========== Не уставай удивляться, Старший Аврор! ==========

— Ты знаешь, Поттер, что это за полотно?

Старший Аврор уже минут пять не мог отойти от картины старинного мастера в особняке Селвинов. Тех самых, из Списка двадцати восьми. Они обнаружили его несколько месяцев назад, но только сейчас смогли войти. Род был утрачен. А защита родового гнезда была сильна и ослабла только спустя много лет. Ушло много времени, чтобы понять, как войти в поместье без потерь. И вот, наконец, группа авроров с помощью артефакта Селвинов вошла в дом. И Малфой здесь оказался только благодаря тому, что был чистокровным и мог подстраховать группу Поттера от ошибок.

— Когда-то это был оживший групповой портрет хозяев, который спустя много веков превратился в просто движущуюся картину. Они не могут больше говорить и не могут больше перемещаться по другим портретам. С потерей последнего из рода магия не может слишком долго сохраняться. И да. Это значит, что спустя несколько веков портреты директоров Дамблдора и Снейпа тоже потеряют их личности…

Поттер не ответил, но по тому, как сжались его кулаки, по напряжённой спине, Драко понял, что тот недоволен.

— Я слышал, как ты общался с Макгонагалл. Что ты иногда общаешься с ними. Думаю, на твой век магии в них хватит.

— Блядь, да что ты вообще думаешь обо мне? Думаешь, что всё знаешь?!

Гарри развернулся к своему подчинённому, в ярости играя желваками, однако тот безмятежно смотрел на картину.

— Это бракосочетание Селвинов, момент поздравления молодожёнов гостями. Это прекрасная традиция… Каждый приглашенный дарит цветок новобрачной. Но получает его она только из рук супруга. А знаешь, почему это выглядит именно так — она чуть позади, а Лорд Селвин на первом плане. Они почти не двигаются, но это заметно…

Поттер неожиданно растерял всю свою злость. Он действительно заметил эту особенность, но не знал, что она имеет какое-то значение.

— Почему? — Гарри сначала спросил, а потом только подумал, стоило ли вообще говорить с Малфоем. Он работал в аврорате уже почти два года. Перевёлся из французской жандармерии по обмену, и если бы тогда было известно имя лучшего сотрудника, никто бы не пошёл на это. Его держали в рядовых аврорах, не увольняя лишь потому, что контракт действовал в обе стороны. Пока Рон работал в Париже, Драко работал в Лондоне. Никак иначе. Ну, а ещё потому, что он выполнял свою работу безукоризненно. И его напарник — Ханна Эббот — уже раз десять должна была ему жизнь. Он же Долг жизни не признавал, продолжая просто работать. С Поттером они почти не пересекались. У него была своя группа, и, конечно, он был в курсе всего, что происходит в его отделе, но предпочитал вообще не замечать Малфоя. И даже отчёты его уже не читал. Зачем, если в них всегда всё было идеально, а закрытые дела говорили сами за себя.

— Потому что Лорд — чистокровный маг. А его супруга — полукровка. Поэтому она стоит за его спиной.

— Ну, конечно, — прошипел Поттер, отводя от полотна взгляд, вперивая его в Малфоя, словно пытаясь проткнуть им, — как это полукровка может стоять вровень с чистокровным магом, слишком большая честь…

Те боль и огорчение, что отразились на лице Драко, Поттер успел заметить лишь потому, что смотрел на него, не отрываясь.

— Нет! Это полотно писалось тогда, когда ни о чистокровии, ни о пресловутом списке никто ещё не слышал. Всё это появилось лет через триста… Он чистокровный, а значит, сильнее, и если кто-то будет атаковать, подарит проклятый цветок или попробует ударить заклинанием, то он легче перенесёт это, спасёт свою жену. Станет грудью на её защиту, убережёт… Примет удар на себя… Вот в чём смысл этой традиции… Пойдём. Твои ребята уже дошли до родового зала, не стоит оставлять их одних. Там могут быть сюрпризы.

Поттер почувствовал непривычные в общении с Малфоем смятение и сожаление. Он только кивнул, не беспокоясь, что Малфой не видит его из-за своей спины. Тот развернулся и пошёл вперёд по длинном коридору.

— Харпер, ты чего?! — раздались крики из глубины зала. — Эй, перестань… — тут же послышались лязганье металла и залихватский свист. Малфой сорвался в бег моментально, не дожидаясь приказа. И Поттер с неудовольствием отметил, что едва поспевает за ним. Высокий, стремительный, с длиннющими ногами, он преодолевал метр за метром, словно белогривый призрак.

И снова Малфой не ждал Поттера, взмахнул палочкой, бросая целую связку заклинаний.

— Кто?! — рявкнул он и обвёл глазами четырёх человек. Харпер лежал на полу без сознания, а Поттер был за спиной. Он был шестым в группе. То, как прозвучал Малфой, разозлило Старшего Аврора. Будто он забыл, кто здесь начальник, но следующая его фраза зацепила не хуже Режущего заклятия. — Не волнуйся, Поттер, я не претендую на твою должность, и не планировал подрывать твой начальственный авторитет. Но мне нужно знать, кто это сделал?

— Ты! Ты запаковал его!!!

— Не включай идиота, Уолт! — Поттер внутренне поморщился от того, что его вопрос звучал с той же интонацией, что и Малфоя. Точь-в-точь. И лишь сейчас он осознал, насколько чётко слизеринец считал его внутренний протест. Тут же возник ещё один — он очень давно перестал мерять людей по факультетам.

— Вы сейчас сами подрываете авторитет Старшего Аврора, не выполняя его приказ. Кто? Кто трогал доспехи?!

Отвечать не пришлось — Линг покачнулся и упал на колени, хватаясь за голову. И снова Малфой взмахнул палочкой, пока кто-то бросился к парню, кто-то осматривался в темноте коридора, выискивая нападавшего, а Поттер только сделал инстинктивный шаг к аврору, почти поравнявшись с Малфоем. Тот сказал что-то вслух, но разобрать Гарри ничего не смог.

— Вулеву что?

Блондинистая макушка раздражённо отмахнулась. Он снова заговорил, на этот раз долго.

— Это на французском. Только очень непонятном.

— Мерси боку я понял, а остальное?!

Все растерянно покачали головами.

Линг расслабленно осел на пятки.

— Спасибо, Малфой. Это было жутко…

— Не меня благодари. Он согласился. А почему ты не выполнил указание руководства будешь объяснять не мне. Только ты поделись со своими коллегами, к чему это иногда приводит.

Поттер снова словил себя на ощущении непонятной злости, раздражения и странного неприятия всего, что только что произошло. И связано это было не с косяком Линга или вывертами Харпера. И снова Малфой дёрнул его за локоть, проявляя чудеса проницательности.

— Отойдём?

Поттеру оставалось только послушаться.

— В общем, это был страж родового гнезда. Он закован в рыцарские доспехи, и, когда твой парень прикоснулся к ним, естественно попытался узнать, кто мы и зачем пришли. Он говорил на старофранцузском, и само собой только в голове этого идиота. Когда ответа не получил, стал сражаться. На шпагах, с этим, — он кивнул на лежащего аврора, — вселил ему мысль, что они должны скрестить шпаги за честь дамы… Юморок у него, конечно, тот ещё. Пришлось одного усыпить, а второго попросить. Отчёт я напишу, если прикажешь. А сейчас главное. В родовой зал можно только с кольцом Лорда. Оно погребено вместе с последним из них. Зови кого-то знающего, я один могу, конечно, но долго получится. Сил много убью в молоко. И Гермиону сюда нельзя. Магических фон её сильно ослабит. А в её положении…

— В каком положении? — нахмурился Поттер и с удивлением, которое на этот вечер стало его постоянным спутником, понял, что во-первых, только это вызвало вопрос — всё, что его интересовало, Малфой и так рассказал, во-вторых, Малфой назвал Гермиону по имени, и в-третьих, Малфой знает о ней что-то, чего не знает он сам. А, между прочим, он всё же её лучший друг.

— Блядь… Я думал, она хотя бы тебе сказала…

Дальше Малфой говорить не собирался, и Поттер снова закипал.

— Даже не думай о Легилименс! Это не вопрос профессионального толка, а мою защиту ты не пробьёшь. Давай работать. Нам ещё северное крыло изучать. Если понадобятся мои рекомендации, ты умеешь ставить задачи Ханне.