Он развернулся и молча пошёл в сторону того самого полуразрушенного крыла, которое они решили оставить напоследок. А Поттер снова мысленно скривился и выругался. То, что Малфой ругается, привело его в шоковое состояние, причём намного больше впечатлило, чем уже проявленный им талант читать его мысли. Он даже перепроверил мысленные блоки, но всё было в порядке. Никто не покушался на его голову. По крайней мере, не пытался залезть туда с помощью магии.
Ребята уже привыкли не задавать вопросов, когда у Старшего Аврора сжаты челюсти и взгляд волка, поэтому просто пошли за ним, когда Поттер направился вслед за Малфоем.
— Так. Если справитесь за полчаса, придёте домой вовремя для разнообразия. Так что, не тупите. И бога ради, активируйте порт-ключ Харпера! Ему очевидно нужно в Мунго!
— И Линга тоже. Ему щекотать мозги здесь будет ещё с пару часов, если он останется. К Риззу пусть зайдёт. Тот всё поймёт быстро и поправит его за пару движений палочкой, — Малфой словно вырос из стены. Он говорил тихо, но звука было достаточно, чтобы его услышали и Поттер, и Линг. Но не остальные — они ринулись осматривать стены и обрушенный потолок, чтобы поскорее закончить здесь. Поттер только кивнул, и Линг подошёл к спящему товарищу, активируя его аварийный порт-ключ, не убирая руку, пока артефакт не сработал, унося его из этого жуткого места.
Спустя сорок минут все, кто хотел попасть домой без сверхурочных, аппарировали, минуя визит в Аврорат. Поттер же вернулся на работу, снова удивляясь, потому что Малфоя он увидел уже в коридоре перед дверью в кабинет младшего состава.
— А ты домой не торопишься? — что его дёрнуло спросить, он не понимал. И винил свой язык за то, что не дружит с головой.
— Нет. Как и ты, я вижу. Передавай моё почтение Главному Аврору.
— И тебе приятного вечера. Видал он твоё почтение вместе с моим у гоблина в заднице…
Поттер не был уверен, что Малфой услышал его, потому что тот уже скрылся в кабинете. И только, когда дверь закрылась, до него дошло, что он никому не говорил, что собирается к Робардсу.
Главный Аврор был как всегда апатичен и безразличен. Приказал снять премию с попавших в Мунго авроров, распорядился о совместных учениях с коллегами из смежных подразделений, попросил ещё раз проверить дом Доусонов на магический фон. В двенадцатый раз. Однако сегодня просьба о том, чтобы это был кто-то поопытнее, не прозвучала.
Когда Поттер вернулся в кабинет, было около восьми, но дела задержали его в аврорате до половины десятого. Он привычно шёл по пустым коридорам, планируя завтрашний день, обещая себе написать Рону и не забыть навестить крестника. И его мысли логично вывели его на Гермиону. Поэтому он сменил маршрут и спустился в отдел тайн. Каково же было его удивление — наверное, он должен был уже привыкнуть к этому чувству на сегодня — когда кабинет Герми оказался пуст. Озадаченный, он вернулся к себе, чтобы поговорить с подругой по каминной сети, всё же слова Малфоя сильно задели его, но Гермиона не ответила. Попробовав вспомнить, когда они в последний раз нормально разговаривали и куда она могла пойти, кроме своей квартирки, которую они вместе выбирали после выпуска из школы, он понял, что недели три они вообще не разговаривали. Обменивались сообщениями, иногда отправляли записки с рабочими материалами. Но не общались лично они уже около месяца. А не виделись и того дольше. Он выругался, на этот раз вслух, раз вокруг него никого не было, и дёрнулся от малфоевского «Ого!».
Повернувшись на звук, он увидел в щели двери, остановившегося явно по пути к выходу, аврора.
— Да ты, и правда, лучший во всём, Поттер. Даже в обсценной лексике…
— Ну, если нужен мастер-класс, и ты хочешь выучить что-то, кроме «блядь», добро пожаловать.
— Воздержусь, доброй ночи, Старший Аврор.
Малфой скрылся с глаз. А Поттера аж подорвало.
— Какие планы на вечер? — спросил он у лифта.
— Спешу на свидание, что, незаметно?
Они вошли в прозвонивший приветствием лифт, и Поттер минуту молчал. А потом, вновь неожиданно для себя, поделился наблюдением.
— Такой, как ты, никогда не позволил бы себе явиться на свидание в таком виде, — Малфой задохнулся возмущением, на этот раз даже не потрудившись натянуть привычную маску безразличия. — Да не в том смысле, что ты плохо выглядишь. Мне кажется, ты даже спишь причёсанный и весь такой безупречный. Просто… Аврорский мундир, и полное отсутствие чар Лоска, или Шарма, или что ты там делаешь, чтобы стать неотразимым и потешить свой нарциссизм… Это не соответствует твоему понятию о светских выходах, да и свиданию вообще…
— И теперь ты думаешь, что знаешь обо мне всё? — слишком просто ответил Малфой для своей репутации. И ничего больше.
— Так свидание важное, или ты можешь его пропустить?
— Чего ради мне могло бы захотеться это сделать?
— Ну, ради работы над связями с общественностью. Или для удовлетворения своих амбиций… Личная беседа с начальством… Мало ли какие выгоды это может повлечь…
— Знаешь, то, что я уже двадцать месяцев работаю рядовым аврором без премий и повышения по службе, только у окружающих создаёт впечатление, что я туп, глуп, и вообще здесь только, чтобы Рон Уизли мог построить карьеру в Париже. Но я не идиот.
Он вышел из лифта и почти уже дошёл до выхода, когда Поттер, наконец, отмер и быстрым шагом пошёл за ним. Он намеревался догнать его и выбить таки правду, причём сделать это нужно было до того, как он дойдёт до границы аппарации. Но бежать по Аврорату он не мог себе позволить.
И Малфой снова его удивил. Он ждал его на улице, аккуратно поднеся к губам сигарету. И что удивило Поттера больше — то, что Малфой не слинял, или то, что он, оказывается, курит, — Гарри так и не определился.
— Не знаю, почему делаю это. Но видимо, ты, и правда, любимец удачи. Поэтому выслушаю твоё предложение на этот поздний вечер.
— Пойдём, здесь есть неплохое местечко недалеко. Поговорим…
Малфой кивнул.
Они шли рядом, молчали, а Поттер всё никак не мог уложить в голове, что же его так дёргает. И понял, что на самом деле, Малфой вообще, как вернулся в Англию, не оправдал его ожиданий. Гарри, увидев его впервые за пять лет в своём кабинете в сопровождении Главного Аврора, был уверен, что теперь его жизнь станет намного сложнее. Только наличие этих сложностей ограничилось тем, что ему было невозможно подобрать напарника. Аткинс провёл с ним месяц и ушёл на пенсию. Все выдохнули с облегчением, и даже были благодарны Малфою за то, что отдел избавился от очевидного балласта. Гарри же не приписывал ему этой заслуги, но Роб действительно уже не очень хорошо справлялся с задачами. Зелёный Петти Грин, которого Малфою дали вроде как в напарники, а на самом деле так же, как и самого Малфоя, не знали, куда деть, продержался три недели. Он пришёл в слезах и соплях после операции, где участвовали все три группы под началом Поттера — незаконный оборот зелий потребовал массового рейда — и сказал, что не может быть аврором. Что смотреть на лишения и боль людей выше его человеческих сил, что он не хочет ставить под удар жизни товарищей, и ещё много подобной пафосной херни, и Поттер уже планировал вызвать Малфоя, чтобы дать ему понять — если избавится от ещё одного напарника, будет работать один в обход всех инструкций. Но к нему вошла Ханна, рука ещё была перемотана, но из Мунго её уже отпустили. И попросилась сама. Сказала о Долге жизни, который признаёт перед Малфоем, и согласилась на работу с ним в паре.
С этого момента он вообще мало слышал о Малфое и мало обращал на него внимания. А тот просто работал. Без скандалов и драмы. Избегал любых конфликтов в стенах Аврората, но чётко дал понять тем, кто планировал сделать из него мальчика для битья, что французские коллеги неплохо справляются с обучением персонала. Эти придирки и выяснения отношений в коллективе прошли мимо Старшего Аврора.
— Серьёзно?! Буба-Бинс?! Пойдём, Поттер!
Малфой решительно прошёл мимо их любимого аврорского бара и почти скрылся с глаз за поворотом. Когда Гарри нагнал его, тот уже придерживал дверь, чтобы Поттер не пропустил неприметный вход.
