Вопреки предупреждениям Нацу, она задержалась здесь допоздна, завороженно слушая рассказы Леви, которые порой начинали казаться ей чем-то нереальным. Ну разве могли людские поселения простираться по всему континенту? Разве могли существовать говорящие летающие коты, которые всегда считались друзьями магам? Разве могли на небе расти бриллианты, которые становились видны лишь ночью, когда их граней касался тусклый свет луны?
Благодаря яркому свету неона, она без труда нашла нужный дом. Да и Леви вызвалась проводить ее до двери на всякий случай, чувствуя свою вину за то, что завтра Люси отправится в опасное приключение совсем не выспавшись.
Едва вспомнив о том, что завтра ей предстоит стать самым настоящим Искателем и отправиться на поиски Эфириона, она вздрогнула. То ли из-за волнения перед неизведанным, то ли из-за безумного желания, чтобы это случилось поскорее.
Вопреки многочисленным предупреждениям и страшилкам о том, что снаружи ее ждет сущий ад, она просто не могла верить в это и дальше. Ведь лагерь Хвостатых казался ей таким дружелюбным и уютным местом, что представить, что где-то может быть по-другому она просто не могла. Да и в Ночлеге не было ничего особо опасного. Может быть все просто преувеличивают?
Одно смущало ее до сих пор — слова этого сумасшедшего Грея. Почему они так разительно отличались от того, что твердил ей Нацу? Если ее друг повторял, что ей нечего бояться, когда он рядом, но быть начеку не помешает, то Грей был просто уверен, что ее убьют при первой же вылазке. Уж не он ли сам намеревался избавиться от нее? Просто потому, что она не понравилась ему? Или из-за того, что он был так недоволен соседством с ней? Странно, ведь с того самого дня, когда он подсел к ней в баре, она его больше не видела. Ни в пабе, ни дома. Даже прикладывалась ухом к стене в спальне, пытаясь понять, дома ли тот грубиян? Но так ничего и не услышала. И, признаться, была этому только рада.
Но ее счастью пришел конец в тот же миг, как она подумала об этом, поворачивая ручку двери, ведущую в ее новый дом. К свисающей с потолка кровати-качелям и сияющему золотым потолку.
Привычно скрипнули половицы в унисон с несмазанными петлями. В узкую комнату пробрался фиолетовый неоновый свет вместе в уставшей светловолосой девушкой, которая с трудом подавила зевок, закрывая дверь. Потому что прямо перед ней, как ни в чем не бывало, стоял брюнет. В одном сером полотенце, ненадежно повязанном на поясе. И с кристаллом на шее, инкрустированным в тяжелый серебряный крест.
Опешившая девушка так и застыла, прижавшись спиной к двери. А Грей стоял прямо напротив нее, привалившись спиной к стене и небрежно сжимал в руке низкий стакан с коричневой жидкостью.
Именно в этот момент Люси поняла, почему Нацу вел себя так странно, когда она начала переодеваться перед ним. Сейчас, когда бледное тело Грея прикрывал лишь жалкий клочок ткани, ей начало казаться, будто она заглянула туда, куда ей заглядывать не следовало. Будто она знала, что у него есть какая-то тайна, которая не предназначена для нее, но она все равно нашла способ засунуть в нее свой нос.
Сейчас она чувствовала себя… виноватой?
Но, несмотря на это, продолжала в упор смотреть на чужой крепкий торс, по которому все еще стекали капли воды. Такой не похожий на ее собственный. Она хотела, но не могла отвести взгляд, не находя этому объяснений. Из любопытства ли? Или просто потому, что он и не пытался скрыться от нее? Или же этому есть другое логическое объяснение, для которого ей пока не хватает знаний или опыта?
Как бы там ни было, ее щеки уже вовсю пылали, хоть она их об этом и не просила.
Marilyn Manson — The Nobodies
— А вот и наша аномалия, — его язык слегка заплетался, но он выглядел вполне дружелюбным. Если бы только не тот ироничный оскал, что прочертил его заостренное угловатое лицо.
Люси бросила беглый взгляд на гамак, в котором обычно спал Нацу теперь, когда она заняла его комнату. Но там никого не было.
— Нацу еще не пришел? — позабыв о смущении, вмиг взволновалась она. А Грей на ее вопрос лишь закатил глаза и сделал большой глоток из стакана, осушая его до дна.
Медленно и размеренно он подошел к столу, на котором стояла полупустая бутылка и наполнил его вновь. Серебряный крестик при этом звонко ударился о горлышко бутылки. На этот раз Люси стыдливо отвела от него взгляд, в то время, как он безотрывно наблюдал за ней с легким прищуром серых глаз. И только ему одному было известно, что творилось сейчас в его голове.
— Ты не воспользовалась моим советом, — проигнорировав ее вопрос, он точно так же — нарочито медленно — приблизился к ней и остановился сзади. Люси чувствовала чужое дыхание на своей шее, но даже не шелохнулась. Как бы там ни было, если он снова дотронется до нее или нападет, она изо всех сил постарается дать сдачи. Кое-чему Нацу успел научить ее.
— Я не стану никого убивать, — твердо заговорила она, смотря прямо перед собой. А ее волосы вновь всколыхнулись от чужого смешка, пахнущего крепким алкоголем.
— И почему же? — полушепотом выдохнул он.
— Я думала над твоими словами, — вдруг призналась она. Она действительно долго прокручивала все это у себя в голове, мучаясь от бессонницы. И это не давало ей покоя. Она знала лишь то, что никогда не смогла бы сделать то, о чем он говорил ей. А почему? Именно это и мучило ее больше всего. — И решила, что такой, как ты… я быть не хочу.
— Это какой же? — Грей резко обогнул ее и теперь стоял напротив, удивленно вздернув брови. — Живой?
Усмехнувшись, он перевел взгляд на свой стакан, который слегка наклонял круговыми движениями так, чтобы жидкость перетекала с одной стенки на другую. Казалось, он совсем потерял к ней интерес, чем и попыталась воспользоваться девушка. Сделав неуверенный шаг назад, она попыталась уйти к лестнице, но Грей вдруг встрепенулся и преградил ей путь.
— Уже сбегаешь?
— Нацу говорил, что мы должны выспаться перед завтрашним днем, — пролепетала она, вновь покосившись на его стройный торс со слегка выделяющимися кубиками пресса.
— Нацу, Нацу, Нацу, — раздраженно проворчал Грей, скривившись так, будто только что съел что-то кислое. — Будешь проводить с ним много времени и рискуешь стать такой же тупорылой занудой.
— Нацу не… — разозлилась Люси, вздернув нос, но Грей вновь перебил ее:
— Нацу, Нацу, Нацу, — передразнил он, вновь осушая стакан. А после перевел на разозлившуюся не на шутку девушку насмешливый взгляд. — Ого, ты теперь и злиться научилась. Или всегда умела? А?
Поставив стакан обратно на стол, он слегка наклонился, делая вид, что рассматривает лицо девушки. А она отметила про себя, что его взгляд выглядел небывало мутным и затуманенным. Кажется, сегодня он выпил достаточно много.
Она все ждала, что он наконец потеряет к ней интерес и вновь вернется к столу, чтобы наполнить стакан, но он продолжал скользить взглядом по ее лицу, будто выискивая там что-то. И он делал это мучительно долго, раз за разом переходя от ее губ к подбородку, затем к скулам и бровям. Это очень смущало, что не укрылось и от него. Остановив взгляд серых глаз на ее карих, он отчего-то нахмурился.
— И как много эмоций успел показать тебе Нацу? — вдруг спросил он и выпрямился, поправив полотенце на бедрах. При этом оно сползло еще ниже, оголяя две очерченные линии таза, отчего Люси почувствовала, как щеки вновь начали пылать.
— Я думаю, что достаточно, — нехотя ответила Люси. Но Грей, кажется, намеренно не замечал тот дискомфорт, который доставлял ей своим присутствием.
— А я думаю, что нет, — передразнил он. — Уверен, там нет ничего веселого. А человеку, который доживает свои последние часы этого чертовски мало.
— Вообщето, я не собираюсь умирать завтра, — выпалила девушка, сжав кулаки. — Теперь я знаю, как защитить себя. И про магию знаю!
— Ого, — насмешливо протянул Грей, ухмыляясь. — Ну раз смерть не входила в твои планы, тогда ладно.
Когда он передернул плечами, мышцы на его груди стали отчетливыми, и взгляд Люси невольно метнулся туда. А затем она быстро отвела его. И на этот раз Грей не оставил это без внимания.
