рядом с ней. Он снова ее друг.

— Хочешь навестить Хеппи? — вдруг спросил он и бодро поднялся на ноги, протягивая ей раскрытую ладонь.

— Конечно!

Он с такой легкостью подхватил ее за руку и поднял на ноги, что это заставило ее вспомнить, что не смотря на его средний рост и умеренную худощавость, внутри него скрывалась сила, натренированная годами и способная при необходимость завалить демона голыми руками. В этом был весь Нацу, которого она знала. Нескончаемый набор доброты и внутренних противоречий. Сила и слабость в одном флаконе. И она действительно считала это потрясающим. Это делало его сильнее всех, кого она знала.

Хеппи они обнаружили в глубокой спячке на месте Нацу — рядом со скелетом древнего чудища. И как бы Нацу не пинал его и не чесал за ухом, ничто не помогло растормошить толстокожего иксида.

— Вот дурак пушистый, а если враги нагрянут? — негодовал парень, сдаваясь и по привычке устраиваясь в ложбинке меж его широких лап.

— Мне кажется, что он просто притворяется, — для надежности Люси еще пару раз недоверчиво потыкала его палкой, а после махнула на это дело рукой и пристроилась спиной к свободной лапе зверя. — Он, наверное, мне не рад.

— Глупости, — отмахнулся Нацу. — Наверняка, опять смолол всю рыбу в океане и отрубился… И ты ему нравишься. Он мне говорил.

Люси захихикала в ладошку, представляя себе говорящего иксида. Вот так нелепость! А отсмеявшись, внимательно уставилась на Нацу, пытаясь понять, действительно ли между ними все по-старому. Это было очень важно для нее, и только в этом она не сомневалась.

— Ты правда не злишься на меня?

Сначала Нацу по своему обычаю скорчил ей гримасу а-ля «ну сколько можно, я же уже все сказал тебе, женщина». А после неожиданно для девушки добавил:

— Я давно должен был понять, что ты уже не та напуганная девчонка, свалившаяся мне на голову. Ты больше не задыхаешься от страха и тебе не нужна моя помощь, — слабо улыбнувшись одними ямочками, он мягко пихнул носком ботинка ее ступню, которая была как раз напротив. — Я буду по ней скучать.

Люси показалось, что в его голосе промелькнуло что-то странно, немного печальное.

— Значит, такой я тебе не нравлюсь? — эта мысль действительно расстроила ее.

А Нацу вдруг замер, встретившись с ней взглядом. Лицо у него абсолютно спокойное, но в глазах Люси заметила тревогу. Какое-то время они сидели молча. Грудь Нацу тяжело вздымалась и опускалась в такт его дыхания, и Люси вдруг осознала, что подстраивается под его ритм и в точности повторяет его дыхания. Реальность ускользала от нее сквозь пальцы, она потерялась в нем. В его пристальном задумчивом взгляде. Это было так непохоже на него. И так не похоже на нее. Странно, но сейчас, когда она смотрела на него, ей было и больно, и приятно одновременно.

Горько и сладко.

А после он все-таки заговорил.

— Вообщето… — начал он, а его щеки начали загораться розовыми пятнами. Или это солнце так причудливо падало на его лицо?

А после, не дав ему договорить, проснулся Хеппи. Проворчав что-то себе под нос, будто их разговоры мешали ему спать, он недовольно скинул Нацу со своей лапы, и тот неуклюже приземлился лбом прямо в плечо Люси, которая не удержалась и расхохоталась, застав всегда собранного и уверенного парня в такой нелепой позе.

— Чертов кот! — взревел он и вскочил на ноги, щелкнув Хеппи по носу. Но тот лишь лениво приоткрыл один глаз и — Люси готова была поклясться — гадко захихикал.

Перепрыгнув через его лапу, Нацу быстро зашагал в сторону скелета — его личного пристанища. Так и не дождавшись приглашения, Люси устремилась за ним, нагнав его лишь тогда, когда он пробрался в лаз меж реберных костей.

В глаза ей сразу бросилось то, что обстановка здесь изменилась. Не кардинально, но теперь старые матрасы были свалены в кучу по правую сторону от кострища. А с другой стороны теперь было аккуратно разложено одеяло мятно-зеленого цвета, обложенное розовыми девчачьими подушками.

— Ой, — не сдержала возглас Люси. — Миленько. Сделал здесь ремонт?

— Ага, давно уже, — вдруг засмущался Нацу и зарылся руками в челку, оттягивая ее вверх так, чтобы получился торчащий вверх чуб. — Хотел сделать сюрприз, а потом забыл.

— Сюрприз? — оторвав взгляд от слишком новых подушек, Люси обернулась к нему.

— Да. Это же вроде как теперь и твое место тоже. Раз я тебе его показал. Вот я и подумал.

— Мне нравится, — заулыбалась Люси и с размаху упала спиной в мягкие на вид подушки. Но приземление оказалось жестче, чем она предполагала и ребра снова дали ей о себе знать тупой отдаленной болью, что не укрылось от Нацу.

Он спешно сел рядом с ней и интуитивно протянул руки к ее ране. Люси закусила губу, уже предчувствуя боль, но когда сильные и теплые руки Нацу коснулись ее кожи через футболку и успокаивающе скользнули ниже, боль вдруг отступила. Он ее прогнал.

Asking Alexandria — I Don’t Need You

Когда Нацу отнял пальцы от ее раны, Люси не задумываясь ухватилась за его руку и крепко сжала.

— Ты не договорил, — она не знала, что именно хотела услышать от него, но это желание разрывало ее изнутри, причиняя боль и сладость. Дискомфорт и блаженство. Это сводило с ума.

А когда он снова посмотрел на нее долгим и пронзительным взглядом, у нее в груди забились тысячи крохотных птиц. До этого взгляда ей казалось, что Нацу сидел от нее так далеко, но теперь он вдруг заполнил собой все пространство, увешанное фонариками, которые горели даже при свете дня. Он был так близко, что Люси больше не могла ни говорить, ни думать.