— Я вижу, что тебя нужно спасать…
Стайлз неожиданно почувствовал злость, которая придала ему смелости. Он закинул руки Дереку на плечи и подошёл чуть ближе. Не настолько, чтобы создать действительно близость, но явный намёк на парный танец заставил, наконец, того навязчивого идиота уйти в тень.
— Что, решил попробовать себя в роли моего партнёра? Что будет дальше? Решишься на минет в туалете? Хочешь понять пределы своего отвращения? Что ты вообще здесь забыл?
— Пришёл сюда за тобой, а потом нашёл компанию на вечер…
— Твой вечер затянулся… Многое успел? — Стайлз изо всех сил пытался подавить ревность, растерянность, болезненное сожаление в своей душе. Однако такая реакция не была редкой среди тех, кто подвергся такому насилию. Кто-то боялся отношений, а кто-то, наоборот, пускался в распутство, оправдывая то, что с ними произошло своей природой. Эта логика была извращённой, но жертва винила себя, и для Дерека он такой участи не желал бы.
— Мг… Многое понять. Ты был прав, Просто Эм. Обо всём, включая Кэйт. Я… Не хотел тебя обидеть… Мне жаль, что я так резко тебе ответил…
— Тебе жаль? — Стайлз отстранился и посмотрел Хейлу в глаза. Он уже ничего не понимал. Ему казалось, что Дерек понял, что он что-то знает, что связал его со всем происходящим в компании, может, даже с провокацией. Но сейчас всё выглядело иначе.
— Да, — Дерек тоже остановился. Музыка затихла на какое-то время, и мужчине показалось, что это возможность что-то изменить. В себе и в своих взаимоотношениях с миром. — И сейчас я сделаю то, чего никогда не делаю обычно. Извини меня за грубость.
Стилински схватил его за руку и выволок подальше от людей. Они оказались в тёмном коридоре, ведущем на задний двор здания. Пальто Хейла осталось где-то в зале, но оказаться в том самом переулке, где выясняли отношения Джок и Томас, было настолько сюрреалистично, что он даже не вспомнил об этом.
— Ты пришёл сюда за мной, чтобы извиниться?! — Стайлза трясло. Слова песни сейчас причудливо отпечатывались на обратной стороне век яркими буквами. «Люби меня, притворись, что ты любишь меня… Оставь меня, только скажи, что нуждаешься во мне…» Эти слова, пожалуй, были ядом, потому что под жестким ритм Тима, который крутил сегодня пластинки в клубе, они прожигали на сердце кровавые дыры своим огненным смыслом. Парень устал и терял адекватность, его мозги причудливо смешивали реальность, фантазии и желания с воспоминаниями о его единственной ночи с Дереком, и иногда картинки накладывались одна на одну. Слишком много неоднозначных прикосновений, слишком жаркая атмосфера в клубе, слишком тёплые руки Хейла на его ребрах и локтях.
— Нет. Но понял, что правильно будет это сделать…
Стилински отошел от него на десяток шагов, натягивая короткие волосы так сильно, что стало больно. Зимняя ночь была темна, а переулок лишен всяких источников света, поэтому жутковатый красный фонарь над черным входом в клуб делал действительность сказочной. Стайлз был не так далеко от нервного срыва, когда ушел из лофта Дерека, а сейчас балансировал на грани, рискуя сорваться то ли в психоз, то ли в коматоз.
Неожиданно горячая ладонь сжала его плечо, заземляя. Здесь было морозно, но руки Хейла умудрились остаться тёплыми. Это вытянуло Стилински из начинающегося безумия. Он столько всего передумал за эти часы. Измаялся весь. Искусал губы, разодрал пальцы в кровь, снова. Но простое прикосновение вернуло ему сил. Как по волшебству. И нет, это не было продолжение тех неоднозначных касаний, нет, это была просто поддержка и попытка извиниться. Прямая и открытая. Пьяная, но искренняя. Стайлз расслабленно выдохнул, понимая, что кризис миновал. Он не сошёл с ума, и нет больше нужды искать банку с Аддераллом.
— Ты пьян? Дерек, ты ненормальный! Тебя могут увидеть! Слухи, которые поползли с лёгкой руки Анастэйши Адамс, подтвердятся! Напишут, что пришёл сюда снять стресс в туалетной кабинке! А ты просто извиняешься?!
— Да. Да. Плевать… И… — Хейл мотнул головой, отгоняя лишнюю информацию, — да.
Стилински не потребовалось объяснять, что это были ответы на все его вопросы и комментарии.
— Извинения приняты. Где твоя одежда?
Дерек пожал плечами.
— Где-то там…
— Стой здесь. И не пытайся поймать такси! Понял?
Дерек понял. Алкоголь и усталость брали своё, даже несмотря на то, что такой объем спиртного был достаточно привычным для мужчины. Просто Эм вернулся быстро. Сам в куртке, с пальто Дерека на руке.
— Пойдём. Сразу в офис. Я же просил не набираться вчера…
— Я не настолько пьян. И вообще… Я тут познакомился кое с кем… И это мне дало чёткое понимание, что бросаться в разврат из-за потери невесты — не лучший вариант.
— А ты думал об этом? — Стайлз спросил уже в машине, которую вызвал сам. Эта часть города не была достаточно безопасной, чтобы брать такси от бордюра.
— Когда в сотый раз пересматривал видео со мной в главной роли, мне казалось, что теперь мой единственный путь самопознания — это поход в гей-клуб, чтобы снять кого-нибудь и посмотреть, встанет ли у меня на мужика… А сегодня я понял, что здесь тусуются просто люди. Что это не гнездо разврата и похоти…
— И что проще найти хастлера в интернете?
— Нет. Что я действительно не люблю мужчин. Я не гей, Просто Эм. Я просто переспал с парнем под дозой. И с этим я могу жить. По крайней мере, пока.
— Отлично! Так, с чем ты пойдёшь к мозгоправу завтра?
— С потерей. Я видел их во сне. И они снились мне обеспокоенными. Печальными. Будто жалели меня или были недовольны тем, что я делаю. Мне нужно найти свой покой.
— Я рад, что ты определился. Правда, Дерек. Я рад.
========== Рождество ==========
— Как сам? — осторожно прозвучало в трубке.
— Дэнни, я и без твоих намёков понимаю, что МакКолл рядом. Не лебези, просто говори, что нужно… — Стайлз вытер разлитое молоко и вылил омлет на сковородку.
— С Ангелом проблемы. Он реально не причём…
Послышался шёпот Скотта, а потом Дэнни психанул и передал ему трубку со словами «как дети малые…»
— Его отец сейчас под следствием. И, видимо, у Арджентов есть какие-то связи, потому что Айзеку угрожают, что выпустят его из-под стражи, если он не будет помогать. Его мама ещё даже не в середине периода реабилитации после последнего нападения. Парень всю жизнь рос в атмосфере домашнего насилия, и шанс упрятать отца за решётку едва не растаял из-за этого старого ублюдка Арджента. Конечно, он сделал всё, о чём его попросили… Но, что делать дальше, я не знаю. Кэйт прячется в районе Сохо. И периодически ездит в один загородный дом. Дэнни сказал, что там какая-то точка доступа. Судя по обстановке, это чужая собственность. Она приезжает туда в рыжем парике на арендованной хонде. У хозяев дома такая же машина, и супруга хозяина выглядит похожей на Кэйт. Но вряд ли они знают о её визитах. Свою работу мы выполнили. А ты молчишь, и не понятно, продолжать ли слежку, что делать с этими данными, что с Лейхи… Стайлз? Когда ты вернёшься домой?
Последний вопрос был явно лишним. Потому что, если ещё секунду назад Стилински готов был объяснить, каковы их последующие планы, то сейчас он коротко отбил: «Ждите инструкций» и бросил трубку.
Он снял квартиру совсем близко к офису Хейлз-Билд и не появлялся больше в их со Скоттом жилище с того момента, как забрал необходимые данные для работы и несколько комплектов одежды на смену. В душе уже улеглось предательство друга, он не смирился, нет, но чувство вины перед Дереком было в разы сильнее, чем едва не сформировавшаяся ненависть к МакКоллу. Видеть его Стайлз не мог, всё общение сводилось к Дэнни. Что же до сути вопроса, который поднял Скотт, то Стилински и сам не был уверен, как поступить дальше. Дюк чётко дал понять, что хотел бы подарить своим врагам на Новый Год. Разрушить не империю, как средство прибыли, а их семейную идиллию в преступном мире. Он хотел, чтобы Кэйт было больно, но не она была самоцелью. И не Хейлы. Его целью всегда был Джерард. И инкогнито имело смысл сохранять лишь до момента, как всё будет сделано в ЭйчКэй. А дальше, наоборот, Дюк хотел, чтобы Арджент точно знал, кто нанёс ему удар. Собственно, именно поэтому и понадобилась вся эта партия с Хейлами. Он мог ударить куда угодно. Но это было бы очевиднее, и от Арджентов мог бы поступить ответный удар. Почему Дюк считал, что его не нанесут в случае, если всё будет проворачиваться медленнее, Стайлз не понимал. Возможно, заказчик рассчитывал на сердечный приступ. Стилински же рассчитывал, что поймёт основной мотив этому на последнем этапе операции, однако теперь все его мысли были сосредоточены вокруг Дерека, и чужие причины и поводы не казались ему чем-то стоящим для выяснения.
