Повернув голову, она поняла, что очутилась на каком-то складе. Повсюду валялись коробки и бочки. Пахло алкоголем и древесиной.

Тяжело поднявшись, она медленно покрутила руками и ногами. Конечности уцелели. Чего не скажешь о ребрах. Судя по колющей боли с боку, там она точно что-то сломала.

Но зализывать раны она сможет и после. Нужно отсюда выбираться, да поскорее.

Болезненно держась за бок, она немного поплутала в поисках двери или хотя бы окна. Свободной рукой она все еще сжимала кнут, то и дело опасливо оглядываясь. Загорелась крыша.

Дверь нашлась за одним из стеллажей с бочками. Немного приоткрыв створку, Люси выглянула наружу. В узком переулке меж домов никого не было. Даже свет неона едва освещал это место издалека. Но она понимала, что ей так и так придется выйти на одну из улиц, на свет.

Накинув на голову капюшон, она выбрала идти направо.

Надежды на то, что ее попросту не заметят, рухнули практически сразу.

— Эй, а ты еще кто такая? — послышалось сзади.

Люси интуитивно обернулась. Это был мужчина, который сидел за большой бочкой, которая служила ему столом, с большой кружкой. Он был пьян и, казалось, не принимал душ целую вечность.

Понимая, что на диалог с ней вряд ли кто-то пойдет, она развернулась и, позабыв о сломанном ребре, что есть сил сиганула по улице. Мужчина начал кричать что-то ей вслед, что привлекло внимание других жителей.

Вдалеке, на крышах, она видела взрывы. Пламя вздымалось вверх, закрывая собой ночное небо. Из-за столкновения с дождем поднимался сильный пар, поэтому силуэтов Нацу и Грея она не видела, но знала, что они оба живы. Потому что сквозь туман, серебрясь и сверкая на неоне, окрашиваясь в голубой и розовый, вырывался лед. Он принимал формы стрел, просто змеился спиралями, разрушая несчастные горящие здания окончательно, вздыбливался острыми пиками. Оставалось только удивиться тому, как Грею удается силой мысли оформлять стихию в нужную ему форму. У Нацу так не получалось. Его огонь хаотично окрашивал ночь, но его было так много, что с далека казалось, что горит весь горизонт. Казалось, что сейчас рассвет, и в небе загораются сразу десятки солнц.

Засмотревшись, Люси поздно заметила, как в нее прямо с окон посыпалось все, что попадалось под руку местным жителям. Они кричали и плевались в нее, обливали ее — и без того мокрую до нитки — водой. Но она понимала, что все они простые люди, которые просто защищают свой дом.

И все это было мелочами по сравнению с тем, что за ней, быстро нагоняя, неслось сразу пятеро крепких мужчин с мечами и кинжалами наперевес. Еще немного и ее точно догонят и схватят. А сворачивать и прятаться было некуда. Только вперед.

Поэтому она сделала первое, что пришло ей в голову тогда. Она выхватила из-за пояса камень Эфириона и неуклюже раздавила его прямо перед лицом, жадно вдыхая.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — шептала она, чувствуя, как пробирает дрожью сначала кончики пальцев, а после — по нарастающей — все тело. Боль в боку уменьшилась, но не этого ей хотелось. — Ну же, пожалуйста, глупое тело!

Выставив вперед руки, она напряглась всем телом, собрала в руках всю свою уверенность, всю свою силу и волю к жизни. Вспомнила все то, что преодолела на пути сюда. Вспомнила всех тех, кто верил в нее и всегда ждал домой. Живой.

И именно тогда…

Снова ничего не произошло.

Досадливо зарычав, Люси проглотила собственную обиду и резко развернулась, взмахивая единственным, что у нее было — хлыстом. Теперь вся надежда была только на него.

Мужчины, все, как один, обнаженные по пояс, злые и жутко пьяные, приближались. В лучшем случае ее просто убьют. Она надеялась, что они поступят с ней так, и она не повторит судьбы той девушки с карими глазами. Только не это.

Выждав момент, Люси что есть сил размахнулась хлыстом и, словно змею, пустила его вперед, стараясь охватить сразу всю толпу. В этом было преимущество ее оружия. Она целилась прямо по рукам, чтобы хотя бы выбить острые клинки и выиграть для себя время.

Но глупая веревка, как назло, изогнулась на пол пути, и со свистом устремилась куда-то вверх.

Люси взвыла от досады. Как же так, у нее ведь получалось на тренировках!

Она уже приготовилась сражаться вручную, царапаться и кусаться, сделать все, что в ее силах, как вдруг, неожиданно, сверху посыпались сначала доски, а после и вовсе огромные деревянные бочки. Им не было конца. Они разбивались, заваливались друг на друга, но это было не главное. Главное, что они отрезали ее от преследователей!

— Меткий удар, — услышала она сзади и обернулась.

Грей несся на нее на полной скорости, скользя по вьющейся дороге изо льда, которая появлялась прямо у него под ногами, в воздухе. У него на щеке виднелся порез, рукав куртки попросту сгорел, оставив ужасные ожоги на руке, которые были покрыты сверху инеем.

Она впервые так радовалась появлению Грея.

— Подбросить, блондиночка? Говорят, ты решила посмотреть на лагерь без нас.

Не дожидаясь ответа, он подхватил ее одной рукой, и она заскользила по льду следом за ним, обхватив его со спины руками.

— Держись!

Обернувшись, она увидела, что бочки все еще падают, и, не сдержавшись, расхохоталась. Кому расскажешь — не поверят. То ли удача сегодня повернулась к ней не филейным местом, то ли она действительно вдруг стала мастером по кнутам. Но факт оставался фактом. Она целилась по врагам. А попала в деревянную вертикальную конструкцию с краю у дороги, в которую складывали бочки с вином для паба. Они-то и разбивались теперь о землю, полностью перекрыв проход незадачливым охранникам.

— Где Нацу? — Крикнула она Грею, который, выставив перед собой руки, указывал ими путь для ледяной дороги прямо по крышам, в сторону высокого забора. — И что с твоей рукой?

— Нормально все, просто пришлось объяснить кое-кому, что не хорошо воровать чужую магию, — было сложно услышать его сквозь шум криков, дождя и звуков ломающихся домов. — А Нацу сейчас заберем.

Он поднял их выше, и Люси смогла в полной мере рассмотреть то, что стало с лагерем Саблезубых после их небольшого побега. Часть зданий, ближе к воротам, пылала. Распространение огня останавливал лишь камень, преобладающий в архитектуре этого лагеря. Но даже это не спасло некоторые постройки от разрушения, после которого последовала и заморозка. Местами из земли торчали огромные острые пики, к которым уже подбирался огонь, сумасшедший жар которого Люси ощущала даже издалека.

Бросив любопытный взгляд на пояс Грея, она обнаружила, что там совсем не осталось камней. Ему понадобился весь набор, чтобы победить противников и разрушить часть чужого лагеря. А отделался он лишь парой царапин и ожогом. Выходит, что он очень силен. А она и не знала даже. Думала, что он только выпендриваться горазд.

— Надо успеть до тех пор, пока остальные искатели не очухались. Нас догнали только те, что дежурили на воротах ночью, — крикнул ей Грей. Его голос стал напряженнее. Видимо эта дорожка изо льда давалась ему не просто.

Вскоре она увидела его. Нацу.

Не знай она, что это точно он — испугалась бы. Потому что на коньке на половину обвалившейся крыши, прижимая к ней ногой поверженного соперника, он был похож на демона. Нет, он был похож на самого дьявола!

Все тело было охвачено огнем, который был не просто оболочкой. Он был частью его тела, продолжением его кожи. Он не повелевал этим огнем, он сам был им. Необузданной стихией, смертельно опасным и… страшным. Пугающим.

— Эй, головешка, давай тухни! Лед тает, — крикнул Грей, нарезая круги над ним.

Нацу поднял лицо наверх, и огонь моментально отделился от него, как по команде. Слетев с него, его унесло ветром. Жар и смертельная стихия в одно мгновение сменились довольной белозубой улыбкой с озорными ямочками на щеках.

— Я же говорил, что ее не убили! Я же тренировал ее, — крикнул он, махнув рукой. — Надо убираться, я отрезал часть охраны огнем, но у меня закончились камни.