Гарри несколько минут старался восстановить равновесие. Но у него было то же чувство, что и в Лабиринте, когда он никак не мог отпустить руку Малфоя.
— Я поделился с тобой своей силой, Драко. Не случайно, хоть и сам того не понимая. Я готов был умереть за тебя так же, как и ты за меня в том Лабиринте. Или не так? Ты заполнил мою жизнь чем-то реальным. И я не готов это потерять. Мы как-то связаны. Не уходи… Я, наверное, неправильно себя веду… И говорю бессвязно. И точно прошу большего, чем должен. И когда Джинн сама терпела меня, пока были силы и… И любовь… Мне это было не нужно. Но я был слеп к её страданиями, а сейчас… Сейчас ты мне нужен. Не только в работе, Малфой, понимаешь… Просто нужен, просто у меня такое чувство, что если тебя не будет, и меня не будет… Я не хочу врать, или пытаться всё это вот приукрасить как-то… И так ты всё понимаешь лучше меня. Только… Я не могу тебя потерять, Драко. И поэтому прошу, нагло, абсолютно в лоб, прошу, чтобы ты не ушёл… Драко, пожалуйста… Не уходи…
========== Чистота намерений ==========
Драко ушёл. Он просто развернулся и вышел из квартиры, понимая, что нет смысла больше вести эту беседу. Ему действительно было очень сложно и написать это письмо, и чувствовать, каким-то Мордредом чувствовать на таком расстоянии, что что-то рушится в его жизни. И решение выпить напоследок в облюбованной, обжитой за без малого два года квартире, стало фатальным. Потому что Поттер появился и здесь.
На самом деле он ожидал от Поттера, что тот разозлится. Психанёт. Разнесёт офис. Пришлёт вопиллер или вообще уведомление об увольнении за неподчинение или что-то в этом роде. Потому что Поттер был таким — импульсивным, не склонным к рефлексии, прямым и точным. Но Гарри его удивил. Потому что его упрямство, проявленное ещё в Лабиринте, оно было не о бараньей привычке добиваться своего, независимо от желания окружающих и необходимости в этом как таковой. Драко не до конца осознавал, что же задумал Поттер. А его намерением, оказывается, был он сам. Это стало сюрпризом. Как и то, что этот идиот выдал прямо сейчас. Как? Как остаться? Если ему даже смотреть на него трудно после этого признания? Стыдно, трудно. Это то самое, что он не смог признать там, в гостях у Посланника. Это было понятно элементарно, на уровне подкорки мозга, что каждое из заданий что-то в них переделывает, перемалывает, заставляет поработать над собой. Их обоих, это тоже было очевидно. А когда дело дошло до взаимодействия, Малфой понял, что пытается сделать Посланник. Он пытается их объединить. Он пытается заставить их слить магические потоки. Настраивает их друг на друга, подталкивает, вынуждает работать вместе, вместе думать, а иногда даже вместе дышать. Чтобы то сущее, что смогло вынести себя из пустоты, смогло наконец найти свою новую жизнь. У Посланника цель прагматичная. Он с этой целью создан, и, исполнив её, растворится. А вот им как с этим жить? Как Драко с этим жить?
Они оба не были готовы. Они оба не выдержали испытаний. Так чувствовал Драко. И надеялся — совсем глупо и наивно — что сможет убедить Гарри в том, что всё это был лишь сон, особенно оказавшись в том же месте, где видел Рурка в последний раз. Макгаррет ещё даже не отряхнул руки от земли, когда падал от его толчка. И Поттер снова удивил Драко. И потом снова, когда так дерзко ворвался в его сон. Малфой ожидал чего-то подобного — сны-воспоминания о Мэноре давно не мучили его, но после Лабиринта не думать об этом было сложно. Вот только… Только в этот раз всё было как-то не так. Будто эти эмоции были новыми, свежими, ещё не уложившимися в душе. Непривычными… И Драко не гордился тем, сколько времени ему понадобилось, чтобы понять, что это вечный Поттер вмешался в его сон. В душу его он уже давно втоптался. А сам Малфой вляпался в этого грёбаного Поттера, вляпался так, что не отмоешься.
Драко даже не возмутила эта нелепая просьба. Что взять с бесчувственного чурбана, вроде Поттера?! Как объяснить ему, что он просто не сможет так, не сможет каждый день смотреть на него и знать, что тот знает о его чувствах. Знает, но ответить не может. Как ему объяснить, что он теперь каждый свой жест и взгляд будет перепроверять по сто раз, чтобы не показаться очевидным, чтобы во всём этом не оказалось какого-то подтекста. Что теперь простое рукопожатие превратится для него в квест, как это сделать так, чтобы это было по-дружески, правильно, без намёка и надежды?!
— Что я должен сделать, Малфой?! — раздалось ему в спину, и Драко вспомнил, что Поттер может ненавидеть, может буквально излучать панику и экстраполировать на окружающих своё эмоциональное состояние. — Что тебе нужно, чтобы ты остался? Не заставляй меня предполагать, просто скажи. Я сделаю. Всё, что скажешь. Любую вещь, которую я могу сделать, я сделаю. Ну, хочешь… Ну что ты хочешь?
Малфой накинул на них чары Отвода глаз, чтобы не пугать магглов своим видом, и стоял в ожидании, что Поттер будет делать дальше. Он не знал, как лучше завершить эту беседу. Он даже сбежал из собственной квартиры, правда, совершенно не подумал о том, чтобы Аппарировать куда-то подальше. Он не хотел гонки, он хотел просто уйти. Но, видимо, от себя всё же не уйдёшь. Когда Гарри нерешительно подошёл ближе, Мафлой не смог промолчать.
— Ты понимаешь, Гарри, что я просто не могу? Не могу остаться… У меня не останется ничего, кроме разбитого сердца и вывернутой наизнанку души рядом с тобой? Когда-нибудь ты найдёшь себе девушку, жену, а я останусь один. Но навечно связанный с тобой единой магией, если мы продолжим это… — он замолчал, подбирая слово, — общение. Дружбу, если хочешь… Это дрянная шутка Посланника — объединить нас, чтобы создать новый род. Потому что я не женщина, Поттер, как и ты… У нас не будет общих детей. Но увидев во мне любовь, то ли Посланник не принял это как достаточное основание для отказа, или ему просто плевать. Но мне — нет.
— Давай поговорим… Драко, давай просто поговорим, обсудим это… На Гриммо, или хотя бы в кафе… Я без тебя не смогу. Я это знаю, я чувствую…
— Но ты меня не любишь, Гарри…
Поттер растерянно покачал головой. Но потом в его глаза вернулась уверенность.
— Просто давай поговорим. Пожалуйста… Если я не смогу тебя убедить, я подпишу заявление об отставке… Только давай поговорим…
Малфой неверяще покачал головой, но кивнул. Поттер протянул руку и аппарировал их на Гриммо.
— Говори! — Драко уселся на кресло, жестом попросил Кричера о выпивке и прикрыл глаза.
— Давно это у тебя? — неловко спросил Гарри, и правда, не зная, с чего начать, как его убедить…
— Давно.
— А почему ты вернулся? Ты же строил жизнь там, за Ла-Маншем… Зачем было возвращаться?
— Это Панс во всём виновата, — серьёзно ответил Малфой, потом выпил до дна принесённое домовиком вино и продолжил. — Она приехала как-то с мужем в гости к его родным. И мы встретились впервые со школы. Мы ведь не дружили даже… Так, однокурсники… Но знакомое с детства лицо, выжигающее одиночество и работа на износ сделали своё дело — я напился. И в итоге стал жаловаться ей на свою бедную жизнь. Рассказал, что без тебя просто сдыхаю. Каждый день по чуть-чуть. И что не знаю, сколько ещё смогу так… Сказал, что чувствую, что моё время — оно будто заканчивается. Что я разочарован в себе, в работе, в магии самой. Потому что надеялся, что после Поцелуя и вступления в статус Лорда, магия Малфоев поможет мне. Заставит тебя забыть. А она не стала. И Панс мне сообщила, что я просто трус. И что настоящий мужчина хотя бы попытался бы. Если не построить с любимым семью, то хотя бы подружиться. Раз уж вдали от тебя я дохну потиху. Что она не понимает, почему я не вернулся в Англию, почему прячусь от самого себя. И спросила, что мне стоит хотя бы год поработать, например, с тобой. А вдруг окажется, что я это себе всё придумал. Накрутил романтическую херню себе на воображаемый хуй в заднице, а на деле это образ и фантазия. Короче… Она заронила зерно сомнения в моё решение оставить родину навсегда. Я даже на задания сюда никогда не выбывал. Хотя рисковал вообще потерять работу. А Донье тогда ваши приняли. Чуть не случился международный скандал… Его слили, и теперь сидит он белой ласточкой и ничего с этим поделать не может… Не о том, Кричер, ты края бокала не видишь? Или тебе послушать охота, так ты сядь и слушай, а не наливай по донышку раз в пять минут… Так вот… Она уронила зерно в благодатную почву.
