Вода была едва тёплой, когда Стайлз приблизился к начальнику и осторожно вытянул бутылку из его пальцев. Тут же стало мокро, и Стилински мысленно выругался, что не додумался сначала выключить воду.

— Тебе сейчас нельзя пить… — Стайлз понимал, что, скорее всего, так Дерек отреагировал на какое-то очень нехорошее событие. А вот на какое именно, ещё предстояло выяснить. Хотя парень был уверен, что это результат нового отъезда невесты.

— Ты говоришь, как мисс Блэйк… Она тоже нашла меня после очередной панической атаки и отобрала виски… Ты знал, что у меня больше нет семьи?

— Панической атаки? — уловил главное Стайлз, ещё внимательнее всматриваясь в лицо мужчины.

— Я дышу, всё в норме, Просто Эм. Так что, верни бурбон на место…

— Там уже, скорее, вода с привкусом солода. Тебе лучше согреться, тебя трясёт. Вот, вытрись, а я найду бокал чего-нибудь горячительного, — Стилински бросил ему полотенце, а потом подумал и принёс в ванную ещё несколько сухих, и плечики с одеждой из шкафа на смену мокрой. — Когда будешь готов, подходи в кухню. А там расскажешь мне, стоит ли мне всё ещё на тебя работать, или лучше написать заявление по собственному…

С огромным трудом он вышел из комнаты отдыха. Он, и правда, нашёл коньяк в баре, на скорую руку сообразил несколько бутербродов с красной рыбой и запеченой курицей, налил в высокие стаканы сок. Дерек появился спустя минут пятнадцать.

— Я не буду перед тобой оправдываться, Просто Эм.

— А я тебе и не исповедник. Но у тебя только рука зажила. А ты тут пытаешься воспаление лёгких подхватить. Мне такая драма на рабочем месте ни к чему.

Он подвинул тарелку с бутербродами и стакан апельсинового сока ближе к Дереку, а сам отвернулся к рабочей зоне, чтобы заварить чай. Флешка жгла карман штанов, но вид Хейла в той душевой кабине был таким отчаянным… Единственной мыслью Стайлза было убрать с его лица это страдальческое выражение. Сказать что-то, что успокоит, уверит, вдохновит… Что он со всем справится, нужно только немного потерпеть. Что он — Дерек Хейл, и если он просто доверится ему, просто выполнит все условия… То больше не пострадает. И бизнес его не пострадает.

Никто не увидит это видео, никто ничего не узнает… Только сказать этого было нельзя.

— А почему ещё никого нет? — Дерек набросился на еду, наскоро запивая её соком.

— Сейчас ещё и семи нет. Мне просто нужно было подготовить все экземпляры для твоего сегодняшнего совещания по проблемной задолженности. Вчера было как-то не до того.

— И почему ты этим занимаешься? Эти вопросы всегда решала Эрика…

— Мг… — Стайлз сделал глоток из своего стакана. — До тех пор, пока ей на голову не упала переписка от твоего имени.

— Она скинула мне моё расписание… Я вчера не видел никаких задач по этому вопросу…

— Потому что Эрика с тобой дружит. И понимает, что есть моменты, в которых может тебя прикрыть. И делает это, даже под гнётом Лидии. Кстати, мне показалось, или между ними что-то есть? Они… Слишком контактны для просто коллег… — Дерек отвёл глаза и доел рыбу, упавшую с сэндвича. — Я понял, это не моё дело. И всё же… Что за приступ паники? Если нужно, я признаюсь в том, что в детстве украл два батончика из автомата, не заплатив, чтобы вызвать ответную искренность… — он говорил так серьёзно, что Дерек улыбнулся.

— А ты, правда, их украл?

Стилински кивнул:

— И делал это регулярно всю старшую школу. Послушай. Я не хотел становиться свидетелем твоих скелетов в шкафу. Но так вышло, что я узнал о шантаже. И я не просил оставлять меня при вашей беседе, так сказать, с невестой. Я этого не просил, но я уже в курсе. И я не такой человек, который будет рассказывать о чьих-то проблемах. Да, мне невдомёк, почему ты просто не обратишься к безопасникам. Да, я вообще не понимаю, что такого в том, что у тебя был секс с мужиком, и не смотри так, ты сам мне всё выложил, а Эрика только дополнила картину. Но я же тут. И готов выслушать. А ты выглядишь так, будто тебе это надо — поговорить.

Он был прав. Дерек чувствовал себя почти точь-в-точь так же, как в ту пятницу, когда набрался с Эрикой и Джексоном в «Три четверти».

— Ты можешь, конечно, подождать Эрику. Но ты отнимешь у вас обоих рабочее время. А она уже выбивается из сил.

— Кэйт снова уехала, — выдохнул Дерек, — и наше бракосочетания снова откладывается.

— И? Слушай, я не тупой, конечно, но что страшного-то в том, что вы поженитесь чуток позже? Так не терпится расстаться с половиной твоих активов?

Хейл замолчал.

— Я не могу быть геем.

Вот. Он сказал это. Признался, что не может быть геем. Без каких-то подробностей. Но Стайлз всё понял и широко улыбнулся на это признание.

— Так ты и не гей. Ты натурал. Секс с мужиком тебя не сделает геем. Ты себе придумал какую-то ерунду. Я не понимаю. Ты же вроде нормально относишься к гомосексуализму в принципе… Или я ошибаюсь, и ты латентный и воспитанный гомофоб?

— Я не могу! Я не могу быть геем! Чтобы люди так думали! Чтобы подозревали меня в таком! — Дерек эмоционально взмахнул рукой и чуть не развернул свою кружку чая.

— Всё фигня, это в твоей голове, поэтому оставим пустое, но свадьба тут при чём?

— Ну… Если я буду женат, значит, я точно не гей!

Стилински рассмеялся.

— Или латентный, который браком прикрывает настоящую ориентацию. Да посмотри телевизор, таких сейчас куча!

— Но я не прикрываю! — ужаснулся Дерек.

— Ну, и кому ты что хочешь доказать? Репутация — это одно. Это я понимаю. Но вот так, срочно жениться… Ты прости, конечно, но для меня это бред. Настоящий. Я и сам не всегда адекватен. Но ты-то, Дерек! У тебя же такие мозги! Кто тебе сказал, что это хоть как-то поможет?!

— А что?! — заорал Дерек, окончательно теряя себя. — Что мне поможет?

— Служба безопасности. Или попытайся как-то договориться. Что, например, ты делаешь то, что от тебя хотят, а они тебе отдают или стирают запись… Ладно. Я кажется, и правда, не догоняю, что тебя так колбасит.

— Я не знаю… — сдался мужчина. — Из твоих уст это всё совсем иначе звучит, — он помолчал, а потом добавил потухшим голосом. — Когда ты сказал об этом, я мозгами понимаю, что ты прав. Свадьба — не панацея. Но внутри меня морозит от того, что кто-то может заподозрить меня в подобном.

— Знаешь, Дерек… Мы не знакомы с тобой, конечно, в такой степени, чтобы я был уверен, что прав… Но ты производишь впечатление человека, который основой считает собственное мнение о себе. И на этом строит свою жизнь — на том, кем сам себя считает. И этим убеждает всех вокруг в том, кто он есть, — Стайлз говорил медленно, вдумчиво, искренне стараясь помочь, и вместе с тем не усугубить ситуацию для себя. — А для этого нужно быть уверенным в том, кто ты. Ты прости, если сейчас обижу тебя, но, если бы ты был уверен в том, что Кэйт — твоя половинка, та, кто является частью твоей души… Ты бы не думал даже убеждать кого-то в том, что ты не гей… Ты просто был бы с ней, каждым взглядом признаваясь ей в любви. И никто не усомнился бы в ней, если ты сам в ней, в себе уверен. И свадьба — это не просто не панацея. Это для тебя попытка побега. А ты не беги. Ты борись!

— С обществом? Ты хоть знаешь, каково это, когда все тебя ненавидят?! — он совсем не понял, о чём ему пытается рассказать Стайлз. В его Вселенной любовь такого порядка была недоступной роскошью. Дерек любил Кэйт по-своему, но точно не так, как об этом пишут классики литературы.

— Первое — геев не все ненавидят. И, если ты вдруг не заметил, многие станут любить тебя ещё сильнее просто за искренность, смелость, открытость. Второе, — Стилински хмыкнул и поморщился. Но продолжил: — Ты не был гиперактивным подростком с СДВГ, пьющим отцом и мёртвой матерью, в школе, где эталоном успешности является участие в команде по лакроссу. Я был самым умным учеником во всей параллели. И за это меня ненавидели ещё сильнее, чем за то, что я слабый и не умею вовремя заткнуться. За это, Дерек, меня ненавидели намного сильнее, чем за то, что я урод, и, главное, что я гей. Потому что многое можно в себе изменить, но мозги… Особенно у подростков… Так что я прекрасно знаю это чувство. Мне оно знакомо не понаслышке.