— Что ты говоришь, Алана?

— Твой волчонок прямо сейчас станет убийцей, моя любовь. Вот твоя расплата за предательство… Живи с этим…

В трубке была тишина, но она не завершала вызов.

— Знаешь, я простила бы тебе мужчину. Простила бы. Но Сару не прощаю! И беру свою плату прямо сейчас!

Питер не знал, что ему делать, он бросился в холл, где Крис стоял у окна и смотрел пустыми глазами на улицу. В какой-то панике он дёрнул его от стекла, опасаясь… Бог его знает, чего он опасался, но не мог допустить, чтобы его жизни что-то угрожало. А потом снизошло понимание, что угрожали не Крису. Что Дерек в опасности. Не понимая до конца, во что влип его племянник, он дрожащими пальцами набрал его номер, и услышал ответ:

— Питер, ты, мразь двуличная… Не звони мне, богом молю, иначе мы с тобой больше никогда не заговорим… Я сам наберу тебя.

Мужчина не успел сказать ни слова. Он не знал, ни где Дерек, ни во что он мог вляпаться, точнее, во что его могли втянуть. Он попытался набрать его снова, но телефон был отключён. То ли племянник сам его отключил, то ли разбил о стену — по голосу было слышно, что он не в себе от злости. И слова Сатоми стали более осязаемыми и реальными.

— Питер, что? Что случилось? — Крис встревоженно вглядывался в его лицо.

— Дерек. Мне сказали, что он сейчас убьёт кого-то, и судя по тому, как он со мной поговорил, если не убьёт, то искалечит точно.

***

Дерек уже не мог смотреть. Но и отвернуться не мог. Это видео было самым полным. Включало те моменты и ракурсы, которых он раньше не видел, но суть была та же — на экране его насиловали. Это выглядело неправдоподобным насилием — ему было всё так же хорошо, как и в укороченной версии. Они видел это. Видел своё лицо, видел удовольствие на нём. За исключением одного нюанса, на этих кадрах не было ничего нового. Но нюанс этот был просто ужасающим. Тем, кто делал это с ним, был Просто Эм. Тем, кто его насиловал, был Просто Эм. Мечислав Стилински. Тот, кто лечил его, тот кто заботился о нём, тот кто сейчас поехал за продуктами, и должен был скоро вернуться и лицемерно говорить в лицо, что Дерек ни в чём не виноват… Пережить это было невозможно. В душе клокотала ярость невиданных ранее масштабов. Перед этой яростью уступала даже та, что родилась благодаря Сатоми и её словам о Питере. Разговаривать с ним он не мог. Он даже не уверен, что вообще что-то произнёс, сняв трубку. Швырнул её от себя, не глядя, словно шипящую змею. На экране лэптопа его друг, его помощник, его Просто Эм кончал уже второй раз. С ним. С его — Дерека — членом в заднице. В той позе, которая почему-то не вошла в фильм.

На улице послышался шорох. Странный стон. Бубнёж, а потом что-то будто упало прямо у двери. Спустя десяток секунд в дверь ударило что-то тяжёлое, а потом снова послышался протяжный стон.

Для Дерека в его взвинченном состоянии каждый из звуков был особенным раздражителем. И непонимание того, что творится у его охотничьего домика, было по нервам не хуже литавр.

Хейл с силой распахнул дверь, и увидел на крыльце Стилински. Он лежал калачиком, руки прикрывали голову, а в районе рёбер лежал кирпич. Судя по свежей отметине на двери, этим кирпичом запустили в дверь, чтобы Дерек её точно открыл. И точно увидел. Под рукой парня лежало что-то, похожее на лист бумаги, частично пропитанный кровью. Просто Эм попытался дёрнуться, когда Дерек склонился к нему, чтобы взять листок, но получилось плохо. Дерек тупил, пытаясь разобраться в ситуации, ярость застилала глаза красной пеленой, но было что-то что заставляло мозги работать.

«Это мой подарок тебе, Дерек. Можешь делать с ним всё, что захочешь. Моя месть свершилась. Пусть свершится и твоя. Алана Сатоми.»

Дерек посмотрел на избитое, прикрытое сдёртыми руками лицо своего помощника, на кровавые разводы на свитере, на выдранный рукав куртки и лежащую под странным углом ногу. Посмотрел и с силой захлопнул дверь изнутри. Видеть Стилински он не мог.